Одержимые сердца

– Да, но она и так умерла бы, рано или поздно! Ты должен продолжать жить! Седрик живет, он принял ее потерю, а ты сходишь с ума! – Маркус беспомощно всплеснул руками.

У меня сложилось впечатление, что Маркус разговаривал с непробиваемой стеной: Брэндон был непоколебим в своем добровольном помешательстве.

Как? Как я смогу пробиться через эту стену? Получиться ли у меня?

Меня охватили сомнения.

– Мне это нравится, Маркус! И раз я не могу заполучить Вайпер, то готов довольствоваться ее тенью, – с мерзкой ухмылкой сказал Брэндон.

Он имел в виду меня. Он так прямо заявил об этом, что у меня перехватило дыхание от боли, пронзающей все мое существо.

– Там, в том проклятом монастыре я сам все испортил! Идиот! Гнев был сильнее моего разума! – воскликнул Брэндон и рассмеялся жутким смехом.

– Монахини сказали, что ты приехал во второй раз, всего четыре часа после того, как я забрал ее оттуда, – нахмурился Маркус.

– Да! И если бы я забрал ее до твоего приезда, она была бы сейчас со мной! Живая! – Брэндон отвернулся к окну.

Я растерянно посмотрела на Маркуса, но он ответил мне таким же растерянным взглядом.

Мы были в тупике.

Брэндон не желал прислушиваться ни к одному из нас.

– Да послушай же ты себя! Она – смертная! Кусок мяса! – не смогла сдержаться я. Мне хотелось растормошить его, раскрыть ему глаза, заставить понять! – А я здесь! Я люблю тебя! Живая, целая и невредимая я!

Помимо моей воли, мой голос был полон слез, и я не имела больше сил сдерживать их. Слезы полились по моим щекам, тихо, беззвучно. Полные горечи и разочарования.

Брэндон обернулся ко мне. На его лице играла странная, немного жуткая улыбка.

– Кусок мяса? Да, я знаю! Но я одержим ею, даже если тебе так трудно это принять! – Его взгляд в мои глаза был полон ненависти. – Чертова сука сломала мою жизнь, но я не могу отпустить ее. Не могу и не желаю!

– Она разрушает тебя изнутри! Твой разум! Помню, я имел совершенно такой же разговор с Седриком! И он так же упрямо отказывался слушать меня! Она свела вас с ума, вас обоих! – с отчаянием в голосе воскликнул Маркус. Он упал в кресло и спрятал лицо в ладонях.

– Он прав! Эта девчонка околдовала тебя, она играет с твоим разумом! – прошептала я, всматриваясь в любимое лицо моего возлюбленного и ища в нем хоть искру понимания.

– Думаешь? – Брэндон ехидно усмехнулся. – Но, моя дорогая, при все при этом, я не похож ни на Седрика, ни на Барни! Я живу и наслаждаюсь жизнью!

– Нам всем нужно успокоиться… Беседа в таких тонах ни к чему не приведет, – вдруг сказал Маркус.

Но мне хотелось кричать. Во все горло.

Я не желала успокаиваться!

– Расскажи ему о том, что ты планировал сделать с ней! – полным злобы голосом сказала я Брэндону.

– Маркус – мой лучший друг, но обсуждать с ним мою личную интимную жизнь я не намерен, – улыбнулся на это он.

– Жизнь? Ты помешан на трупе, Брэндон! – насмешливо воскликнул Маркус со своего кресла. – Зная тебя, я рад, что та, которую любит мой брат, не попала под твою власть!

– Поправка: она была убита, и никем другим, как твоим чертовым братцем! – парировал ему Брэндон.

– Ты повторяешь это снова и снова, – устало сказал на это Маркус.

– Потому что это – неоспоримый факт.

– Чем я заслужил это? Сначала упрашивал собственного брата послушаться голоса разума! И вот опять! Упрашиваю! Лучшего друга! – Маркус закрыл глаза ладонью и откинулся в кресло.

Я не отрывала взгляд от Брэндона: я никогда не видела его таким. Одержимым.

Он так любит свою чертову Вайпер, что готов отказаться от самого себя?

«Но разве, я не твоя, Брэндон? У тебя есть я! Готовая на многое ради тебя! Но готова ли я отказаться от себя ради тебя?» – подумала я, лаская взглядом его лицо.

– Я скажу тебе в первый и последний раз, Маркус, – вдруг усталым тоном сказал Брэндон, взглянув на друга. Тот поднял голову и ответил ему таким же усталым взглядом. – У тебя есть жена, любимая жена, пусть ты и слеп в данный момент и не можешь думать рационально. Маришка. Она живет и дышит. Ты можешь прикасаться к ней. Целовать ее. И она любит тебя. И это – полная противоположность тому, что есть у меня. Ты – счастлив, так позволь же быть счастливым и мне.

– Ты называешь счастьем этот омут, в котором ты добровольно себя топишь? – Маркус тяжело вздохнул.

– За неимением и невозможности ничего другого. Вайпер всегда со мной, но я не могу дотронуться до нее, заговорить с ней. Но я счастлив жить так, как живу сейчас. С Марией.

– Не со мной, Брэндон! Не со мной! – Я закрыла лицо ладонями, полная понимания того, что я никогда не выиграю! Вайпер никогда не уйдет из его сердца! Брэндон готов и дальше жить со мной, используя меня в качестве «тени Вайпер!».

– Если тебе стыдно за такого друга, Маркус, – я не держу тебя! – тихо сказал Брэндон. И в этот раз на его лице появилась горечь, словно он был уверен в том, что потерял лучшего друга. Потерял навсегда.

– Ты был и всегда останешься моим другом. Моим лучшим другом. – Маркус поднялся с кресла и, подойдя к Брэндону, положил руку ему на плечо.

– Тогда оставь мне мой образ жизни и дай мне жить, как мне заблагорассудится. – Брэндон спокойно улыбнулся.

– Жить… – Маркус нервно усмехнулся.

Он хлопнул Брэндона по спине и молча вышел из библиотеки. Проходя мимо меня, он кивнул мне, и в его взгляде читалось сожаление.

«Прости, Мария. Я сделал все, что мог».

Маркус уехал: звуки мотора его автомобиля затихли вдали.

Я осталась наедине с Брэндоном. Только я и он.

И Вайпер, стоящая где-то в углу, в своем белом платье, босая, наблюдающая за нами.

«Нас всегда будет трое, – с тоской поняла я. – Но так не может больше продолжаться».

Брэндон должен сделать выбор.

Она или я.

Глава 26

– Теперь, когда Маркус ушел, пожалуйста, признайся мне: ты насиловал ее? В твоем дневнике ты пишешь, что делал это много раз, – тихо сказала я. – Не волнуйся, я не стала рассказывать Маркусу все. Думаю, ему было бы неприятно услышать такие вещи. Все-таки, Вайпер была подружкой его брата.