Усатый-полосатый, бедный и богатый

Надя легко повелась на уловку и не отводила взгляд от моих рук. Так-то маленькая птичка, попалась в клетку. Ну, а как иначе, чувство прекрасного никому не чуждо. Небрежно улыбнулся моей загипнотизированной жертве и быстро потянул футболку вверх.

Нет, ну и какого хера?

Я для кого тут кубиками свечу? Ей что шнурки больше завязать некогда?! Перевел взгляд на Машу, в глазах которой плескалось настоящее пламя, и взбесился ещё больше. Ну, ничего, проигран бой, но не война.

– Всё в порядке? – как ни в чём не бывало спросила Надя.

– В полном.

– Тогда за мной, – мой маленький Сусанин круто взял вправо и повёл меня в дебри парка.

– И я с вами, – увязалась следом Маша, быстро поравнявшись со мной. – Ты к нам надолго, Дима?

– Угу.

Пока моя компаньонка пыталась активно вывести меня на беседу, я пялился на задницу Степановой, пытаясь понять, а есть ли там она вообще. Бесформенные шорты успешно скрывали всё сокровенное, оставляя тем самым большой полет для фантазии. Хоть бы была…

– Шерхан совсем плох, – загадочная попа замерла у одного из вольеров и мне пришлось поднять глаза.

Шерхана никакого я не видел, вольер казался пустым, а если кому и было тут плохо, так это мне.

– Кому? – скорее из вежливости спросил я.

– Тигру. Он почти не выходит, – пояснила Маша, заметив мой блуждающий взгляд по пустому загону. – Старый уже.

– Ну и зачем его тут держат тогда? – ляпнул я, позабыв что в метре от нас мелкий гринписовец.

– И где же его держать? Ты может быть знаешь дома для престарелых тигров? Или на убой отдадим? – завелась с пол-оборота Степанова. Знал бы, на весь торс тигра нарисовал, а хвостик спрятал. Раз её так заводит…

– Можно же перевести в другое место, подальше от посетителей, – миролюбиво предложил я и даже сам себе удивился, какой я всё-таки молодец.

Надя прерывисто вздохнула, будто пожалев о своем порыве и уже более миролюбиво сказала:

– Нельзя его переводить. Это будет сильным стрессом. Он уже привык здесь и дожить свою старость должен здесь.

Я послушно закивал в такт её словам и даже сделал вид, что глубоко задумался о тигринной жизни. Да живите вы, где хотите, мне по барабану. Лишь бы мазду не ремонтировать.

К счастью, мы двинулись дальше. А то в голову стали забредать панические мысли, а не аниматором ли к престарелому хищнику меня записали. Мол он новенький, его не жалко.

– Пришли, – резко остановилась Надя и я почти налетел на неё, не заметив.

Кнопка, едва достающая до моей головы, завозилась с ключами и замком, подбирая нужный. Вольер опять пустовал. Все у них тут старые что ли и прячутся? Я огляделся по сторонам, ожидая подвоха, но пока что периметр был чист.

– Держи, – Надя протянула мне какую-то банку. – Это смазка, – ответила она на мой невысказанный вопрос.

– Так быстро? И даже не узнаем друг друга получше? – не смог удержаться я.

– Это для черепах, уверена за целый день, проведённый с ними, ты успеешь узнать их получше.

– И зачем мне, – бегло взглянул на этикетку, – масло?

– Натирать их будешь, – Надя даже не разглядела иронии в моём вопросе.

– Натирать?!

– Ага. Директору важнее, чтобы они красивые были, чем здоровые.

– Ты же мне поможешь? – бросил я на Надежду взгляд полный той самой надежды.

– Неа, – довольная она замотала головой. – Не помогу. Но и одного не оставлю. – Я уж готов был обрадоваться, но Надя добавила: – По технике безопасности не положено.

Глава 5. Танкер, Катюша и Че Гевара

Дима

– Удачи в первый рабочий день! Повеселитесь! – Мария помахала рукой на прощанье и ушла восвояси. А то самое шестое чувство подсказывало мне, что весело мне вряд ли будет.

– Ну и где они? Звери, – на всякий случай уточнил я и тут же призадумался, а черепахи звери или нет.

– Черепашки во внутренней клетке. Во многих вольерах есть дополнительные загоны для сна, а этот вольер для дневного времяпровождения и в основном для посетителей, – Надя терпеливо объясняла, при этом бросая на меня обеспокоенные взгляды.

Малышка, ну неужели ты думала, что я и впрямь вчера слушал лекции?

– Ты собираешься мне помогать или будешь пялиться на мой зад? – отчитал меня парковый гном.

Я бы с радостью выбрал второе, но стратегическое чутьё одержало верх.

– Да, конечно, прости, – помотал головой, опомнился, осознал, сунул банку в карман и начал изображать бурную деятельность.

А уж изображать было что. Надя развернула полноценную кампанию и принялась перетаскивать с места на место камни, кучи листьев, какие-то брёвна. Любопытство терзало меня изнутри вопросом, на кой чёрт мы затеяли черепашью перестановку. Но я наступил ему на глотку и твердо решил помалкивать. Надо так надо.

– Здаров, труженики тыла, – знакомый голос раздался со стороны входа.

– Привет, Миш, – Надя выпрямилась и приветливо помахала рукой.

Я мельком взглянул на парня, пытаясь вспомнить, где и при каких обстоятельствах мы вчера встречались. Память молчала как партизан, а незнакомец тем временем вошёл.

– Михаил Синицын, зоотехник, – представился он, протягивая мне свою конечность.

– Дмитрий Журавлёв, стажёр, – мне ничего не оставалось, как пожать ему руку.

Синицын едва заметно сощурил глаза и усмехнулся и совершенно с другой мимикой обратился к мелкой:

– Надюша, тут рацион, – протянул ей какую-то бумажонку. – В журнал наблюдений сама запиши, пожалуйста. Там запарка с пингвинами.

– Хорошо, – кивнула гномка, продолжая беззаботно улыбаться.

“На-дю-ша…” на все лады я мысленно передразнивал парня, которого уже терпеть не мог всеми фибрами своей души. Необъяснимо, но факт.