Ты мой яд, я твоё проклятие

– Вот, значит, каких шлюх теперь предпочитает Рейборн? Знакомый типаж. Но я не ожидал, что он опустится до настолько молоденьких. Сколько тебе? Семнадцать? Шестнадцать?

Поначалу его слова хлестнули меня, как плетью. Меня никогда не называли подобным словом, я даже представить себе не могла. Но потом – потом я обрадовалась.

Он считает меня любовницей отца, а не дочерью. Осталось убедить его в том, что отец ничуть не дорожит мной. Подумаешь, любовницы – их по десятку на медяк.

И с моим возрастом он сильно промахнулся. Мне уже двадцать, хотя лицо и правда немного детское. Но это тоже на руку: чем младше я выгляжу, тем менее опасной меня будут считать.

Я промолчала. В его глазах что-то изменилось. Он окинул взглядом мою фигуру, вернулся к лицу. Сделал несколько шагов и опустился на стул во главе стола. Я продолжала стоять, расправив плечи.

Он молчал, рассматривая меня – не так, как принято в обществе, а так, как мужчины рассматривают гулящих женщин. Пристально, свысока, но с хищным блеском в глазах. Я почувствовала, как вспыхнули щёки. Раскрыла рот:

– Что вам нужно от меня?

– Давно ли ты спишь с Рейборном? Можешь сесть.

– Я не хочу отвечать на ваши вопросы. Тем более такого рода.

Приглашение сесть я тем не менее приняла. Неприятно было стоять перед ним навытяжку, под этим его наглым, ощупывающим взглядом.

Мужчина неожиданно рассмеялся. У него был странный «кхакающий» смех – с ярко выраженной «к» в начале, что-то вроде: «Кха-ха-ха». Почему-то этот смех мне понравился. Я мысленно упрекнула себя в беспечности.

Мой похититель вскочил, подошёл ко мне и встал сзади. По коже побежали мурашки от ощущения его присутствия. И странный запах вблизи стал заметнее. Не показалось. Этот запах был не то что неприятен – от него подпирало горло. Разум твердил: опасность. Я смотрела прямо перед собой и напряжённо ждала, что мне скажут.

– В твоих интересах, девочка, ответить на любой вопрос любого рода. Если ты хочешь жить, – сильные пальцы больно впились в плечо.

Я невольно бросила взгляд на его руку. Крупные пальцы, широкие костяшки, извивающиеся змеями вены… а на среднем пальце большой сапфир. В глубине его переливалась чёрная дымка, заманивая и увлекая.

На миг у меня потемнело в глазах. Ядовитый запах адолеев стал сильнее, закружилась голова, мне показалось, я стремительно падаю в чёрную бездну. Пришлось изо всех сил впиться ногтями в мякоть ладоней, чтобы хоть немного прийти в себя.

Что это? Это не обычная человеческая магия… это что-то потустороннее, чужое. Как будто… демоническое. Боги, неужели он продал душу чёрной магии?

Мне стало легче, когда он отошёл. С быстро бьющимся сердцем я следила за его высокой фигурой. Судя по всему, я оказалась права: он враг отца. И если мои предчувствия хоть чего-то стоят, действительно опасный враг. Надеюсь, отец что-нибудь придумает.

Вернувшись на место, мужчина снова устремил на меня ледяной взгляд. Спросил:

– Как часто он к тебе приходит?

Я сделала небольшую паузу, а потом заговорила, стараясь создать образ запуганной провинциалки:

– Он не предупреждает заранее. Это всегда внезапно. Он очень занятой человек. Обычно мне приходит послание, и если я свободна, я отвечаю да. Но даже тогда он может прийти, а может и не прийти.

Мужчина нахмурился:

– Не заговаривай зубы. Я спрашиваю, как часто это происходит.

– Нет никакой определённой частоты, – я смело взглянула ему в лицо. – Он может не появляться месяц, а может навестить меня два дня подряд.

Он выругался сквозь зубы. Потом добавил:

– Вызови его сама.

За внутренности словно ледяная рука схватила. А вот это уже беда. Отказаться они не позволят, надо каким-то образом предупредить отца.

– Я… я могу это сделать, но я не знаю, придёт ли он…

Мужчина ощерился, снова засмеялся своим странным кашляющим смехом:

– Можешь и сделаешь. Остальное не твоего ума дело. И если ты думаешь, что сможешь каким-то образом предупредить его, вынужден огорчить. Я навешу на тебя амулет подчинения.

– Вы с ума сошли?!

Боги, да к кому я попала? Он преступник, мятежник, убийца?! Это запретные чары. Мало того что они заставляют человека поступать так, как надо хозяину, так ещё и разрушают личность, превращают человека в идиота. Пусть не сразу, но… где гарантия того, что они его с меня снимут?

– Вы… вы думаете, мой… – я вздрогнула, опомнившись. Бросило в жар. Я чуть было не сказала «отец». Вот это был бы финт. – Вы думаете, такой сильный маг, как граф Рейборн, не заметит, что я под заклятием подчинения? Вы его недооцениваете.

Мой ответ явно зародил в нём сомнение. Глаза недобро сузились, он положил руку на стол, опёрся подбородком и не сводил с меня холодного взгляда. Солнечный свет падал ему на волосы, и они отливали настоящим золотом.

Красив. Не как картинка, а как мужчина – сильный, мощный, опасный, как дикий зверь. И какие губы… редко у кого встречается такой чувственно-порочный изгиб.

Боги Авендаса, Тинна! Приди в себя. Ты в беде, а занимаешься тем, что рассматриваешь похитителя. Шантажиста. Врага отца. Что с тобой вообще такое?

Или… он воздействует на меня?

Вполне может быть. И даже наверняка – использует направленную магию, заставляет поддаться его ауре.

Я сделала под столом жест отрицания. Этот мужчина видит во мне безмозглую куклу, содержанку отца, и не подозревает, что у меня тоже есть дар, пусть и небольшой, мирный и домашний. Но защитить себя на минимальном уровне я могу. Вот только надо притвориться, что его магия на меня действует.

Я облизнула губы, обмахнулась так, словно мне вдруг стало жарко. Поменяла позу, усаживаясь более расслабленно, лёгким жестом поправила ленты на груди. Похититель проследил это движение взглядом, и я про себя возликовала.

И всё же интересно, кто он такой? Враг отца, это ясно, маг, соперник на профессиональном поле… но всего этого разве достаточно для того, чтобы похищать людей и угрожать навесить на них амулет подчинения?

– Он ваш враг? – осмелилась я спросить напрямую.

– Заткнись, – бросил он грубо. – Не твоё дело, подстилка.

Зародившаяся было симпатия тут же исчезла. Я выпрямилась, сжала зубы. Не отвечу теперь ни на один вопрос, пусть хоть пытает.

Но больше вопросов мне и не задавали. Мужчина позвонил в колокольчик, прибежала та же служанка, и он велел отвести меня назад в комнату.

Мы молча шли по коридорам, служанка, как и в тот раз, чуть сзади, я впереди. Преодолели, по моим меркам, половину пути, когда я решила, что можно действовать. Собрала все силы, вплела их в заклинание оглушения, обернулась и набросила его на девушку. Та пошатнулась, ахнула, закатывая голубые глаза, и повалилась на пол.

Получилось!

Сердце колотилось у меня в ушах, но действовать нужно было быстро. Собрав все силы, я затащила неожиданно тяжёлую девушку за портьеру, чтобы не сразу нашли, и стремглав помчалась прочь. Где-то я видела лестницу вниз… вот она!

Я спускалась быстрым шагом, подобрав юбки, сделав независимый и занятой вид. На пути встречались слуги, но меня никто не останавливал. Не знают, что в доме пленница?

В любом случае, нужно было торопиться. Скоро моему похитителю доложат, что по дому бродит незнакомка, или служанка придёт в себя и поспешит с повинной. Шанс был только один, и я мысленно молилась своей покровительнице святой Миене, чтобы она не оставила меня в трудном положении.