Брюнетка в боевой академии. Любимая игрушка повелителя

– Ты считаешь меня возвышенной барышней? – Я не поняла, она снова обиделась, удивилась или иронизирует.

– Я тебя не знаю. Просто поясняю суть вещей, – ответила я. – Сабрина не дает Сильху слететь с катушек, а он с ней спит, потому что,  какая разница, кто греет твою постель?

– Ты цинична.

– Это не мои слова, а его, – с грустью отметила я и пожала плечами. Сильх поступил в академию  три года назад, когда ему было почти двадцать. Так вот несколько лет до… у него была крайне бурная молодость. Очень бурная. И к нему приставили Сабрину… она влюбилась. А он…скорее благодарен ей, что не дала утонуть.

– Ну а ты тут причем?

– А я та, кто его в эту пропасть толкнул… и сталкивала каждый раз, когда он оттуда пытался выбраться. – Я с тоской посмотрела в тарелку Китти. Яблоко я съела без удовольствия, а кефир потеряла. Поэтому сидела голодная, но  идти за едой не хотелось.

– Но… – Китти взглянула на меня с недоумением. – Зачем?

– Говорю же. Характер дурной.

Я все же не удержалась и нагло, прямо руками  своровала у нее с тарелки аппетитный кусок курицы. Китти то ли не заметила увлеченная разговором, то ли оказалась слишком тактична, чтобы сделать замечание.

– Пойдем спать, – предложила я. – День был  очень тяжелый и завтра будет не легче.

Не знаю, как моя соседка, а я отключилась моментально. Зато с утра встала вместе с рассветом, бодра и полна сил, и поняла, что должна нести  радость этому тиру. Начать решила соседки.

– Просыпайся соня! – начала я будить ее, когда алая полоска рассвета появилась на горизонте.  При всех недостатках вида из нашего окна, мне нравилось, что окна выходят на рассветную сторону.  Люблю видеть, как зарождается день.

– Что? – сонно пробормотала она, пытаясь перевернуться на другой бок. – Куда? Зачем?

– Китти! Хватит дрыхнуть, мы идем на пробежку.

– Куда? – От удивления она даже села на кровати и уставилась на меня, сонно хлопая глазами. – Ты все же решила, что издеваться надо мной интереснее, чем дружить?

– Ну, прости. – Вины я не чувстввовала, просто хотела бегать и не одна. –  У меня сложный характер. Поэтому иногда одно очень напоминает другое.

– Это ты так мне напоминаешь, что я  толстая? – зашла она с другой стороны. Видимо, пыталась вызвать угрызения совести, но это совершенно точно не про меня.

– Это так я тебе напоминаю, ты поступила в боевую академию. Как ты планируешь даже не сдавать экзамены, а, хотя бы выжить на физо?

– Не знаю… – Она печально пожала плечами. – Как ты можешь быть такой жизнерадостной с утра? Аж противно.

– Утро – это же начало новой жизни, свобода, природа.Пошли, на улице хорошо! Пробежка взбодрит, и к завтраку ты спустишься свежая,  обновленная и  цветущая на зависть всем.

– А точно надо? – с тоской в голосе поинтересовалась она.

– Вообще, нет.

Я вздохнула и присела на свою кровать, собираясь сформулировать мысль так, чтобы Китти на меня не обиделась.

– Но, Китти, или ты становишься сильной. Это и про физическое состояние, и про духовное, или тебе будет очень тяжело. Что лучше минимальное неудобство сейчас или глобальное все четыре года обучения, если тебя не выгонят?

– Тебе говорили, что ты противная? – со вздохом уточнила она.

– Не раз. Так ты идешь?

Соседка вздохнула, посмотрела на меня с ненавистью и отправилась в ванную, а  я уселась на подоконник, где в прозрачном чайнике уже заварился мой любимый травяной чай. Ароматный и бодрящий, намного лучше кофе, который так любят люди.

Думала, Китти будет тянуть  время. Но  она снова меня приятно удивила. Вышла из ванной комнаты буквально через десять минут, все еще недовольная, но уже умытая и в спортивном костюме. Правда, на мой травяной чай посмотрела чуть ли не с ненавистью, но от предложенной чашки не отказалась. Молодец!  Возможно, со временем мне удастся ее перевести на сторону добра. А, может, и нет. Но первый шаг самый сложный. Будем верить, что мы обе его успешно сделали, я – в сторону  превращения в хорошую девчоку, она – в сторону здорового образа жизни. Правда, мое желание меняться было осознанным, а вот она просто составляла мне компанию, сама того не ведая. Пусть ее внешнее преображение будет отражением моих внутренних изменений. Все же избавиться от привычки манипулировать людьми непросто. Так пусть она хотя бы пойдет во благо.

Воздух на улице был свежим и густым. Хотелось его вдыхать полной грудью. Туман дымкой укутывал желтеющую траву, и я невольно улыбнулась  пробуждающемуся дню, птичкам, поющим в ветвях деревьев и ползущему по паутине пауку. Не знаю почему, человек по происхождению, я лучше многих фейри чувствовала природу.

– Ты слишком довольна для такого раннего часа, – сварливо заметила соседка, и я поняла, для того, чтобы в Китти проснулся характер ее просто нужно пораньше будить.

– Просто утро – это время пробуждения. Время, когда ты можешь задать себе установки на весь день. Побыть наедине с мыслями и природой, пробудиться!

Бежалось хорошо и легко, жаль, мне одной. Для Китти эта пробежка была первой в жизни, в то время  как для меня бег был  одним из  основных способов передвижения. Я родилась в неблагополучном районе  верхнего Порнада. Бегать от хулиганов, за едой и потому что иначе никуда не успеешь, вошло в привычку. Когда мать забрал Повелитель фейри и сделал своей женой, необходимость бегать отпала, а  вот привычка осталась. И я честно не понимала, как можно не любить бег? Особенно,  когда вокруг природа, раннее утро и запах  сырой земли.

Но ничего! У Китти  в запасе целых четыре года, чтобы проникнуться прелестью утренних пробежек. А то, что сегодня запланированный маршрут пришлось сократить – это мелочи. Наверстаем в следующий раз.

– Я не чувствую себя бодрой и готовой радовать мир, как ты обещала, – простонала соседка, когда мы закончили пробежку за старым кладбищем на берегу озера с неподвижной черной водной гладью. На ней словно маленькие лодочки плавали яркие осенние листья. Пока единичные, но скоро их тут будет много. По берегам озера росли клены. Они первые начинают багроветь осенью.

Я изучала умиротворяющую красоту природы, пока Китти  старалась отдышаться. Я бы побежала и а обратную сторону, но сегодня была не одна, а значит, придется возвращаться шагом. Тоже неплохо,  насладимся  осенней природой. На улице мне тут  нравилось однозначно больше, чем в замкнутом пространстве.

– А не может быть хорошо сразу, – сказала я, не отрываясь от созерцания водной глади. – В физической активности  сначала должно наступить принятие, только после этого твое тело  будет воспринимать движение, как благо. Пока оно сопротивляется.

– А может, и правильно делает.

– Тогда я согласна с достававшими тебя девицами. Ты поступила не туда, куда надо.

– Знаю. – Китти вздохнула. – Но у меня выбора не было.

Я взглянула на нее с интересом. Как занимательно. Еще одна точка соприкосновения.

– Не все же такие, как ты, спортивные и целеустремленные. – Она с завистью посмотрела на меня. – Некоторым приходится исполнять мечты родителей…

– А у нас больше общего, чем  предполагала – Я довольно улыбнулась.

– В каком смысле? Тебя тоже отправили учиться в боевую академию родители?

– Не совсем. Но я не собиралась тут учиться, и семья сыграла немалую роль в том, что я оказалась в этом месте.

– Ты говоришь загадками.

– Что есть, то есть, – согласилась я и побрела вдоль кромки воды.

Китти пристроилась следом за мной и тоскливо вопросила:

– Только не говори, что мы опять побежим, я умру прямо тут!

– Сегодня нет, – утешила ее я. – Будем начинать с  малого. После пробежки должен быть подъем сил, а не желание прикопаться на кладбище, мимо которого мы будет возвращать в академию.

– То есть  это не последняя пробежка? – с ужасом в голосе уточнила соседка. А мне стало весело.