Змеиное братство

А я долго не могла уснуть. Перебирала в голове события, произошедшие за последнюю неделю, и автоматически крутила на запястье заметно потеплевший браслет-змейку. Еще с утра он казался мне ледяным, а сейчас словно подстроился под температуру тела. Вместо овец на ночь, пытаясь уснуть, я считала змей, отчетливо представляя перед глазами стену в подземном переходе.

Днем я не успела разобраться в механизме, зато сейчас, вспоминая отдельно каждое изображение, начала немного понимать. На кирпичах была изображена ползущая змея, точнее, несколько ее состояний. Сначала – свернувшаяся в клубок. Потом – расправляющаяся в длинную извивающуюся линию; настороженно поднимающая голову; раздувающая капюшон и последняя – атакующая с открытой пастью. Можно предположить, что на изображения нужно нажать в этой последовательности, чтобы они показывали изменения, происходящие с коброй, когда она готовится к атаке. Если я, конечно, права и потайной механизм работает именно так.

Мне казалось, что после этой догадки вообще не получится уснуть, но, как ни странно, открытие, наоборот, успокоило меня, и я очень быстро провалилась в глубокий, мутный сон без сновидений.

Вибрирующий звук из-под подушки не сразу проник в мое сознание. Я вытаскивала себя из сна, словно из тягучего, черного дегтя. Машинально нажала на будильнике кнопку «отклонить» и села на кровати, не открывая глаз. Первой мыслью было плюнуть на все и спать дальше, но я знала: утром буду мучиться угрызениями совести. Поэтому нехотя поднялась и на ощупь прошла к двери. Подхватила с пола у тумбочки приготовленные вечером кроссовки и босиком проскользнула в коридор.

Было тихо, пустынно и темно. Сегодня даже ночники на стенах не горели, только одна тусклая лампочка в конце коридора. Нужно было прихватить из дома фонарик, но я не могла предположить, что он здесь пригодится. Идти было страшно: в темноте вечерние страхи стали реальнее и осязаемее. Наверное, стоило рассказать все Ксюхе и взять ее с собой. Она бы меня точно поддержала, а идти вдвоем не так страшно.

Я некоторое время боролась с желанием вернуться в комнату разбудить соседку, но решила идти в одиночку. Не хотелось делиться своими бредовыми и необоснованными предположениями.

В подземном переходе оказалось совсем темно и промозгло. Я поежилась и осторожно двинулась вперед, стараясь не стучать зубами от холода и страха. Чтобы разглядеть хоть что-то, приходилось подсвечивать себе мобильником. Руки похолодели, а колени дрожали, пока я негнущимися пальцами нажимала изображения на кирпичах.

Когда коснулась первой змейки, по подушечкам пробежал легкий ток, покалывая кожу. Я испуганно ойкнула и отдернула руку. Но потом осмелилась и нажала снова. Несильный электрический разряд повторился, проскочила едва заметная голубенькая искра. Видимо, механизм сделали в двадцатом веке, но достаточно давно, раз работал он неисправно.

Осталось нажать на последнюю змейку. Сердце от волнения колотилось в бешеном ритме. Я не знала, чего боюсь сильнее: угадать или ошибиться. Наконец осторожно коснулась изображения, и массивный кусок стены бесшумно отъехал в сторону.

Глава 12

Подземелье

Я ждала скрипа несмазанных шестеренок, свисающей паутины, но ничего подобного здесь не было. Только темный, длинный и знакомый коридор, освещенный тусклыми лампами.

Осторожно шагнув на бетонный пол, я внимательнее огляделась по сторонам, но, как и в прошлый раз, не заметила ничего особенного. Неудивительно, что в первый день я не сразу поняла, что свернула не в ту сторону.

Я погасила экран мобильника и убрала телефон в карман, здесь и так было достаточно светло. Тем более глаза привыкли к темноте. Несколько раз вздохнув, я уверенно направилась вперед по коридору, стараясь ступать бесшумно. Т-образный перекресток возник впереди неожиданно: я просто уперлась в тупик, не сразу сообразив, что вправо и влево отходят два более узких и темных тоннеля.

Поколебавшись, я свернула налево, и тут же услышала за спиной странный шуршащий звук, словно кто-то полз по моим следам. Самым верным решением было бы повернуть назад и бежать куда глаза глядят из этого жуткого места, но страх парализовал. Я остановилась, боясь вздохнуть, и с замиранием сердца вслушалась в давящую на уши тишину. Где-то далеко мерно капала вода.

Кап. Кап. Кап…

Медленно, неторопливо, гулко. Словно отсчитывала время… Только вот до чего? Чем дольше я стояла, тем некомфортнее себя чувствовала. Темный и мрачный коридор угнетал, вгонял в тоску. Бурый пол и серые кирпичные стены с плесенью вызывали неприятные ассоциации. Место походило на канализацию, и запах здесь витал соответствующий – отвратительный, терпкий. Не канализационный, но все равно неприятный и знакомый. Я не сразу вспомнила, где встречала его раньше, так как давно не была в серпентарии. Именно так пахли змеи.

Сердце застучало сильнее. Не раздумывая, я развернулась и кинулась к выходу. Не хватало нос к носу столкнуться с тварью, убившей преподавателя.

Добежав до поворота, я резко остановилась и обомлела, не в силах ни двинуться с места, ни заорать. За углом застыло странное существо, я заметила его краем глаза: огромная змея, которая при моем приближении резко метнулась в сторону, словно испугалась.

Одно неуловимое движение – и тварь, которую я не успела толком рассмотреть, сменила позу. Сначала я не поверила своим глазам. Всхлипнула, не в состоянии выдавить рвущийся из горла крик, а потом в ужасе прислонилась к стене, чувствуя, как слабеют ноги. Я поняла, почему тварь отшатнулась от меня. Потому, что змеиным у нее был лишь хвост.

В конце коридора, спиной ко мне и склонив голову, стоял высокий широкоплечий мужчина или, быть может, парень. Он специально замер так, чтобы было невозможно рассмотреть лицо. Смуглое сильное тело с красивыми плечами и спиной, похожей на перевернутую трапецию, начинаясь от лопаток, покрывали блестящие, темно-зеленые, практически черные чешуйки, которые плавно перетекали в длинный, извивающийся змеиный хвост.

Я наконец закричала. Стоящее впереди существо выглядело завораживающе уродливым и красивым одновременно – я чувствовала исходящую от него силу. Казалось, еще миг – и человекозмей развернется и кинется на меня. Сожмется кольцами, ломая кости, и, умирая, я все-таки смогу рассмотреть его лицо. Почему-то я была уверена, что его узнаю.

Додумать мысль не успела, так как человекозмей и впрямь начал разворачиваться. Я сильнее вжалась в стену, понимая, что бежать бессмысленно.

По чешуйчатой спине прошла металлическая волна. Многочисленные чешуйки словно перемещались по поджарому мускулистому телу, уплотняясь, закрывая все большую и большую площадь кожи. Повернувшись вполоборота ко мне, мужчина поднял руки. Я все еще не видела его лица. Лишь правое плечо и длинное змеиное тело, которое сотрясла судорога, поднимающаяся от хвоста к человеческому торсу. Казалось, что у корчащегося впереди существа ломаются все кости, чешуя с металлическим лязгом поглощает руки, выворачивает назад и, сковывая, прижимает к туловищу.

Я затаила дыхание. Чуть повыше плеч у человекозмея раздулся яркий, с желтыми симметричными пятнами капюшон, и ко мне развернулась огромная шестиметровая кобра. Жуткий взгляд янтарных немигающих глаз с узкой прорезью зрачка и распахнутая пасть с длинными, похожими на клинки клыками, с которых стекает яд.

Высовывающийся раздвоенный язык заставил похолодеть от ужаса. Я знала – распахнутый капюшон не предвещает ничего хорошего. Я не могла соображать или бежать, только стояла у стены и орала, чувствуя, что сейчас потеряю сознание.

Змей смотрел не отрываясь. Его крупные глаза гипнотизировали, и я не могла отвести взгляд от тупорылой, покрытой черной, блестящей чешуей морды. Никогда бы не подумала, что змея может быть столь совершенной. Светло-бежевое брюхо и внутренняя сторона капюшона контрастировали с темной мордой и спиной. Мелькающий между зубами раздвоенный язык походил на тонкую золотистую ленту.

Один молниеносный прыжок – и загипнотизировавшая меня тварь оказалась рядом. Я почувствовала усилившийся змеиный запах и сглотнула, пытаясь подавить тошноту. Огромная блестящая морда застыла прямо напротив моего лица. Янтарные глаза пристально и осмысленно меня разглядывали. Я готова была поклясться – это существо разумно.

– Ш-ш-ш-ляш-ш-шся не там!

Шипение, напоминающее членораздельную речь, окончательно выбило меня из колеи. Я снова всхлипнула, прикрыла голову руками и сползла спиной по стене, чувствуя, что отключаюсь.

* * *

Будильник звонил надсадно и громко. Я засунула руку под подушку и зацепилась хвостом металлической змейки за наволочку. Воспоминания о ночи вернулись сию же минуту. Хлынули потоком, заполняя голову, заставляя задыхаться. Я рывком села на кровати, судорожно сглатывая и оглядываясь. Сбивающееся дыхание вырывалось из груди, а из глаз брызнули непрошеные слезы.

– С тобой все нормально? – испугалась Ксюха и, спрыгнув с кровати, направилась ко мне.

– Все хорошо. – Я поспешно вытерла слезы и отвернулась. – Просто дурацкий сон.

Я слезла с кровати и, прихватив, полотенце, захлопнула дверь в ванную. Из зеркала на меня смотрело изможденное, зареванное, бледное существо. Я разглядывала свое отражение, словно пытаясь понять, что со мной происходит. В зелено-голубых глазах застыл испуг, и от этого они казались еще больше. Узкий подбородок и плотно сжатые губы.

На мне все так же были спортивные штаны и майка, но я не могла поверить, что просто проспала заведенный на два часа ночи будильник.

Ополоснув лицо ледяной водой, я села на пол, прислонившись затылком к эмалированной ванне. Я до мелочей помнила свой сон. В горле комом стоял сильный, приторный змеиный запах, а пальцы покалывало, словно по ним пробегали голубые электрические искорки. Закрывая глаза, я могла воспроизвести каждую чешуйку на спине змеечеловека. Помнила разворот его плеч, каждую мышцу на сильной, словно вырезанной из малахита спине. Его руки с выступающими косточками тренированных запястий и идущие по предплечьям вены в момент трансформации. В голове намертво отпечатался каждый позвонок человекозмея. Выгибающийся, удлиняющийся, прежде чем превратиться в часть змеиного тела.

– Алин! – обеспокоенно крикнула из комнаты Ксюха. – Ты там уснула?

– Иду! – как можно беспечнее отозвалась я.

Быстро встала, снова плеснула холодной водой в лицо, торопливо почистила зубы и натужно улыбнулась своему отражению в зеркале.

– Ксюш, прости, что так долго, – сокрушенно пробормотала я, пропуская подругу в душ. – Просто задумалась…

– Да ничего, я о тебе беспокоилась, – пожала плечами соседка и захлопнула за собой дверь.

А я, присев на кровать, разложила перед собой косметику. Обычно я практически не красилась, но волнение, страх и признаки бессонницы стоило скрыть от любопытных глаз. Я думала, ночью получу ответы, но она породила лишь новые вопросы. Решение, родившееся внезапно, показалось единственно верным: я не хотела учиться здесь и дальше. Но о том, чтобы сказать об этом родителям, не могло быть и речи. Конечно, они выполняли практически все мои капризы, но я не думала, что одобрят этот. А единственное, чего я боялась сильнее происходящих здесь странностей, – это разочаровать папу и маму. Пока не будет веской причины бросить учебу в элитном лицее и вернуться домой, придется находиться здесь и делать вид, что у меня все хорошо.

К тому моменту, как посвежевшая и накрашенная Ксюша вышла из ванной, я тоже успела привести себя в порядок. Тональник скрыл круги под глазами, румяна замаскировали бледность, и я почувствовала себя намного лучше. Даже смогла изобразить подобие беспечной улыбки. Я почти успокоилась. Мой телефон все так же лежал под подушкой, значит, я просто проспала. А сон, каким бы страшным он ни был, можно пережить и забыть.

Перед началом пар нас всех снова собрали в актовом зале. Собрание объявили, как обычно, по громкоговорителю в холле. Мы с Ксюшей только что вышли из столовой и хотели отправиться на занятия. По расписанию у нас стояли пары Влада, и это портило настроение прямо с утра. Мне не нравилось притяжение между нами, которое мешало и мне, и ему. Но приходилось мириться. Я заинтересовалась его предметом, да и читал его Влад интересно. Поэтому нужно не зацикливать внимание на мелочах и постараться просто учиться.

Я думала, на собрании пойдет речь о трагическом случае, произошедшем с Машей. Что мы наконец узнаем о его последствиях и о том, что случилось с нашей соседкой. Но Анатолий Григорьевич заговорил совсем о другом.

– Мы вынуждены сообщить вам печальную весть, – мрачно начал он. – Всеми горячо любимый преподаватель – Кирилл Дмитриевич Соколов – трагически погиб на территории лицея. Его смерть стала для нас настоящим ударом, и мы всем коллективом скорбим по талантливому педагогу и хорошему человеку. Но я собрал вас здесь не только по этому поводу.

Анатолий Григорьевич пригласил на сцену высокого мужчину в форме.

– Это подполковник МЧС Сергей Васильевич Малышев. Скажу сразу, руководство лицея было против столь крайних мер, но ваша безопасность превыше всего. Поэтому, пожалуйста, выслушайте Сергея Васильевича очень внимательно.

Со своего места я заметила, что Анатолий Григорьевич недоволен присутствием в лицее представителя официальных структур. Похоже, его появление было для директора неожиданностью, и он представлял его нам без удовольствия.