Тайна, деньги, два осла

И тем не менее две трети соседей по салону мирно дрыхли, укрывшись пушистыми пледами.

Вика тоже с удовольствием присоединилась бы к ним, но, во-первых, заснуть в самолете у нее до сих пор не получалось ни разу, даже во время перелетов на американские континенты, а во-вторых, надо было еще раз просмотреть все бумаги, подготовленные братом к форуму.

И не просто просмотреть, а вникнуть, разобраться до мельчайших нюансов, чтобы не мемекать потом растерянной блондинкой перед возможными партнерами их семейного бизнеса.

Ну да, да, назвать Вику блондинкой мог только слепой, поскольку родилась девчушка кареглазой и темноволосой. Не брюнетка, но шатенка уж точно. И выросла такой же (благодаря мамуле, правда, вовремя перехватившей дочку перед походом в парикмахерскую с целью перевоплощения в блондинку). Выслушав негодующий спич наследницы, посвященный свободе и самовыражению, мама Саша сбегала к соседке, обладательнице роскошного платинового парика, нахлобучила эту красотищу на макушку возмущенно сопевшей дочуры и подвела деточку к зеркалу.

Откуда на Вику сердито пялилась обитательница квартала красных фонарей. Именно эти дамы обожают столь диссонирующее сочетание: огромные карие глаза, темные брови, чуть смугловатая кожа и – холодный блонд.

А еще девушка стала выглядеть лет на десять старше. И потрепаннее, несмотря на свои шестнадцать лет.

В общем, кретинская идея с обесцвечиванием волос, спровоцированная доминирующим у подростков стадным чувством, была объявлена персоной нон грата и выдворена без права реабилитации.

И волосы, благодарные хозяйке за щадящий режим существования, лежали теперь на плечах блестящей волной цвета насыщенной чайной заварки. Тонкие темные брови Вика практически не корректировала, да и густые длинные ресницы тоже не нуждались в подкрашивании. И вместо объемистой косметички в сумочке девушки пугливо жался к изящному зеркальцу одинокий тюбик губной помады.

Нет, объемистая косметичка тоже имелась, она сейчас дремала в багаже. На складе, так сказать, поскольку относилась к тяжелому вооружению. Эту базуку Вика расчехляла лишь в крайнем случае, когда требовалась полная и безоговорочная капитуляция противника.

И вполне вероятно, что на предстоящем форуме придется таскаться с этой базукой не только вечером, но и днем.

Зачем? А затем. Затем, что Вика по образованию все-таки юрист, а не экономист, и сколько ни штудируй братовы подсказки, вероятность попасть в самую середину глубокой лужи некомпетентности кривляющимся призраком постоянно маячит на горизонте.

Обычно на подобные мероприятия всегда ездит Славка, в крайнем случае – мама, они свободно ориентируются в лабиринте Экономикотавра. Зато она, Вика, лихо носится на водном байке по морю юриспруденции, где мама и брат не рискуют соваться за буйки.

И в этот раз должен был поехать лично герр Демидофф. И Славка серьезно готовился к поездке, рассчитывая заключить там парочку выгодных контрактов, но за неделю до начала форума позвонили из приемной министра экономики и сказали, что герр министр ждет герра Демидофф лично в будущую среду, в 10 часов утра.

А будущая среда – как раз второй день форума.

Мама заменить сына тоже не могла. Вернее, она-то смогла бы, но ей не позволили. В кои-то веки мамуля выбралась отдохнуть вместе с Винсентом, она так ждала эту поездку, так готовилась! Хали Салим, их знакомый, владелец сети элитных отелей, подготовил для друзей лучший номер в лучшем отеле, и мама с мужем уже неделю нежатся на белоснежном песочке Мальдив.

Откуда она безоговорочно сорвалась бы и помчалась на Урал.

И неизвестно, когда бы в следующий раз удалось уехать к океану вместе с любимым мужем.

Потому что Винсент Морено все еще служил в ЦРУ полевым агентом и периодически исчезал из дома на неопределенное время. Причем сказать точно, когда он снова появится или снова исчезнет, не мог и сам Винс.

Так что относительно длительный совместный отдых случался у мамули с мужем очень и очень редко.

И срывать его сейчас даже ради самых выгодных сделок было бы редкостным свинством.

Поначалу Славка вообще решил отказаться от участия в форуме, но глава российского представительства их концерна сообщил, что владелец «СибАла», одного из крупнейших алюминиевых производств России, господин Кульгирович проявил интерес к немецкому бизнес-гиганту и хотел бы лично переговорить с руководством концерна. Желательно во время проведения Уральского экономического форума, одним из организаторов которого и является господин Кульгирович.

И вот теперь приходится снова и снова шуршать бумагами, лихорадочно проверяя, все ли она запомнила, не ускользнул ли от слегка подвисшего от напряжения внимания какой-нибудь особенно маленький, но очень важный нюанс.

Да вроде нет, все нюансы дисциплинированно сидят на отведенных им полочках и никуда скользить не собираются.

Ну и ладно, ну и хорошо, и хватит таращиться в документы, а то голова уже потрескивать начинает от переизбытка информации.

Да и прилетели уже почти, стюардесса ласково проворковала насчет ремней безопасности: не соблаговолит ли мадам пристегнуться?

Соблаговолит.

Уши слегка заложило – лайнер начал снижаться. Внизу замелькали игрушечные домики и полоски дорог. Очень хотелось бы увидеть и горы, но это, увы, позже. В Москве с горами туго, здесь только собственно горцы имеются, причем в основном с Кавказа.

А Уральские горы будут, но под крылом уже другого самолета. Хорошо хоть промежуток между рейсами небольшой, всего три часа. Но за это время надо из Шереметьева во Внуково перебраться, все регистрации и тут, и там пройти, паспортный контроль опять же.

Дитрих, глава их представительства в Москве, клятвенно пообещал герр Демидофф, что пересадка пройдет с минимальными неудобствами для фрейлейн Виктории, он лично встретит ее в Шереметьеве, отвезет во Внуково и проводит девушку в VIP-зал. Никаких общих накопителей, ну что вы! И самолет будет одной из самых солидных российских авиакомпаний, а не шарашки какой-нибудь.

В принципе все так и получилось. Несмотря на то что Вика вышла в зал прилета одной из первых – ей не надо было ждать багаж, дорожную сумку она оформила как ручную кладь, – лысый колобок с обильно посоленной конопушками лысиной уже ждал ее, наполовину спрятавшись за гигантским букетом цветов.

– Фрейлейн Виктория! – задребезжал он скрипучим тенорком, устремившись навстречу девушке. – Вы прекрасны! Удивительное сочетание красоты и ума, удивительное!

– Здравствуйте, Дитрих. – Вика страдальчески поморщилась, рассматривая букет. – Ну и зачем вы приволокли это сооружение?

– Какое сооружение?

– Цветочное.

– Ах, майн готт, вы еще и чувством юмора обладаете! – Блекло-голубые шарики глаз восторженно закатились под веки.

А Вика едва удержалась от брезгливой гримасы – ей показалось, что из Дитриха сейчас потечет липкий сироп.

Она до сих пор не имела сомнительного удовольствия общаться с этим типом лично, вот с его предшественником, холодновато-вежливым Отто Штольцем, девушка встречалась не единожды, и его отстраненность Вике весьма импонировала. Только профессиональное общение, никаких попыток сближения.

Но увы… Полгода назад Отто погиб в автокатастрофе, и его место занял Дитрих Кнапке, заместитель.

И вроде справлялся неплохо, Слава был вполне доволен. Но лично ни брат, ни Вика до сих пор с герром Кнапке не общались.

Глава 4

Во время их прошлых приездов в Москву и с ней, и с братом, как правило, постоянно был рядом Штольц, предоставив своему заму заниматься текущими делами представительства. Видимо, этих дел натекало много, потому что конопатой лысины Кнапке на горизонте не мелькнуло ни разу.

Наверное, еще и поэтому впечатления от поездки оставались самыми симпатичными, и Вика всегда с удовольствием приезжала в столицу России, используя для этого любой повод. А иногда и без повода, просто так, когда размеренная жизнь в Германии начинала вызывать изжогу. Хотя для лечения изжоги лучше всего подходил родной Минск, где остались школьные друзья и подружки.

Но сейчас изжога накатила семибалльным цунами уже после трехминутного общения с герром Кнапке. Неудержимо захотелось соленых бочковых огурчиков, хрустящих таких, с налипшей веточкой укропа.

А еще вспомнилась книга о Незнайке и коротышках Цветочного города, одна из любимых в детстве. Был там такой персонаж – Сиропчик.

Вот такой герр Сиропчик и стоял сейчас перед Викой, преданно заглядывая ей в лицо застиранными глазками. Слишком преданно. Нарочито преданно.

Да еще и цветы эти дурацкие! Нет, Вика очень любила цветы, как и любая девушка, но когда они к месту. А сейчас злосчастный букет вызывал лишь раздражение.

– Герр Кнапке, насколько мне известно, мы сейчас в срочном порядке переезжаем в другой аэропорт, откуда я вылетаю в Екатеринбург, верно?

– Да, все так и есть, фрейлейн!

– И как вы себе представляете мой последующий путь с этим веником наперевес?

– Ну что вы, какой же это веник! – Кнапке любовно расправил слегка примявшиеся лепестки лилий. – Это великолепное творение лучших флористов Москвы, никто иной не достоин вашей красоты!