Сказ о жреце Раме
– Там разберёмся. Туда ещё дойти нужно. Ты меня убедил. Так насколько для нас опасны царства Мидия, Парфия и Гаркания?
– Более правильно, великий жрец, будет говорить Гиркания. Хотя, если кому-то трудно называть наши города и наши имена так, как называем мы, то, конечно, говорите, как сможете. Как говорят, это не смертельно.
– Что можешь ещё сказать о мидийцах?
– Сейчас это самое влиятельное царство. Совсем недавно царь Мидии случайно отравился и его место занял совсем юный царь Дейока. Малоопытный политик, но у него хорошие советчики. Как раз они, я думаю, удержат его от неосмотрительного похода на вас. Ведь вы же просто хотите пройти наши земли, чтобы уйти в земли Индии?
– Хе, проводник. Так ты проводник или лазутчик в моём лагере?
– Великий жрец, да видит великий Ра, я не шпион. Но закрывать уши, когда говорят твои люди, я тоже не могу.
– Впрочем, это не секрет. Наша конечная цель – Индия. Ты прав. И для этого нам надо дойти до моря и обзавестись кораблями.
– Я думаю, великий жрец, в Эламии ты сможешь это сделать. Если у тебя будут деньги, тебе привезут столько леса, сколько захочешь.
– Хорошо. Я тебя услышал. Тебе заплатили – делай свою работу.
– Слушаюсь, великий жрец.
– Да, я слышал, ты хорошо говоришь на языке эллинов?
– Да, великий жрец. У меня на Понте два небольших торговых корабля. Я обмениваюсь товарами в Борисфене, что в устье реки Борисфен. Вожу туда финики, абрикосы, виноград. А оттуда привожу пшеницу, ячмень. Там проживают каллипиды – эллинские скифы. Они хоть и скифы, как и вы, но говорят на языке эллинов. Общаясь с ними, мне пришлось выучить его.
– Понятно. Иди. Когда достигнем Гольпа или как там его, дай знать. Хм, говорим на одном языке, а городища – язык сломаешь, хоть и без костей он.
– Интересно, а почему у нас с ними язык одинаковый? – поинтересовался до сих пор молчавший Бальдер.
– В наших жреческих свитках писано, что во времена наших далёких предков, через Кавказские горы на наши земли часто приходили кочевые племена откуда-то из этих мест. И такое происходило очень часто. Кто-то оседал у нас, кто-то уходил дальше на север. Так и получилось.
– Интересно.
– Да. По сути, кто-то из наших людей сейчас возвратился домой. Только кто ж это вспомнит. Если бы не наши рукописи, никто бы и не знал этого. Как видишь, и наши имена, и наши прозвища сильно отличаются от местных. Получается, арийцы везде дома – и здесь, и в Индии.
– Теперь получается так. Что ж сделаешь, если наши племена такие любопытные и так любят путешествовать? Только пользоваться моментом.
– Верно. Поэтому иди, пошевели людей, надо выдвигаться, не в ночь же нам идти.
Дорога к Монне, неширокой речушке, впадающей в само Понтийское море, была однообразна своей скудостью растительности и невзрачными, обляпанными проплешинами грязно-песочного цвет лишайника, разномастными валунами. Иногда попадались скалистые развалы, в которых можно было устроить засаду. Понятное дело, что на гигантскую анаконду, подобно которой двигалась орда по этой дороге, нападать никто не будет, но боевые уставы не зря написаны чьей-то кровью. Поэтому «дежурный» князь, помимо дальней разведки, высылал передовой дозор для проверки таких потенциально опасных мест. Радость от свершившегося перехода через горы утихла, боевой запал, после захвата города тоже слегка поостыл, поэтому сейчас люди просто тупо брели, смирившись с неизбежностью движения. Но во всём надо искать приятное, люди знали, что с каждым шагом они приближаются к реке, а это, значит, пей, сколько хочешь, измученные жаждой животные, наконец-то, тоже напьются и заткнут свои противные глотки. Рама, в сопровождении купца-проводника и десятка телохранителей, старался постоянно объезжать колонну, своим видом морально поддерживая кочевников.
– Вижу князя Драгомысла.– Повернув голову к купцу, сказал жрец.– Поехали. Потолкуем.
Переведя лошадей с рыси в галоп, всадники поскакали к отряду саксов.
– Приветствую тебя, князь. Твоим воям не привыкать совершать такие переходы, но вижу, что заскучали. Им бы мечами постучать, да и хабара в перемётные сумки накидать. Ничего, думаю, не пройдет и восьмицы, как у них будет повод затупить свои мечи.
– И я тебя приветствую, Верховный жрец. Да, мои вои привычные ко всему. Надо, то и без хабара потерпят. А будет возможность, так кто ж от хабара откажется?
– Ты опытный вой, а я простой жрец, поэтому хочу с тобой посоветоваться. Но сначала давай послушаем купца. Скажи, купец, насколько опасны эти места для нашей орды? Есть ли враг, способный напасть на нас?
– Великий жрец, князь.– Обратился купец к ним. – Я, конечно, мог бы сейчас вам наговорить всякого, напугать несметными войсками, но я честный человек. Вы честно дали мне хорошую цену, а я честно расскажу, что знаю. Если ехать всё время прямо, то попадём в Ассирийское царство. Там самое сильное войско, и во главе его стоит мудрый царь, который сейчас пытается расширить своё царство. Но он пока не знает о вас. Даже, если его лазутчик и поскакал с известием, то, как минимум, полторы восьмицы ему придётся хорошо гнать свою лошадь. Он мог бы сократить свой путь, но тогда ему пришлось бы ехать через Вавилонию. Хотя, после того, как они решили продолжить строительство своей знаменитой башни, и она рухнула под тяжестью стен, они называют свою страну Нововавилонское царство. Потеряв эту игрушку, они решили заняться укреплением своей армии. Хотя вавилонские всадники и без этого уже не один десяток лет являются большим чирьем на теле Персии. Вавилонцы сегодня-завтра узнают о вас, но атаковать вас сразу не будут. Вы понимаете почему. Остаётся Мидийское царство. Царь Дейока относительно молод, но амбициозен. Сейчас захватывает земли на юге и юго-востоке. Захваченный город Эскабатан сделал своей столицей. Мудрое, кстати, решение, т.к. ходят слухи, что Парфийский и Гирканские цари хотят объединиться в войне против него. И, хотя у него отлично подготовленное войско, он сейчас не рискнёт нападать на вас, т.к. боится удара в спину.
– Вот поэтому я и хотел посоветоваться с тобою, князь.– Обратился Рама к сакскому князю.– Мне нужны деньги. Грабить города, проливать реки крови, оставлять сотни детей сиротами – это не по мне. Я слышал, что царь Мидии содержит свой золотой запас у себя в столице, а запасы у него огромные. Об этом говорят даже в Борисфене. Может, решить несколько вопросов одним махом – дадим возможность нашим солдатам взять хабар, покажем ему нашу силу и, главное, получим золото для постройки кораблей?
– Извини, Великий жрец. Ты разговариваешь с князем, и недостойно мне вмешиваться в ваш разговор, но хочу предупредить тебя от этого поступка. Позволь сказать?
– Позволяю.
– Как я уже сказал, что царь Дейока не только амбициозен, но и умён. Мой товарищ – купец из Шоша, мы ещё будем проезжать через него, имеет свой караван-сарай в Эскабатане. Ну, там верблюды, лошади, дома для путников. Так вот, он рассказал мне по секрету, что ещё год назад некто, а этого некто он знает, как приближённого к мидийскому царю, взял на три восьмицы всех его верблюдов и лошадей, заплатив хорошую цену вперёд. Мой товарищ оказался не промах: развёл водой мёд с мукой и помазал этим днища седельных сумок. Потом он просто вывернул эти мешки наизнанку. И знаете, что он обнаружил? Да-да, по выражению вашего лица я понял, что вы догадались. Правильно. Четыре золотые монеты и два кусочка янтаря. Дейока вывез свои сокровища, а куда? Неизвестно. Вы только потеряете время и разозлите своих солдат малой добычей.
– Эх, шельмец. – Рассмеялся Драгомысл.– Шельмец, но каков молодец. Разумеется, всех участников они убили, и о тайном месте сейчас знает только царь.
– Спасибо тебе, купец. Как придем в Элам, напомни мне, и дам тебе денег за хороший совет.
– Как скажешь, уважаемый. Кто ж откажется от денег. Тем более, заработанных честным путем.
В этот момент домашние животные вдруг начали волноваться, заметались стада баранов, лошади забили копытами, а некоторые начали вставать на дыбы, удерживаемые в строю, сильными руками воинов.
– О, проклятье Перуна! Что происходит?!– с трудом удерживая коня, прорычал Драгомысл.
– Не беспокойтесь.– Спокойным тоном ответил купец. – Нам ничего не угрожает. Земная трясучка – обычное дело для этих мест. Были бы мы в скалах, то была бы угроза камнепада, но здесь, как видите, ничто нам не угрожает. Животные скоро успокоятся. По крайней мере, до следующего толчка.
И действительно, вскоре животные успокоились и шли, как ни в чём не бывало.
– Вспомнился мне рассказ моего деда, который сейчас славно пирует в Валгалле. Поехал он к саамам, что за Варяжским морем. Как-то ночью увидели они в небе два огненных шара, летящих к земле. Первый шар, что пониже был, полыхнул еще сильнее и разлетелся на малые части. При этом он отпихнул второй шар, и тот полетел куда-то еще, где, как говорят, тогда жили киммерийцы. Падения они, конечно, не видели, но земля колыхнулась так, что некоторые люди с ног попадали. А потом оттуда пришла темнота, и начал падать чёрный снег. Почти шесть лун люди не смогли видеть эту самую луну. Чёрный снег убил тогда все знаменитые саамские виноградники, погубил мандариновые деревья и манго, которые так любил мой дед. Тогда же от холода погибли почти все змеезубы. Нет, не все конечно, я их встречал и потом, но, в основном, ближе к Муроме и Пскве. В редких подворьях, но есть.
– А это что за тварь? – Спросил Рама.
– Да это, как ваш катран речной.
– А, тогда понятно.
– Простите, уважаемые. Но не могли бы вы пояснить мне, кто такие катраны и змеезубы. Я много путешествую, но о таких тварях слышу впервые.
– Да как же тебе на пальцах объяснить такое?! – удивился князь. – Представь себе толстое бревно в сажень длиною. Что такое сажень знаешь?
– Да.
– Теперь посади это бревно на четыре короткие лапы с когтями, что у той рыси. А спереди – здоровущая змеиная морда с таким же разветвленным на конце языком и клыками, как у медведя. Ходит, тварь такая, вроде бы медленно, лениво, но как бросится, не всякая собака убежит. А теперь представь, что такую тварь приручают, и она охраняет дом, как та собака.
А катран – это тоже самое, только живёт в реках. Только морда длинная и зубов острых в два ряда. Схватит за ногу, так и корову в воду утянет, а там уж и другие подоспеют, терзать начнут.
– И вы их тоже приручаете?!
– Не-е. Эту тварь не приручишь – свирепа больно.
– И много у вас таких катранов?
– После той черноты почему-то обмелели реки. Катраны прятались в иле, а по ночам выходили на охоту. И людей ели, особо детей. А у них привычка особая есть: вылез на берег поохотиться или яйца отложить в песок, так обязательно возвращаться будет по той же дорожке, что собственным брюхом начертил. Остаётся только нож хороший на этом пути воткнуть. Так и вывели всех катранов. Вот так или они нас, или мы их. Сейчас вокруг Варяжского моря вроде опять теплее становится, да всё равно мандариновые деревья даже вон в Славии, на родине жреца иногда подмерзают, а манго, думаю, наш вождь и не пробовал никогда. Да-а, какой янтарный тягучий напиток делали саамы из своего винограда. Я пробовал один раз. Помню, завалил своего первого тура, и отец наградил меня чаркой крепкого саамского вина. Никогда не забуду. Эти ромейские вина даже рядом не стояли с тем нектаром. А ромейского вина я попил вдоволь. Помню, захватил я ромейскую триеру с легатом на борту, так там этих бочонков, что перстов на руках. Знатно порубились, а потом знатно погуляли. Было, чем тризну справить.
– Да, куда уж нас жизнь не забрасывает. Значит, решено – столицу мидян брать не будем. Пускай живут. Идём до Монны, а вот и она, голубушка. С неё перескакиваем на Аракс, а потом – на ответвление Евфрата. Я правильно запомнил?
– Всё верно, вождь.
Монна в этом месте была не широкой – вой спокойно перекидывал на тот берег камень. Спокойная река, поблескивая на солнце барашками волн, уверенно несла свои воды к Великому Понту.
– Не останавливаться! – прокричал Рама.– Идем ещё две версты! Надо освободить место для остальных!
Это было немного неприятно, но не смертельно. Главное – они вышли к реке. А река – это отдых, свежая рыба и, возможно, свежая дичь. На лицах людей появились улыбки, разгладились морщины, появилась бодрость в движениях. Мелкотня с визгом бросилась к воде, радостно крича, и брызгая друг друга водой.
Рама решил сделать ночной привал, и его телохранители начали доставать столы с телег. Постепенно подходили остальные князья и ханы.
– Наставник! – к Раме быстрым шагом подошёл Бальдер.– У нас несчастье. Во время землетрясения последние десяток телег попали под завал. Погибло более двух десятков человек, в том числе и дети.
– Значит, пути назад у нас нет. Пускай князь проводит тризну по своим людям. После этого продолжим путь. Не знали, не продумали, не уберегли. Искренне жаль.
Застолье прошло в скорбной тишине. Погибнуть от стрелы или на охоте – это одно, это привычно, но так?
Утром встали по привычке рано, но тусклое солнце упорно не хотело появляться из-за каменистых холмов. Не хочет – не надо, не затем сюда шли, чтобы под кого-то приспосабливаться. Голова колонны тронулась вперёд, а следом за ней, немного потоптавшись на месте, давая ей возможность отойти подальше, и все остальные. Под скрип тележных колес, мычание коров и плач детей нудно проползли ещё трое суток. Проводник направил своего осла влево, кивком говоря, что пора сворачивать к Араксу. Некоторые, думавшие, что вся остальная дорога будет идти вдоль реки, бросились запасаться водой. И опять ночь начала менять дни, давая людям временный отдых.
Аракс оказался небольшой, не шире метра, бурной горной речушкой с ледяной, буквально обжигающей водой. Ушлые деревенские мужики тут же умудрились наловить какой-то незнакомой, но очень вкусной жирной рыбы. Кто сказал, что это были хариус и форель. Что ж, тоже хорошо. Берега вокруг реки были достаточно широкие для проезда телег, но усыпаны крупными камнями, поэтому пришлось назначать команды, которые шли впереди и разбрасывали камни с дороги. Скорость движения, естественно, замедлилась, но на кону стояли телеги – их единственный здесь вид транспорта. Природа стала значительно разнообразнее и богаче. В прибрежных лесах пели птицы и даже цвели какие-то осенние цветы. Пустячок, но приятно.
Но вот пришёл момент, когда лошадь проводника догнала лошадь Рамы. Проводник был вынужден вновь пересесть на коня, т.к. иногда попадающиеся по дороге кустарники не позволяли их обогнуть, и скотине приходилось идти по воде. Ослы, как известно, не только упрямые, но и умные. А тянуть за собой упрямого осла, бредя по колено в ледяной воде, ему надоело. Нет осла – нет проблем. Точнее, они у кого-то появились.
– Великий вождь, слава вашим богам, еще до сумерек мы выйдем к одной из проток Евфрата, и по нему уже выйдем к основному руслу. А там уже можно и о лодках подумать.
– Отлично. Спасибо за добрую весть. Князь Аджубей, пошли людей проверить проход. Там мы и заночуем.
Приток Евфрата чем-то напомнил Раме его родную Оку. Те же спокойные величавые воды, мальки, суетящиеся по-над берегом, редкие ветви, смытые в воду, и тихо плывущие по своим делам. Слегка взгрустнулось. Рама, немного застеснявшись своей временной слабости, оглянулся по сторонам, но рядом оказалось ещё десятка два человек, стоящих, как и он, смотрящих на мерно текущую воду, и что-то вспоминающих. Задумчивый взгляд, легкие непроизвольные вдохи говорили понимающему о многом.
– Примерно через 10-12 римских верст отвернём налево, – тихо сказал неизвестно когда подошедший купец,– там будет такая же протока, впадающая в Тигр. Точнее, в сезон дождей она наполняется водой и впадает в Тигр. Сейчас дождей давно не было, поэтому, скорее всего, там сейчас просто сухое русло, по которому ваши телеги спокойно пройдут. Нам повезло, что мы всё время держим реки с правой руки и нам не надо форсировать их. Так мы и дальше будем делать. Дело в том, что на некоторых участках мы не сможем пройти вдоль реки, и нам придется выходить на тракт. Но это уже проблема местных жителей.
– Ты прав. При всём моём миролюбии.
Тигр поразил всех своим величием, шириной, размахом. По реке в разные стороны плыли торговые корабли, сновали какие-то мелкие кораблики с треугольными и квадратными парусами. По-над тем берегом шустро пролетела галера, значительно обгоняя купеческие корабли. Здесь бурлила жизнь. Люди заулыбались, послышались шутки. Здесь смерть от голода и жажды уже не грозила. А от ворога отобьёмся – не впервой.
Где-то по дороге к Раме подъехал, опять на ослике, купец.
– Великий жрец, вот эта дорога, уходящая налево, ведет к славному городу с трудным названием Гольпайеган. Если проехать его насквозь, попадёшь на дорогу в Эскабатан. Это я на всякий случай тебе говорю.
– Спасибо. Но славный город мы посмотрим позже. Надеюсь, он никуда не убежит?
– Нет, конечно. Если его не сожжёт Дейока.
– А у него есть повод это сделать?
– Пока нет. По крайней мере, мне это не известно.
– Тогда и не будем пытаться одной рукой ухватиться за всё сразу. Золота в столице нет, а идти за мелким хабаром не хочу.
– Как скажешь, ты вождь. Я посчитал нужным сказать тебе.
– И правильно сделал. Я помню о твоей честности.
Через несколько дней подошли к городу-крепости Дизфуль. Как всё-таки отличается жизнь людей в разных землях. В Славии, как и в других городах, деревянный огород в два ряда – предел мечтаний князя, а здесь – высотой в две сажени толстые стены из обожжённого кирпича. Выступающая надвратная башня. Не крепость, а куколка. Ворота были закрыты, на стенах, капустными кочанами, торчали головы защитников крепости. Намерения их были серьёзными и однозначными. По крайней мере, вначале. Как обычно, голова колонны обтекла очередное препятствие, протянула вперёд ещё почти на версту и встала. Оставшаяся масса орды стала обтекать крепость, разводя костры и устанавливая палатки, шатры и навесы для простолюдинов. Тысячное море людей производило также серьёзное впечатление. Рама не торопился. Он давал время главе города, да и самим горожанам осознать бесполезность сопротивления.
– Бальдер, пошли кого-нибудь к городу. Пускай позовут ко мне старейшину городища или как их здесь называют. Да и от купцов кого. Уж они-то воевать точно не хотят.
Бальдер кивнул и унёсся в сторону дружины россов, несших сегодня дозорную службу.
Солнце плавно перетекло зенит, и только тогда крепостные ворота открылись, и показалась торжественная пешая делегация.
Процессия остановилась. К Раме явно не спеша, с достоинством подошёл мужчина среднего роста, смуглый, нос с явной горбинкой и с заметным брюшком под одеждой, расшитой золотыми нитками. Его руки украшали золотые браслеты, а на пальцах – несколько так же золотых колец.
– А вот в золото ты, братец, зазря нарядился. Тебе повезло, что не диких кочевников ты вышел встречать. Кто ж изначально начинает соблазнять врага золотом.– Подумал Рама, но взгляд его был равнодушным.
– Приветствую достопочтимого царя скифов. – Начал свою торжественную речь перс. Ещё минут пять он красноречиво пел хвалебные песни доблести скифов.
– Хватит. – Не вытерпел Рама. – Ты сказал, я услышал. Скажу главное для тебя и твоих людей. Вижу, некоторые уже еле на ногах стоят. Не бойтесь. Грабить вас и жечь город не будем. Но нам надо разместить в домах женщин с детьми, накормить их. Купим хлеб, мясо. Но о цене должен побеспокоиться ты, чтобы мои вои не обиделись на твоих людей. Утром мы уйдем. Если есть возможность, предупреди людей Шоша, что мы также не собираемся их грабить и убивать. Наша цель, промежуточная цель, – Элам. Ты понял?
– Да, господин.
– Тогда идите. Только в следующий раз выходи быстрее, потому что я уже был готов отдать приказ на штурм и разрушение стен. Иди.
– Да, господин.– Он, а следом за ним и остальные, поклонились и медленно отошли назад. Потом они слегка ускорили шаг, а вскоре и вообще почти перешли на бег. Орда произвела на них впечатление.
Дети, наконец-то, за долгие месяцы пути смогли поспать на настоящих кроватях. Кто месяцами не жил в таких условиях, не поймёт, какое это наслаждение – мягкий матрац, чистая простыня, подушка, а не свёрнутая вонючая куртка на блохастом одеяле. С рассветом последняя повозка покинула пределы крепости, и горожане облегчённо вздохнули. Они до конца не верили, что обойдётся без грабежа и насилия. Но чудеса случаются. Они славили своих богов, не зная, что их хранителем был Бог Единый, которому поклонялся и заветы Которого старался выполнять Рама. Но Бог Единый на них опять не обиделся, т.к. знал, что время Его ещё придёт.
Настроение людей ещё улучшилось. Жизнь налаживалась. Когда подошли к Шошу, ребятишки оживлённо стали расспрашивать матерей, где сегодня они будут ночевать, и кто, мальчик или девочка, будут у хозяев. Человек быстро привыкает к хорошему.
Орда обтекла город и встала. Рама кивнул Бальдеру, и он отправился к князю, послать парламентёров, чтобы вызвали главу города к Раме. Не ожидающие подлости, парламентёры приблизились к крепостным стенам, которые были почти вдвое выше предыдущих. Вдруг десяток стрел, жгучими осами, устремились со стен в сторону кочевников. Опытные вои сумели защитить себя щитами, но две лошади были утыканы стрелами и пали на месте. Вопросы отпали.
– Драгомысл! Хочу поставить тебя во главе штурмующего войска. Что скажешь?
– Ха. Засиделись мы в сёдлах. Давно пора размять косточки. Правильно, вои?!– Вопль тысяч глоток подтвердил его слова.– Завтра на рассвете начинаем штурм. Князей и ханов приглашаю обсудить завтрашний бой.
Раме неоднократно в своих путешествиях приходилось защищать свою жизнь при помощи оружия, но он знал, что, в первую очередь, он духовный воин, где сражаются не плотскими мечами и топорами, а, облачившись в броню праведности, берут в руки меч Слова Божьего. Поэтому он оставил мирское мирским, а сам отправился в свой шатёр помолиться Богу, попросить его содействия и воздать славу Господу. Он принципиально не хотел вмешиваться в военные дела, оставив за собой организационные вопросы похода и духовные вопросы.
Утро началось с камнепада. Десятки крупных глыб (и где успели их насобирать?) выбрасывали катапульты по стенам из обожжённого кирпича. Может, против стрел и камней пращи эти стены и защищали, но против ромейских катапульт они были подобны песочному замку под потоком воды. В образовавшиеся провалы устремилась конница. Всадники соскакивали с лошадей и устремлялись в образовавшиеся проходы. Бой закипел внутри города. Такому количеству воинов можно было, теоретически, и не доставать мечи, а просто закидать горожан шапками, но уж больно засиделись без воинского дела воины-кочевники. Да и от хабара кто ж откажется. Первыми, естественно, за стену пошли вои сакского князя. Город горел, обвалившиеся крыши салютовали кровавыми снопами искр, начался грабёж. Такова жизнь. И так будет продолжаться ещё больше двух тысяч лет, пока народы не поймут, что всегда можно договориться мирным путём. Было бы взаимное желание. К вечеру Рама приказал прекратить грабёж и, тем более, продолжать жечь город – он собирался сюда ещё вернуться, а кто ж уничтожает своё? До утра орда праздновала победу, кто-то радовался богатой добыче, кто-то оплакивал погибшего родственник, кто-то просто пил халявное трофейное вино. Такова жизнь.
– Теперь почти целую луну нам не попадется ни одного селения до самого Элама.– Тихо сказал непонятно когда подошедший купец.– Уже в ближайшее время все висы, так здесь называют родовые общины, узнают о побоище, и старейшины уведут своих людей. Возможно, они просто переправят их на тот берег, зная, что ты ведёшь своих людей по этому берегу. Кто знает? Но теперь вам надо опять рассчитывать только на себя. Я знаю, что вам не привыкать. Но всё же.
– Спасибо за понимание. Я хотел, как лучше.
– Они просто испугались тебя и твою орду. Если в Дизфуле испугались, но нашли в себе силы, то здесь не нашлось того, кто мог сказать правильное слово.
– Что случилось, то случилось. Люди погибли, а мне ещё восстанавливать этот город. Я остаюсь в этой стране на год. Надо разобраться, что здесь происходит. А Индия подождёт.
– Тебе виднее. Ты вождь и последнее слово за тобой.
Рама сидел на лавочке в окружении малышей и вырезал из камышинки свистульку. Две предыдущие получились не очень, и он отбросил их. Теперь их усердно изучали мальчишки постарше. Позади послышались шаги. Рама слегка полуобернулся.
– Князь Аджубей? Твоя дружина, как я помню, была дозорная вчера? Что-то случилось?
– Нет, вождь. Хотя, как сказать. Пойдём со мною. Хочу тебе кое-что показать.
– Раз зовёшь, значит, есть повод.
– Я думаю, ещё какой.
Воины прошли на берег, где стояла лагерем дружина князя. Обогнув княжий шатёр, Рама увидел причаленную большую тростниковую лодку.