Змеиная школа. Первое испытание
Во-первых, боялась, что вскроется правда о моих запретных путешествиях по катакомбам – все, кто уже побеседовал с директором, заявляли, что Анатолий Григорьевич видит человека буквально насквозь. Никому не удалось утаить ни ночных посиделок, ни запрещенных карточных игр, ни романтических встреч в лесу. Наверное, я тоже не смогу скрыть вечерние приключения. Но если Влад прав и внизу нет ничего сверхъестественного, максимум, что меня ожидает – это отчисление. А к нему я была готова. Все равно планировала утром сбежать и никогда больше не возвращаться в лицей.
Во-вторых, я слишком хорошо помнила отвратительное самочувствие после прошлого разговора с директором. А потому невольно готовилась снова испытать головокружение, тошноту и слабость.
К счастью, мои опасения не подтвердились. Сегодня присутствие Анатолия Григорьевича не действовало так угнетающе, как в прошлый раз. Ложь далась проще чем обычно и не вызвала подозрений. Я спокойно рассказала, что вчера сначала готовилась к сегодняшним парам, а потом легла спать и из комнаты не выходила. Выдержала долгий и недоверчивый взгляд, после чего получила разрешение уйти.
Когда поднялась со стула, заметила, как сильно дрожат колени. Похоже, я переоценила собственные силы. Идя к двери, спиной чувствовала взгляд Елены Владленовны. Не удержавшись, повернулась. Помощница директора смотрела так, словно раскусила мою ложь, но почему-то промолчала. Лишь задумчиво закусила губу.
– Скажи оставшимся в холле, пусть полчасика погуляют. Мы сделаем небольшую кофе-паузу, – бросила она мне вслед.
Я поймала настороженно-недоуменный взгляд Анатолия Григорьевича, кивнула и выскочила в коридор. С одной стороны, я радовалась, что все обошлось, а с другой – испытывала неясное беспокойство. Вполне возможно, неожиданная кофе-пауза связана со мной. Вдруг ложь все же раскусят? У Елены Владленовны был слишком недоверчивый взгляд.
Катурин-старший– В чем дело, Елена? – недовольно нахмурился Анатолий Григорьевич, дождавшись, когда за Алиной закроется дверь. – Возникли проблемы?
– Меня настораживает эта новенькая… – Она подошла к столу и уселась на край, закинув ногу на ногу. – Вся такая белая и пушистая. Мишки Тедди, розовые сердечки, голубые глупые глазки… Девочка-ванилька…
– И что не так? Таких, как она, море. Пища для настоящих сильных хищниц. В пищевой цепочке важно каждое звено.
– Не скажи. Она отличается. И ее слабость – особенная. Та, которая при должном умении может обернуться серьезным оружием. Я и сама по молодости пользовалась подобной маской. За внешней ванильностью часто скрывается большее. Понимаешь, такие милые с виду девочки очень опасны. Как правило, они неглупы. Их все любят, и лишь единицы воспринимают всерьез. Но именно из-за таких псевдослабых женщин начинались многие войны…
– Ты видишь угрозу там, где ее нет, – отмахнулся директор и устало откинулся на спинку кресла. Темные тени под глазами говорили о том, что допрос вымотал не только лицеистов, но и его. – Ты сделала эти далекоидущие выводы на основе ее внешности и пристрастия к мишкам Тедди?
– Просто уже встречала подобный типаж раньше. Возможно, я ошибаюсь, но и ты слишком беспечен. Я верю в твои способности улавливать малейшую ложь, если дело касается обычных людей, но эти глупые и наивные девочки и мальчики – потенциальные наги. Кто знает, какими способностями они наделены? Я не обладаю твоими талантами. Поэтому вынуждена приглядываться к мелочам, чтобы распознать, когда мне врут. Я много времени провожу в общежитии. Слежу за порядком, даю наставления. Изучила повадки своих подопечных и стала лучше понимать их. Алина панически боялась, когда вошла в кабинет.
– Перестань. Они все боялись. Я пугаю их до дрожи в коленях. И не расстраиваюсь. Их страх сладок.
– Так паниковали лишь те, у кого имелись мелкие секреты, которые детишки наивно пытались от тебя утаить. Судя по рассказу, Алина не из их числа. Ей нечего скрывать. Ее вчерашний вечер был скучен и обычен. Так о чем же она переживала? Почему боялась этого разговора, словно хотела что-то замолчать?
– Думаешь, у нее получилось? И что ты предлагаешь?
– Ничего… – Елена пожала плечами и задумчиво уставилась в окно. – Пока ничего. У меня и в мыслях нет сомневаться в тебе. Но, пожалуйста, присмотрись к девчонке повнимательнее. К ней и к Владу.
– К Владу?
– Старайся держать его подальше от Алины. Как бы не вышло беды.
– У Влада есть Вероника. Он достаточно умен и понимает: она – лучший вариант для нас.
– Ты мыслишь не теми категориями. Разум здесь ни при чем, и ты это прекрасно знаешь. Важна чувственная составляющая, которая очень непостоянна. Да, Вероника хороша, но Алина – ее полная противоположность. Мягкая, нежная, пушистая… Ее хочется защитить, оградить от неприятностей. Рядом с ней так легко почувствовать себя по-настоящему сильным…
– Влад прекрасно осведомлен о своей силе. Ему не нужны глупые девчонки, чтобы поднять самооценку. Он могущественен и знает об этом.
– Был могущественен, – поправила Елена. – Причем так давно, что, возможно, уже забыл, каково это. Вспомни, сколько времени он провел в небытии. Мир изменился, и Влад тоже. Я не прошу принимать радикальные меры. Просто будь внимателен, – попросила Елена и, соскочив со стола, направилась к выходу. – Пойду принесу кофе. А ты хорошенько подумай над моими словами. Прежде всего я беспокоюсь об общем деле. Лучше проявить лишнюю осторожность, чем не уследить и проиграть из-за мелочи. Слишком многое поставлено на кон.
– Кстати, забываю спросить. Что у нас с неприятностями, возникшими из-за этой девочки… – Анатолий Григорьевич нахмурился, припоминая имя.
– Маши? – уточнила Елена Владленовна.
– Да-да. Ты все уладила?
– Конечно. В этот раз получилось особенно хорошо. Я бы сама не заметила разницы.
– Такую, как она, несложно подделать. Ни рыба ни мясо. Родители ничего не заметили?
– Нет. Она уже не в больнице, а дома. Со слов матери, все хорошо. По моему совету родители забрали документы и решили оставить дочь дома до конца учебного года.
– Вот и замечательно. На полгода ее хватит?
– Хватит и на год при бережном обращении, – ухмыльнулась Елена Владленовна. – Ты же понимаешь, о чем я?
– Нет, год – слишком много. Не будем рисковать. Только не забудь, пожалуйста, вовремя ее убрать. В прошлый раз из-за твоей оплошности мы едва не попались.
– Такого больше не повторится.
– Надеюсь.
АлинаПосле разговора с директором я впервые за день забежала в столовую и сразу же позавтракала, пообедала, а заодно и съела ранний ужин. В комнату возвращалась под вечер, измотанная донельзя. Руки тряслись, а ноги подкашивались от слабости. В коридорах было непривычно пустынно. Из лицеистов словно души вынули. Все прятались по комнатам, опасаясь снова попасться на глаза Анатолию Григорьевичу. Я их понимала.
После сегодняшнего напряженного дня осталось лишь одно желание: завалиться спать. Завтра же с самого утра надо собрать чемодан, сбежать домой и никогда в жизни не возвращаться в элитный лицей, обучение в котором обернулось сущим кошмаром. И я не представляла, что или кто может заставить меня изменить планы.
– Привет, Златовласка! – услышала я знакомый голос и замерла как вкопанная. Только младшего Катурина не хватало для полного счастья. – Куда это ты собралась?
– Спать, – недовольно буркнула я. – Знаешь ли, разговор с Анатолием Григорьевичем выпивает все силы.
– Знаю. – Парень подошел ближе и нежно улыбнулся. – Он же мой отец. Было бы странно, если бы за восемнадцать лет жизни я не заметил его взрывного характера. Он сложный человек, особенно когда зол.
– Все именно так, – флегматично отозвалась я. – Сегодня он очень зол. Потому что так и не нашел того, кого искал. Не знаешь почему?
Я намеренно задала этот вопрос, надеясь спровоцировать Влада на откровенность, но он не поддался. Только пожал плечами и безразлично заметил:
– Даже у его проницательности есть предел.
– Это ведь ты? Ты сделал так, чтобы он не распознал ложь? Он искал меня?
– Тсс-с-с! – Влад скользнул вперед и прижал палец к моим губам. – Ты слишком много думаешь и говоришь. Ты же ничего не брала у него из кабинета, так о чем тебе волноваться?
– Его не интересовал кабинет, и ты прекрасно это знаешь. К чему недомолвки и очередное вранье? Он хотел знать, чем я занималась прошлым вечером. Я соврала.
– Неужели маленькая ложь – самый серьезный твой проступок? Иногда можно сказать неправду. Если всем станет только лучше.
– Во-первых, я не люблю врать, – заметила я. – А во-вторых, только мне ложь удалась так хорошо, что твой отец не заподозрил подвоха. И теперь меня терзает вопрос: почему? И знаешь, я не могу найти рационального объяснения.
– Алин… – Влад встряхнул меня за плечи. – Я ждал тебя в коридоре не затем, чтобы опять возвращаться к обсуждению нелепых тайн и загадок. Перестань забивать голову глупостями. Сегодня все прошло отлично. По-моему, это повод радоваться, а не пытаться раскрыть очередной несуществующий заговор.
– Ты ждал в коридоре меня? – поразилась я.
– А кого же еще? – усмехнулся он и заправил мне за ухо выбившуюся из небрежно заплетенной косы прядь волос.
– Зачем?
– Сам не знаю. Просто вдруг очень захотелось еще раз увидеть тебя. И показать мое любимое место здесь, в лицее.
– Вероника его, как понимаю, уже видела? – не смогла удержаться от подколки я. И внимательно посмотрела в глаза Влада, надеясь заметить смущение.
– Нет. – Он и бровью не повел. – Ей я не показывал.
– И почему же?
– Она вряд ли оценила бы.
– А я оценю?
– Обязательно.
– Не будь столь самонадеян. Я насмотрелась на лицей до конца жизни. И не горю желанием увидеть еще что-то.
– Не спеши отказываться, – не отступал Влад. – Поверь, я знаю здесь такие закутки, о которых никто не догадывается. Даже мой отец. Пойдем со мной. Обещаю, тебе понравится. Жаль, что знакомство с лицеем началось для тебя с подземелья. Нужно исправить эту несправедливость. Тут есть на что посмотреть.
– Хорошо.
Согласие далось нелегко. Много было сомнений, но Влад мне слишком нравился. Отступить не заставили даже мысли о Веронике. К тому же хотелось позволить себе напоследок маленькую шалость. Я заслужила немного позитивных воспоминаний.
– Жди меня через пятнадцать минут.
– Договорились. В холле третьего этажа.
– Почему там?
– Потому что, – улыбнулся Катурин и развернулся, бросив через плечо: – И не забудь захватить теплую кофту.
Мое «Зачем?» осталось без ответа. Впрочем, я не сильно расстроилась. Кофту так кофту. Мне несложно.
Стараясь не улыбаться так глупо и счастливо, я забежала в комнату и застыла на пороге. На секунду даже показалось, что я ошиблась дверью.
К Ксюше пришли гости. К Яну я уже привыкла и, признаться честно, симпатизировала парню. Он был веселый, компанейский и умный. Я бы даже вынесла его сестру и тихого незаметного Тему. Но видеть Веронику, которая сидела на моей кровати, скрестив по-турецки ноги, оказалось выше моих сил.
Я с трудом удержалась от гневной речи, но затевать ссору тогда, когда саму меня в холле третьего этажа ждал Влад, не хотелось. Пришлось промолчать и кинуть в сторону Ксюхи укоризненный взгляд. Подружка виновато пожала плечами, показывая, что она не виновата, и отвернулась, возвращаясь к прерванному общению.
С моим появлением в комнате установилась гнетущая неловкая тишина, которую нарушало лишь непринужденное Ксюхино щебетание. Даже если бы я не договорилась о встрече с Владом, все равно пришлось бы отсюда уйти. Странно, но сейчас в своей комнате я чувствовала себя чужой и лишней, словно это я, а не Вероника, притащилась без приглашения туда, где меня совсем не ждут.
Решив не задерживаться, я выхватила из шкафа толстовку и джинсы, переоделась в ванной и через минуту выскользнула в коридор, не прощаясь.
Едва я закрыла за собой дверь, смех и перешучивания возобновились. Неужели я настолько сильно напрягаю этих людей, что они даже общаться в моем присутствии не могут? А если бы у меня не было планов на сегодняшний вечер? Пришлось бы коротать время в коридоре?
Я не смогла бы находиться в одной комнате с пассией Влада. Впрочем, подозреваю, что моя соперница пришла вместе со всеми. Вряд ли Ксюха смогла бы ее выгнать, не нарвавшись на скандал. Но все равно, на меня словно ушат помоев вылили. Я чувствовала себя преданной.
Настроение, которое несколько улучшилось после встречи с Владом, снова испортилось. Зато пропали угрызения совести. До этого из-за свидания с чужим парнем я чувствовала себя неловко. На душе скребли кошки, пусть даже его пассия меня раздражала. Зато сейчас ощущение, что я поступаю нехорошо, сменилось злорадством.
«Ты можешь сидеть на моей кровати, зато я иду гулять с твоим парнем!» – обратилась я мысленно к Веронике и, чувствуя, как возрастает самооценка, направилась в сторону лестницы.
Влад уже ждал меня у окна, недалеко от их с Яном комнаты. На нем тоже были светлые джинсы и темно-синяя олимпийка на молнии.
– Пошли? – сказал он, протягивая руку. – Думал, ты решила не приходить.
– Нет, – отозвалась я. – Ты так и не сказал, куда мы направляемся?
– «Куда идем мы с Пятачком – большой-большой секрет», – отшутился Катурин и потащил меня за собой.
На душе стало легко и радостно. Оказывается, Влад в детстве смотрел мультики. А то иногда я в этом сомневалась. Парень периодически казался очень чужим и странным.
Глава 25. Свидание под звездами
– Так куда мы пойдем? – спросила я, запыхавшись.
Коридор, по которому тащил меня Влад, заканчивался тупиком и металлической пожарной лестницей, ведущей на чердак. Она упиралась в небольшой люк с ручкой-кольцом.
– Ты не с того места начала изучение лицея, – отозвался он. – Зачем-то спустилась под землю, когда все самое интересное находится наверху.
– Хочешь затащить меня на чердак? – с подозрением поинтересовалась я и услышала ехидный смешок. Похоже, все так и было. – А нас не отругают?
– Думаю, никто не заметит, – беспечно махнул рукой Влад и первым полез вверх по пожарной лестнице. Металлические ступени-перекладины отзывались на каждый его шаг гулким надсадным лязгом.
Я печально вздохнула, оглянулась по сторонам и, не заметив никого поблизости, полезла вслед за Владом. Он был прав. В этот закуток в самом конце длинного темного коридора третьего этажа заглядывали редко.
– Не уверена, что тут менее опасно, нежели внизу… – Я осторожно просунула голову в люк, который открыл Влад.
– Хватит возмущаться! – одернул он и, протянув руку, помог вскарабкаться наверх.
Я подтянулась и оперлась коленями о грязный дощатый пол. Джинсы, похоже, придется стирать. Здесь было темно и пахло пылью. Свет пробивался только в маленькое мутное окошечко под самой крышей. Круглое световое пятно с темным перекрестьем посередине высвечивало в центре чердачного помещения старый стол на трех ножках. Слой пыли покрывал столешницу, раскрытую толстую тетрадь и старинную стеклянную чернильницу с общипанным гусиным пером, торчащим из узкого горлышка. Создавалось впечатление, что человек, давным-давно сидевший за этим столом, отлучился всего на минуту, но почему-то и спустя десятилетия не смог возвратиться на свое рабочее место.
В голову приходили только грустные мысли, и я отвернулась. Отряхнув штаны от налипших опилок, я закрутила головой, пытаясь рассмотреть, что здесь еще есть интересного. Но Влад нетерпеливо меня одернул:
– Пошли!
– А я думала, мы уже на месте.
– Нет, – хмыкнул в темноте он. – Что может быть интересного на чердаке? Пыль, хлам и мышиные какашки.
Услышав последнюю фразу, я подозрительно посмотрела под ноги и во избежание неприятностей тщательно вытерла ладони о задние карманы джинсов, пообещав себе помыть руки с мылом. Желательно – не меньше двух раз.
– Почему ты считаешь, будто на чердаке не может быть ничего интересного? – спросила я, осторожно двинувшись следом за Владом. – А как же старинные безделушки? Тайны. История этого места в вещах, принадлежавших людям, которые жили много лет назад.
– Любишь ты тайны, Алина, – слегка укоризненно заметил Влад. – Но на чердаках тайны хранят только в кино. В реальности на них лишь старый, всеми забытый и ненужный хлам. Поверь.
– А где хранят тайны в реальности? – в очередной раз задала я вопрос с подвохом.
– Все, мы пришли, – проигнорировал его Влад и распахнул дверь, которую в темноте я даже не заметила.
Дверь вела на крышу. В пыльный, спертый воздух чердака, наполненный запахом тлена и старых вещей, ворвался свежий осенний ветер. Лунный свет, хлынувший в помещение, показался удивительно ярким. Он засеребрился на грязном полу, лизнул мои колени и высветил профиль Влада на фоне бархатного ночного неба с огромной таблеткой-луной в центре.
– Прошу! – Парень шагнул на крышу и протянул мне руку, приглашая за собой.
Осторожно перешагнув высокий порог, я ступила вслед за Владом на небольшую плоскую крышу. Это была небольшая площадка, которая выходила на тыльную сторону лицея, в сторону леса. Ее нельзя было разглядеть снизу. Основная четырехгранная крыша и идущие по периметру круглые башенки скрывали небольшой плоский отрезок над выступающим эркером третьего этажа. Слева и справа от нас торчали высокие остроконечные шпили башен, а за спиной нависал массивный основной скат.
– Удивительно, – прошептала я и подошла к ограждению, идущему на уровне моих бедер. Перила местами выкрошились и потемнели от времени. Некогда молочно-белый мрамор покрылся трещинами и порос зеленовато-серым мхом.
Впереди, насколько хватало глаз, простирался густой еловый лес. Если не смотреть вправо, туда, где узкая извилистая колейная дорога упиралась в автомагистраль, можно было подумать, будто маленькая дверца на чердаке ведет в сказочный параллельный мир.
– Тебе нравится?
Влад неслышно подошел сзади и оперся о парапет так, что я оказалась в кольце его рук. Сразу стало уютно. Я чувствовала на волосах его дыхание и спиной ощущала тепло тела. Запретное удовольствие. Оттого и более сладкое. Этот парень не принадлежал мне. К тому же завтра я уеду и больше его не увижу. Но именно поэтому сейчас мне было так хорошо и свободно. Ни угрызений совести, ни сомнений или опасений, что при следующей встрече я не смогу посмотреть ему в глаза.
– Тут и правда очень красиво.
Я не лукавила. Мне понравилась эта уединенная крыша. Словно кусочек, вырванный из другого столетия. Здесь завораживало все: и старинные барельефы в тех местах, где их вряд ли кто увидит, и тоненькие чахлые деревца, растущие прямо из самой крыши… Я не знала, какой материал у меня под ногами: со временем древняя кровля утратила первозданную красоту. Он спрессовался, стал похожим на каменистую почву, порос мхом и лишайником. Ветер принес сюда опавшую листву и даже немного земли. Поэтому сейчас невозможно было определить, черепица это или что-то иное.
– А еще здесь тихо, – прервал мои размышления Влад. – Самое лучшее место, если нужно уединиться, помечтать или разобраться в себе.
– И часто ты тут бываешь?
– Сейчас – нет. А раньше приходил постоянно. Мне нравится смотреть отсюда на звезды.
Я взглянула вверх и поняла, о чем говорит Влад. Синий бархат, усыпанный серебряной крошкой. Небо здесь накрывало, словно купол. Будто звезды не только над головой, но и вокруг. Они путаются в волосах, падают на плечи и призывно мерцают прямо над верхушками деревьев. Удивительное, завораживающее зрелище. Кажется, если протянуть руку, можно поймать в ладонь маленький кусочек серебра и сохранить его на память о волшебном вечере, который больше не повторится.
– Здесь все возможно, – задумчиво произнес Влад и отступил. – Нет ничего неподвластного тебе.
Он легко подпрыгнул и встал на тонкий парапет, раскинув руки, словно готовился к полету.
– Ты совсем сдурел! – испугалась я. – А если рухнешь?
– Нет, – покачал он головой и прошел по парапету вперед-назад, как по канату. – Я прихожу сюда еще и за этим. Адреналин. Свобода, возможность ненадолго вырваться из тесных рамок, в которые мы сами себя запираем.
Он немного побалансировал на тонкой перекладине, потом легко подпрыгнул и, сделав сальто назад, снова приземлился на то же место, ни на секунду не потеряв равновесия.
Влад был грациозным и ловким, словно цирковой артист. Я и представить себе не могла, что кто-то способен на такое в реальности. Одно дело видеть подобные трюки по телевизору в исполнении каскадеров, другое – лицезреть на расстоянии вытянутой руки в исполнении парня, который всего на пару лет старше тебя.
– Здесь возможно все, – повторил он и, протянув руку, пригласил: – Иди ко мне!
– Ну уж нет. – Я отступила. – Ты предлагаешь мне сделать сальто? Уволь. Я и на земле неспособна на такой подвиг. Не то что на тонкой жердочке.
– Нет, я не настолько жесток, – улыбнулся Влад. – Думаю, для первого раза сальто – это слишком. Пока просто встань рядом. Перебори свой страх и глотни немного свободы.
– Ты сумасшедший! – Я спрятала руку за спину, противясь соблазну.
– Не более, чем ты. Ты ведь зачем-то пошла в подземелья? Поверь, ходить по лабиринтам в одиночестве значительно опаснее, чем пару минут постоять рядом со мной на парапете.
– Не уверена, – скептически заметила я, но все равно сделала нерешительный шаг вперед.
Опершись одной рукой о поручень, а другой вцепившись в ладонь Влада, я медленно поднялась. Ноги дрожали, а дыхание перехватило от страха.
– Ну же, Алина, не переживай, я удержу! – крикнул он.
Сжав зубы, я распрямилась, стараясь самостоятельно сохранить равновесие и не цепляться за руку Влада так сильно. Это оказалось проще, чем я думала. Стоять на каменном квадратном бортике было удобно и – если не смотреть вниз или вообще зажмурить глаза – почти не страшно.
– Не жульничай! – пожурил меня Влад. – Открой глаза и оглядись по сторонам. Ты сейчас над миром. Разве это не прекрасное чувство? Пьянящее ощущение господства.
– Да ты самодур! – дрожащим голосом отшутилась я, но послушно осмотрелась.
Ощущения и правда были непередаваемые. Эйфория, смешанная с паническим ужасом, который туманом пробирался в голову. Снова задрожали колени и меня слегка мотнуло, но я даже не успела испугаться, как оказалась в объятиях Влада. Он легко и непринужденно спрыгнул с парапета на крышу, бережно прижимая меня к себе.
– Ты все же сумасшедший, – едва слышно прошептала я, пытаясь выровнять дыхание.
– Может быть, совсем чуть-чуть, – согласился он. – Но это сумасшествие заразно. Сейчас тебе страшно. Ты думаешь, что никогда сюда не вернешься. Но уже через пару дней начнешь скучать и захочешь повторить смелую прогулку. Будешь стремиться снова ощутить ни с чем не сравнимое чувство парения, когда от полета тебя отделяет совсем чуть-чуть.
– Не думаю.
– Поверь. Ты соскучишься по адреналину и придешь ко мне за очередной дозой. Ведь только я могу научить тебя летать.
– А может быть, я приду сюда без тебя? – лукаво поинтересовалась я и поразилась категоричному «Нет!».
– Ни в коем случае, – чуть мягче добавил Влад. – Ты не представляешь, насколько много значит поддержка. По крайней мере, на первом этапе. Высота и вода чрезвычайно опасны и коварны. Едва ты начнешь доверять им, они тут же воспользуются твоей беспечностью и погубят. Пообещай, что никогда не придешь сюда одна.
– Обещаю, – кивнула я и обняла его за талию.
Сейчас это казалось очень естественным и уместным, словно между мной и Владом протянулась неведомая ниточка. Она вывела наши отношения на новый уровень. Что бы ни случилось завтра, больше не получится сделать вид, будто между нами ничего не происходит. Хорошо, мне не придется прятать глаза, когда он будет проходить по коридору с Вероникой. Завтра утром я уеду и этого не увижу. Если, конечно, не добьюсь сейчас откровенности и не найду повода задержаться подольше.
– Можно, я расскажу тебе одну историю? – смущенно попросила я, немного отстранившись и заглянув в глаза Влада. Там снова плескалось расплавленное золото.
– Очередную тайну?
– Не совсем, – покачала головой я, стараясь не поддаться очарованию его взгляда. – Скорее легенду. Она должна тебе понравиться.
– Давай… – осторожно согласился Влад. Но в потемневших глазах появилась тень. Словно он понял, что разговор не закончится ничем хорошим.
– Бабушка была категорически против моего поступления в этот лицей, – неторопливо начала я. – Я не знала почему до тех пор, пока она не передала мне письмо, в котором рассказала о тайне рождения мамы. И о том, что во мне течет кровь нага. Смешно, не правда ли? – хмыкнула я и с удовольствием поймала в глазах Влада мимолетный испуг, который он тут же скрыл за маской внимательного равнодушия. – По мнению бабушки, в этом лицее наги собирают полукровок – таких как я – и делают из них себе подобных. Я не поверила бы ей, если бы сама не видела, сколько здесь завязано на змеях. Они буквально везде. На гербе, в символике… – Я тронула свой браслет. – Во снах, в подземельях. Знаешь, я думаю, бабушка была права. И ты – один из них.