Змеиная школа. Первое испытание

А с утра мы едва не проспали. Будильник завела одна Ксюха. Ей нужно было вставать на первую пару, которая относилась к общеобразовательному блоку. Я сдала этот предмет еще в школе, поэтому вместе с Машей продолжила спать дальше и проснулась буквально за полчаса до начала занятий.

Моя соседка подскочила словно ужаленная и кинулась к мобильному телефону.

– Опять вырубился! – запричитала она, пытаясь реанимировать свой «Самсунг».

От ее стенаний я проснулась и села на кровати, потирая не желающие открываться глаза.

– Быстро посмотри, сколько времени! – крикнула мне Маша, на ходу причесываясь и пытаясь натянуть на себя форму.

– Полдесятого, – зевнула я и, осознав, что это значит, тоже подскочила, нашаривая на спинке стула свою блузку.

– Поесть не успеваем! – сокрушенно пробормотала рыжая.

Но меня мало волновал завтрак. С утра я все равно не могла впихнуть в себя ничего, кроме чая или кофе.

– Какой у нас сейчас предмет? – Я застегнула последнюю пуговицу на блузке и запихнула в сумку несколько толстых тетрадок, ручки и планшетник.

– Русский язык. Как понимаю, ты не идешь со мной?

– Да, с первым курсом я буду ходить только на те предметы, которых у нас не было в школе.

– Тяжело тебе придется, – заметила Маша. – Считай, будешь учиться сразу на двух курсах.

– А что делать? – Я пожала плечами, выскакивая в коридор и запирая на ключ дверь комнаты. – Придется успевать все.

В таком суматошном начале дня был один неоспоримый плюс: я совсем забыла о неприятном ночном инциденте с Владом.

Ксюша, убежавшая намного раньше нас, не приставала ко мне с расспросами. Еще вчера она допытывалась, почему меня доставала Вероника, но от неприятного разговора удалось уклониться. Я подозревала, что сегодня соседка продолжит допытываться, а говорить о Владе совсем не хотелось: слишком яркими были воспоминания. Точнее, слишком ярким мне казалось все, что связывало с ним. Каждая встреча, каждый жест, каждая улыбка.

Глава 5. Учитель спецкурса

С девчонками мы встретились в столовой во время обеда. Я весь день провела с серьезной обстоятельной Машей и начала скучать по заводной энергичной Ксюхе, которая за столь короткое время умудрилась не только три пары отучиться, но и найти новых знакомых. Махнув рукой компании из трех мальчишек и четырех девушек, она подсела к нам за столик, отдышалась и велела:

– Рассказывайте! Как прошел день?

– Да нормально, – смутилась я, не ожидая такого напора.

Рассказывать было нечего. Жаль, но интересных встреч и знакомств у меня не случилось. Второкурсники знали друг друга уже год и не очень любили Машу, а я сидела рядом с ней. Мы устроились на третьей парте и прилежно записывали за преподавателем. Хорошо хоть Вероника не явилась на первую пару в новом учебном году. Это несколько примирило меня с неинтересными, но обязательными занятиями.

Поэтому, не придумав ничего стоящего, я сообщила Ксюше:

– На следующую пару я иду с тобой.

– А! У нас сейчас курс по выбору – «Философско-религиозные учения восточных стран»! – довольно улыбнулась девушка, став похожей на Чеширского Кота из мультика. – С симпатичным и скромным преподавателем, – подмигнула она.

– Кирилл Дмитриевич очень хорошо знает свой предмет, – вмешалась Маша. – Мне нравились его занятия. В этом году пойду на второй уровень.

– Зачем? – изумилась я, краем глаза наблюдая за дверью на противоположном конце зала.

Стоило лишь вспомнить про Веронику, как она тут же появилась в сопровождении таких же нагламуренных подружек. Вошла, словно королева, и заняла пустующий столик в центре зала. Совсем недалеко от места, где устроились мы.

Я так поняла, что она со своей компанией всегда сидела здесь. И в отсутствие лицейской элиты их место никто не занимал.

Отсюда Вероника казалась приветливой. Она вежливо улыбалась, если к ней подходили поздороваться, но глаза не меняли выражения: в них застыли безразличие и презрение.

Несмотря на это, к девушке тянулись. На нее заинтересованно поглядывали парни из-за соседних столиков, а девчонки заискивающе хихикали над каждой шуткой.

Как бы я ни относилась к девушке Влада, она заслуживала уважения: не флиртовала с другими парнями и не реагировала на льстивый смех подружек. Она не играла королеву, она была ей. И к этой королеве я попала в немилость. Странно, но ни Влада, ни других парней рядом с девушками не оказалось.

Я раздраженно отвернулась от Вероники и продолжила разговор с Машей:

– Ты набрала себе столько дополнительных предметов, что будешь вынуждена учить их день и ночь!

– Знаю, – упрямо поджала губы подружка. – Но мне нужно учиться и сдать сессию.

– Так не лучше ли сосредоточиться на чем-то одном? – удивилась я. – Ты просто не даешь мозгу никакой возможности отдохнуть. Так нельзя!

– Здесь нельзя иначе. – Маша выделила второе слово, сделав на него ударение. – И чем быстрее ты это поймешь, тем меньше у тебя возникнет проблем с учебой.

Возразить я не успела, потому что в переполненную столовую с воплями и гиканьем влетела компания парней в простынях, намотанных на голое тело, словно древнегреческие тоги. Ребята, в одном из которых я без удивления узнала Влада, пробежали по столовой, завывая и потряхивая красными, насаженными на швабру шортами, словно флагами. И остановились у стола, за которым сидела Вероника с подружками. Там Влад, припав на одно колено, выдал:

– Прими, о, моя королева, скромный дар! – И вручил девушке импровизированный флаг.

Вероника едва склонила голову и позволила поцеловать себе руку, лишь слегка улыбнувшись – она играла роль. Ни смеха, ни снисхождения. Наверное, она могла бы стать хорошей актрисой. А может быть, и будет.

После этого под возмущенные вопли работников столовой вакханалия продолжилась. Молодым людям показалось мало произведенного фурора, и они начали вполне слаженно танцевать. Непрочно закрепленные простыни сползали, парни их ловили, но исключительно для виду.

– Опять продули своим подружкам в карты, – произнесла Маша, то ли поясняя ситуацию, то ли завидуя, то ли осуждая.

Я не нашла что ответить. Слишком уж яркое представление разворачивалось в столовой.

Столик Вероники находился совсем недалеко от нашего, и импровизированным выступлением я смогла насладиться в полной мере. Запрыгнув на стул, Влад исполнил «танец с простыней» на бис. Я не хотела на него смотреть. Вообще все это безумное представление выглядело ужасно глупо. Но отвести взгляд не могла.

Влад очень хорошо двигался, словно профессиональный танцор. А еще у него было бесподобное, божественное тело. Сильные широкие плечи, развитая мускулатура груди и умопомрачительный пресс – видимо, молодой человек не один час в неделю проводил в тренажерном зале.

По торсу парня, начинаясь от пупка, в сторону груди полз свивающийся кольцами змей. Его хищная оскаленная морда заканчивалась серебряным кольцом-сережкой в соске. Пирсинг приходился на нос вытатуированного змея, и я, как ни старалась, не могла отвести взгляд. Впрочем, по-моему, не я одна. Но Влад почему-то снова зацепился взглядом за мое лицо.

Он спрыгнул со стула и в два шага очутился передо мной.

– Ты снова пялишься на меня! – обвиняюще заявил он, склонившись прямо к моему уху. Я почувствовала запах его шампуня и разгоряченного танцем тела. – Мне не нравится, когда на меня пялятся! – сказал он громче.

– Тогда зачем же ты явился сюда в таком виде? – не выдержала я и демонстративно окинула его оценивающим взглядом.

– Ну не ради тебя точно, – нехорошо ухмыльнулась Вероника и по-хозяйски притянула к себе парня за края простыни.

– Если бы он хотел продемонстрировать свою голую задницу тебе, думаю, сделал бы это в более интимной обстановке, – не осталась в долгу я.

Уже собралась подняться и уйти, но в дверях столовой появился Анатолий Григорьевич собственной персоной. За ним бежала взволнованная Жанна Петровна – полная немолодая женщина с обесцвеченными жидкими кудряшками. Она стояла на раздаче блюд.