Снова и снова

Перехожу на бильман, вращение с удержанием ноги за конек над головой. И да, до слуха доносится одобрительное улюлюканье парней. Еще бы, вертикальный шпагат! Еще пара дорожек, и я заканчиваю программу, останавливаясь в центре, и под аплодисменты направляюсь к тренеру.

– Что это было? – зло ворчит Ольга Павловна. – Внимания захотелось? Так вот, пройдешь отборочный, там и получишь внимание.

– Простите, – виновато опускаю взгляд вниз. Хотя виноватой себя и не чувствую.

– Пойдем, и так задержали ребят. Еще разбор, зайдешь в тренерскую, – направляюсь к выходу, где толпится шумная команда.

– Оля, что за срыв? Ты уже как минут десять должна здесь отсутствовать, – ворчит хоккейный тренер.

– Сема, не ворчи, сам понимаешь, работа – она такая, – я хмыкаю про себя. Всегда нравится наблюдать, как эти двое между собой общаются.

Надеваю чехлы на лезвие и, выпрямляясь в полный рост, ловлю на себе восхищенные мужские взгляды, от которых передергивает.

Ребята отступают, пропуская меня и тренера.

– Умеешь ты поставить жирную точку, Женёк! – окликает знакомый голос. Поворачиваю голову и встречаюсь с гордым взглядом двоюродного братца. – Такое шоу…

– Ну, так не зря же, – улыбаюсь Димке и хлопаю его по плечу.

И вроде бы уже прошла мимо выстроившихся по стеночке парней, как что-то привлекает мое внимание. Поднимаю взгляд на последнего игрока и сталкиваюсь с изучающим голубым, почти синим, взглядом внимательных глаз. Боже… Вокруг меня словно образовывается вакуум. Время, на доли секунды, замирает, а дыхание перехватывает. Тело пронзает электрический разряд, пробегая вдоль позвоночника, теряясь где-то в ногах, которые резко отказываются держать. Воспоминания накатывают яркими картинками, когда понимаю – чей это взгляд. Слишком знакомый и слишком волнующий.

Дёмин.

Кир.

Мое сердце на миг останавливается и через секунду продолжает свое сумасшедшее биение, больше похожее на галоп. Его каштановые пряди выбиваются из-под красного шлема с эмблемой клуба. Снова ощущаю давно забытый зуд в ладонях от желания убрать их с до боли знакомого лица.

Но меня быстро приводит в чувства знакомая самодовольная ухмылка. И как-то резко ко мне возвращается слух. В сознание врывается посвистывание команды в перемешку с противным улюлюканьем. Ребята явно заметили мой ступор и не упустили момент повеселиться.

– А наш новенький не промах, – говорит кто-то из парней.

Пытаюсь придать лицу невозмутимый вид и, гордо вздернув подбородок, прохожу мимо него. Спиной чувствую прожигающий взгляд голубых глаз. Спокойно, Женя! Главное спину прямо, и походка от бедра.

Идя до раздевалки, до сих пор не могу поверить, что спустя столько времени снова вижу его в нашей городской хоккейной команде.

Глава 2. Кир

– Что, с возвращением в родные пенаты, Кирилл Владимирович, – слышу знакомый голос, как только переступаю порог директорского кабинета.

– Соловей? А ты что тут забыл?

Давний друг вальяжно поднимается с кожаного кресла и, давя лыбу во все тридцать два, хлопает по спине.

– Кто-то шайбы на льду гоняет, а кто-то чаи в своем кабинете. Менеджер я, в прошлом году заступил на пост.

Неожиданно, но за друга рад. Что ему и сообщаю.

– Чай, кофе, чего покрепче?

– Воды и ручку. Времени в обрез. Если опоздаю на тренировку, Семен пропесочку устроит.

– Давно вернулся в город?

– Вчера только прилетел.

– Предки-то тоже с тобой?

– У бати контракт до конца ноября. Потом приедут.

Друг раскладывает передо мной контракт и протягивает ручку. Пробегаю взглядом по условиям, которые я уже и так выучил, но тем не менее. И размашисто расписываюсь.

– Значит, это тебе я обязан своему переходу в "Барсы"?

– Согласись, команде не помешает топовый игрок, а тебе такие циферки на счете.

Согласен. Да и, откровенно говоря, моя прошлая команда звезд с неба не хватала и в первые строчки турнирной таблицы совсем не стремилась. Роста ноль. Штиль полнейший. Тесно стало.

В раздевалку залетаю за пятнадцать минут до тренировки. Команда встречает радостными воплями. Много ребят знакомых, коллектив, как на подбор. Пока обмениваюсь рукопожатиями, ловлю злое ворчание тренера. Семеныч лютует и вместо добродушного приветствия дает нагоняй. Вроде я повзрослел. Уже имею определенный вес в хоккейном мире, а гоняют, как зеленого юнца. На лед еще не вышел, а уже "ради профилактики" двадцать отжиманий схлопотал. Чую, тут мне быстро "корону" поправят.

– Говорят, ты вчера нормально в клубе погудел? – пристает с вопросами Геныч, пока суетливо зашнуровываю коньки и цепляю килограммы амуниции.

– Кто это у нас местное трепло?

Если новости до тренера дойдут, еще на штрафные санкции налечу. Мне только этого не хватало. Нам любой гудеж и тем более алкоголь по ходу сезона дорого обходится.

– Так Леська. Утром мимо раздевалки проходил, она там в красках расписывала вашу бурную ночку. Отношения, говорит, у вас завязываются.

– Прихлопну, змею.

Руки непроизвольно сжимаются в кулаки. Знал же, что с этой рыжей бестией лучше не связываться. Какого черта повелся вчера на ее смелые танцы!

– Я не понял! Дёмин, двадцатки мало что ли? Сидите тут, как бабы языками чешете. Клюшки в руки и на лед, живо!

– Да ладно тебе, Семеныч. Ну, давай по старой дружбе хоть обнимемся, – усмехаюсь, натягивая хоккейный свитер с любимым номером семь. Пришлось малость повоевать, чтобы этот номер в команде закрепили за мной. Небольшой "подкат" Соловью неплохо поспособствовал.

– Я тебя сейчас обниму, оболтус! – грозно машет клюшкой Семеныч, – рукоприкладство в этой команде еще никто не отменял.

– Я знал, что ты рад моему возвращению.

– Рад-рад. Иди давай, – строжится мужик да тут же начинает посмеиваться, по-отечески хлопая по плечу.

Хватаю краги и покидаю раздевалку последним.

Влетаю на арену и чуть не впечатываюсь в замерших у входа на лед ребят.

– Что за…

– Фигуристки, – кивает на лед парень передо мной. Защитник, кажется, Гаврилюк. Перевожу взгляд в центр катка и вижу только одну. Фигуристку.