Скарабей в наследство

– Писателю позволительно быть странным, – пожал плечами сыщик. – Но он очень уважаемый человек, и не хотелось бы подозревать его без веских доказательств. Возможно, он рассматривал милые сердцу безделушки или перечитывал автографы на своих книгах. Я слышал, сэр Диккенс с бароном были действительно дружны. Даже в последнее время, когда лорд Макензи перестал принимать гостей, Чарльз Диккенс бывал в доме. Кстати‚ вы знакомы с его творчеством?

– К сожалению, нет, – Кейтлин не придала значения имени своего соседа и только сейчас поняла, с кем имеет дело. Популярность Чарльза Диккенса достигла поистине мировых масштабов. Его читали и по ту и по эту сторону Атлантики. – Я не читала ничего из творчества сэра Диккенса, – с сожалением призналась девушка. – Но теперь‚ думаю, восполню этот пробел в образовании. Признаться, даже не сразу поняла, что за человек живет по соседству. Отдельная благодарность за то, что раскрыли мне глаза.

– Всегда к вашим услугам, – улыбнулся сыщик и начал прощаться. – Приятно было побеседовать с вами. Я буду держать вас в курсе. Скорее всего, мне придется нанести еще несколько визитов. Мне бы хотелось внимательнее осмотреть кабинет барона. Возможно, изучить его последние записи. Вы мне позволите?

– Конечно, – учтиво отозвалась девушка, думая, что будет не прочь еще раз увидеть симпатичного сыщика. – В любое удобное для вас время.

– Замечательно, что мы с вами понимаем друг друга. Надеюсь, на вашу помощь.

– Можете на меня рассчитывать, – чуть склонила голову девушка, демонстрируя свое уважение.

Когда, проводив Гарри Дэвиса, Кейтлин вышла в холл, она точно видела, что Меган словно тень двинулась следом. Но обернувшись в коридоре, чтобы перекинуться со своей компаньонкой парой фраз, девушка обнаружила, что Меган и след простыл. Она словно растворилась в воздухе.

Кейтлин остановилась и посмотрела по сторонам. Девушка, конечно, допускала, что Меган намного лучше знает старый особняк и просто нырнула в какой-то коридор, но все равно это было очень странно и не совсем прилично. В обозримом будущем им придётся проводить вместе достаточно много времени, так стоило бы познакомиться. Впрочем, Кейтлин не привыкла никому навязывать свое общество, да и самой ей было проще соблюдать дистанцию, нежели преднамеренно любезничать и делать вид, что собеседник интересен. Возможно, нелюдимость и замкнутость Меган как раз то, что нужно. Если компаньонка и дальше будет вести себя так незаметно и тихо, Кейтлин, пожалуй, даже смирится с ее присутствием.

По дороге к себе в комнату девушка снова запуталась в поворотах и завернула в Египетский зал. В полумраке задернутых штор тут было особенно мрачно, легкий запах тлена и древности смешивался с приторным ароматом благовоний. В помещении что-то неуловимо изменилось, словно тут кто-то похозяйничал с прошлого визита Кейтлин. На пыльном полу отчетливо виднелась полоска следов, ведущих к центру комнаты, а саркофаг, стоящий на постаменте‚ был наглухо закрыт. Девушка осторожно подошла ближе и замерла. Она точно помнила, что день назад крышка саркофага была приоткрыта. «Может быть, ее вернул на место Мэлори?» – движимая нездоровым любопытством, Кейтлин осторожно взялась за крышку саркофага и потянула на себя. Она оказалась на удивление легкой и без труда подалась. Девушка заглянула внутрь, и едва сдержав визг, отпрянула в сторону. Из недр саркофага скалилось высушенное, безгубое лицо мумии, обмотанной бинтами. Темные провалы пустых глазниц таращились вверх прямо в лицо Кейтлин. Сдерживая отвращение, девушка вернула крышку на место и кинулась прочь из зала. Она готова была поклясться, что прошлый раз саркофаг пустовал.

– Нужно спросить у Мэлори, – решила Кейтлин, пробежала по длинному унылому коридору, нырнула в нужный проход и с облегчением захлопнула дверь в свою комнату. Оказавшись в относительной безопасности, она кинулась в ванную, несколько раз тщательно вымыла руки с мылом и присела на пол, прислонившись спиной к стене. «Что за ужасный дом?» – подумала она и закрыла глаза.

Пришла в себя не сразу. Пришлось как следует отдышаться и признать, что возможны всего два варианта, объясняющие случившееся. Либо в первый раз она в темноте не заметила, что саркофаг не пустой, либо сейчас ей померещилась мумия. Кейтлин не была склонна к подобным фантазиям и истерией вроде бы не страдала, но и исключить подобный вариант не могла. Понять, какое из предположений верно, можно лишь наведавшись в Египетский зал еще раз, а девушка не была готова совершить подобный подвиг, особенно сейчас, когда следовало успокоиться и подготовиться к походу в гости. Первый визит – это большая ответственность, и подойти к нему следует с особой тщательностью.

Глава 4

Платье доставили ближе к обеду, когда Кейтлин уже начала волноваться, что не успеет собраться к нужному времени и опоздает на чай к Диккенсам. Девушке хотелось произвести благоприятное впечатление на местную публику. С появлением компаньонки это стало возможно. Кейтлин пару дней назад тщательно выбирала платье, которое‚ с одной стороны‚ не нарушило бы приличий полутраура, а с другой – смотрелось не очень уныло. То, на котором она остановилась, вряд ли бы одобрил отец, а сама девушка ни за что не осмелилась надеть, знай она дядю чуть лучше и испытывай настоящую скорбь и горечь утраты. Темно-бордовое из гладкого флера, платье было достаточно простого покроя и украшено лишь неброским черным кружевом – никаких оборок, бантов, рюшей или блесток. Дерзким и вызывающим оно смотрелось не само по себе, а лишь на Кейтлин. Мало кого украшают такие мрачные, приглушенные тона, но девушке они необычайно шли.

Кейтлин от природы обладала светлой, словно фарфоровой кожей и темными выразительными бровями с характерным изгибом. В то время как лондонские модницы активно пользовались новейшим изобретением – жидкой пудрой, чтобы скрыть недостатки внешности, Кейтлин лишь изредка наносила два косых мазка румян на скулы и немного помады на и без этого яркие губы. Но сегодня предпочла отказаться даже от этого минимума косметики. После бессонной ночи глаза нездорово блестели, а на щеках появился лихорадочный румянец. Все это в сочетании с цветом платья создавало томный и утонченный образ.

В платье со строгим силуэтом девушка смотрелась изящнее и выше. По сравнению с широкими нижними юбками, усиленными кринолином, затянутая корсетом талия казалась неестественно узкой, а лиф с высоким воротником и острым вырезом зрительно увеличивал грудь. К платью прилагался темно-бордовый короткий жакет, отделанный черным мехом и шляпка с симпатичной вуалью.

Когда Кейтлин спустилась вниз, Меган уже ждала в холле. Ей не шло платье мышиного цвета с белым кружевным воротником и манжетами, но, казалось, это совсем не волновало девушку. Она походила на молчаливую серую тень, и Кейтлин показалось, что подобный образ – не следствие дурного вкуса, а трезвый расчет. Возможно, компаньонка просто хотела раствориться в толпе гостей и не привлекать к себе внимания. Правда, вряд ли это возможно – ее глаза все так же притягивали и завораживали, а сама она напоминала изящную танцовщицу из музыкальной шкатулки – тонкая, грациозная и не похожая на реальную женщину.

Кейтлин не знала, кто сообщил Меган о визите и о том, к какому времени следует быть готовой, но девушка угадала с точностью до секунды. Лишь едва заметно улыбнувшись, она последовала за хозяйкой к выходу, держась не рядом, а чуть позади на почтительном расстоянии. Создавалось впечатление, что Меган тяготит необходимость быть рядом не меньше, чем саму Кейтлин.

Пока шли по улице, преодолевая незначительное расстояние – всего в несколько домов, руки Кейтлин дрожали. Она, хоть и не желала себе в этом признаваться, волновалась. Девушка не любила нудные ритуалы знакомства с малоинтересными людьми. Если бы не желание увидеть докучавшего дяде коллекционера, Кейтлин бы, пожалуй, отвергла любезное приглашение, сославшись на траур, но пришлось принять. Девушка искренне надеялась, что не напрасно.

Чарльз Диккенс‚ и правда, был уважаемым человеком, раз мог позволить себе отойти от канонов и собрать в доме столь разношерстную толпу. Мероприятие походило больше на французский литературный салон, нежели на чопорное английское чаепитие. Девушка чувствовала себя не очень уютно среди незнакомых людей. Тем более миссис Диккенс не сразу представила ее обществу, а лишь после сделанного шепотом замечания мужа. После формальной церемонии приветствия и взаимного обмена любезностями, миссис Диккенс куда-то исчезла, а Кейтлин оказалась предоставлена сама себе и получила возможность осмотреться. Ей сразу бросилась в глаза статная женщина за роялем. Темноволосая, в алом платье с обнаженными плечами, она не могла остаться без внимания. Не только из-за своей яркой внешности, но и по причине суетливых движений, резкой, нервной музыки и почти физически ощутимой волны силы, которая от нее исходила. Возле рояля уже собрался тесный кружок почитателей – в основном мужчины. Несколько заинтересованных женщин старались держаться поодаль и не демонстрировать свое восхищение и любопытство. Они делали вид, что ведут неспешный разговор в стороне.

– Кто это? – машинально спросила Кейтлин у замершей рядом Меган, но встретив недоверчивый и немного испуганный взгляд, спохватилась. – Ах, да! Ты же не говоришь, да и вряд ли ее знаешь.

Компаньонка утвердительно кивнула и, кинув взгляд в сторону женщины за роялем, передернула плечами.

– Ты ее не знаешь, но она тебе не симпатична? – предположила девушка, наблюдая за мимикой своей спутницы. Та неопределенно пожала плечами, но в глазах застыл испуг.

– Она тебе не просто не нравится, она тебя пугает! – догадалась Кейтлин и тут же удостоилась кивка согласия. – А меня нет. Мне, наоборот, любопытно, пожалуй, подойду ближе. Но тебе не обязательно следовать за мной, можешь просто посидеть в стороне. Мы же в одной комнате, и здесь полно народу. Думаю, никто не ждет, что ты станешь ходить за мной по пятам.

Меган благодарно кивнула, а Кейтлин подошла ближе к группе людей у рояля.

– Елена Блаватская, – тихо сказал за спиной незаметно подкравшийся Диккенс. – Не ожидал, что она придет. Элен редко принимает приглашения. Своеобразная особа.

– Это заметно, – согласилась Кейтлин. – Кто она?

– О! Эта молодая особа – русская. Весьма известная дама в кругах, интересующихся оккультными науками. Она спирит, философ, путешественница.

– Спирит? – усмехнулась девушка, не отрывая взгляд от пианистки.

– Вам смешно?

– Не знаю, возможно.

– Сейчас многие увлекаются потусторонними силами, связью с духами, разговорами с умершими.

– Блаватская – одна из них?

– Я бы сказал, она одна из немногих, кто занимается этим всерьез, – задумчиво отозвался Диккенс. – Она около десяти лет путешествовала и изучала тайные знания в разных странах. Была в Египте, Индии, Константинополе и, если кто-то и способен общаться духами, так это она. Чрезвычайно талантливая и неординарная женщина.

– Моей компаньонке она не понравилась. Меган даже ушла.

– Элен производит впечатление на людей и не всегда хорошее. Я сам не могу долго выносить ее общество. Она доминат: с сильными – соперничает, а слабых – подавляет.

Словно услышав разговор, Блаватская закончила играть и встала из-за рояля. Она окинула тяжелым взглядом комнату и остановилась на Кейтлин. Темные, угольные глаза с легким карим отблеском заставили вздрогнуть.

– Маленькая серая мышка сама заманивает удава в клетку, – произнесла она отстраненным низким голосом с сильным акцентом.

– О чем вы? – вспыхнула девушка и отступила.

– О чем? – женщина вздрогнула, ее надменное лицо приобрело чуть более человечное выражение. – Вы такая молодая и красивая, а над вами уже тьма, ее сосредоточение в сердце. Над красивыми всегда тьма. Не так ли?

От унизительных, брошенных мимоходом слов стало нехорошо. Женщина источала злость и презрение‚ и Кейтлин не могла понять, чем заслужила подобное обращение.

Выходка Блаватской поставила девушку в неловкое положение, она стала объектом всеобщего внимания.

– Она всегда такая, – шепнул ей на ухо Диккенс. – Не расстраивайтесь. А сейчас мне пора, еще увидимся. Я вас представлю Эдмунду Локсу. Вы ведь здесь из-за него?

Кейтлин кивнула и отошла к стене. На девушку с любопытством глядели дамы среднего возраста, сбившиеся в кучку у стены. Кейтлин хорошо знала эту категорию женщин – сплетницы, которые формируют общественное мнение. Они знают все и про всех и любят выносить вердикты. Общество им верит, и они часто этим пользуются, чтобы создать выгодную для себя атмосферу. Похоже, за столом не удастся избежать провокационных вопросов.

С появлением миссис Диккенс все неуловимо изменилось. Исчезла полубогемная атмосфера, стих смех, и гости стали куда больше напоминать чинное английское общество, чем полчаса назад. Именно миссис Диккенс заправляла чаепитием, соблюдая одной ей известный канон. Гости входили в зал парами, строго по очереди, места за столом тоже были распределены. С сэром Чарльзом Кейтлин не удалось перекинуться и парой слов. Он лишь взглядом указал на невысокого полного мужчину с бакенбардами, и девушка поняла, что это тот, кто ей нужен. За столом их посадили рядом, и мужчина постоянно ерзал в нетерпении. Было видно, что светские беседы ни о чем его утомляют, и он ждет не дождется, когда хозяйка встанет из-за стола и можно будет обсудить интересующий вопрос тет-а-тет. Кейтлин чувствовала состояние своего соседа по столу, и от этого ей становилось некомфортно, но она старалась не обращать внимания на его колючие маленькие глазки и потный лоб. Девушке стало неудобно за то, что вчера при разговоре с мистером Дэвисом она позволила себе высказать подозрения в адрес Чарльза Диккенса – этот приятный, обаятельный человек и к тому же успешный писатель совсем не походил на убийцу. А вот коллекционер Эдмунд Локс вполне бы подошел на эту роль.

Кейтлин старалась не нервничать и послушно отвечала на множество вопросов, которыми ее засыпали гости миссис Диккенс. К счастью, едкая в начале вечера Блаватская молчала. Разговор, казалось, ее вообще не интересовал, и она рассматривала обои, погруженная в близкое к трансу состояние. То неподвижно сидела, то томно закатывала глаза и вздрагивала всем телом. Подобное поведение, видимо‚ было для нее обычным, так как никого не удивляло.

Сначала пришлось глупо улыбаться и кивать, пытаясь поддержать разговор с двумя болезненно худыми и немощными дамами – приверженками диеты Сильвестра Грэма – пресвитерианского священника, предлагающего ограничительную диету для искоренения таких грехов, как обжорство, сексуальные желания и прочих аморальностей. Сама Кейтлин считала его прохвостом и шарлатаном. Но возразить вслух не осмеливалась.

– После ограничения в пище, – слабо прошептала девица на выданье‚ – я чувствую себя отлично, такой прилив сил и одухотворенности!

Несколько человек утвердительно закивали, а Кейтлин‚ взглянув на молодую леди в изнеможении откинувшуюся на спинку стула, решила ее словам не верить. Больше всего девушку настораживало, что компания этих немощных поклонниц «доктора Опилки» приняла ее за свою. Неужели она выглядит такой же – худой, болезненной и слабой? От дальнейшего разговора Кейтлин спасла миссис Диккенс.

По просьбе миссис Диккенс девушка рассказала про Техас, длительное путешествие и удачу, в виде согласившейся стать компаньонкой Меган. Сама Меган, как всегда‚ улыбалась и молчала, вид у нее был неприступный и загадочный, но вместе с тем скромный, так что ни у кого не было желания упрекнуть ее за молчаливость. Кейтлин лишь упомянула про трагедию в семье своей компаньонки, не вдаваясь в подробности про сильно пьющего и буянящего отца. Местные кумушки тут же посочувствовали девушке. В их глазах она стала почти ангелом, что не скажешь о самой Кейтлин. Как ни старалась она быть скромной и благочестивой‚ все же в ее поведении нашли недопустимые моменты.

– Но как же вы рискнули на столь опасное путешествие в одиночку? – с ужасом поинтересовалась толстая дама в слишком откровенном для ее возраста и комплекции платье, даже тугой корсет не мог замаскировать складки жира на необъятных боках.