Первый раз

– Анетка, не злись, – Саша не оставляла попыток проникнуть внутрь. – Так получилось! Мы проспали, представляешь?

Я молчала.

– Ну не будь занудой! Не сообщать же мне всему вагону подробности своей личной жизни?

Я – юный партизан на допросе в гестапо.

– Мам, а зачем же тебе о своей личной жизни сообщать? – раздался ехидный голос Вики. – Все гораздо проще – достаточно рассказать всего один факт из биографии тети Ани.

Вот негодяйка юная! Я встала и открыла дверь. Саша тут же просочилась внутрь. Торжествующая Вика попыталась было повторить мамин фокус. Да, конечно!

– А вот начинающим шантажисткам здесь не место! – обрушилась на нее увесистая кувалда моего возмездия.

– И не собиралась даже! – фыркнула кареглазая хитрунья. – Я просто увидела у вас на столе пирожки, хотела угоститься. Но, если вам жалко, я пошла. – И она с независимым видом направилась к своему купе.

– Отставить! – рявкнула я. – Кру-у-угом! Ко мне шагом марш!

– Теть Ань, вы в армии не служили? – восхищенно поинтересовался высунувшийся из своего купе Славка. – Прапором, например?

– Рупором я служила и служу! Рупором общественности. Иди-ка и ты сюда, – поманила я Сашиного сына. – Так вот, дети мои…

– Мои! – встряла Сашка.

– Да ради бога! Короче, хотите загладить свою вину перед бедной изнервничавшейся тетечкой Анечкой?

– Хотим!

– Тогда забирайте вон ту гигантскую сумку с едой и займитесь ею вплотную. Особенно банкой с кашей.

– Ура! – завопил Славка, обнаружив Катеринины припасы. – А мы как раз ничего не взяли, даже позавтракать не успели. Папа собирался в вагон-ресторан нас вести. А тут такая вкуснятина!

– Желудок ходячий! – с презрением заклеймила брата Вика.

– Не хочешь – не ешь, – немедленно парировал Славка. – Я тогда себе всю сумку забираю.

– Эй-эй, не так быстро! – возмущенно завопила Вика и убежала следом за унесенной сумкой.

Глава 7

Саша закрыла дверь купе и с улыбкой повернулась ко мне:

– Ты себе хоть что-то оставила? Иначе ты рискуешь сильно, мои термиты уничтожают все съедобное с рекордной скоростью. Особенно Славка.

– Оставила, – буркнула я, изо всех сил стараясь удержать на лице угрюмое выражение. Брови взлохматить, что ли, для придания нужного колорита? – Вон, пирожки с яблоками и с творогом. Кстати, ты кормить детей не пробовала? Хоть иногда?

– А надо? – искренне удивилась Сашка, усаживаясь напротив меня.

– Существует такая традиция. Правда, сохранилась она только в российской глубинке, но, говорят…

– Ладно, Анетка, – рассмеялась подруга, – хватит пыжиться, тебя ямочка на щеке выдает.

Я наконец не выдержала и рассмеялась.

– Ладно, рассказывай.

– О чем?

– О том, как семейство ленивцев чуть было не довело ранимую женщину до инфаркта.

– Ох, и не говори, – устало махнула рукой Сашка, устраиваясь поудобнее. – Сама только что поверила, что все обошлось. Сейчас бы кофейку!

И, словно в ответ на ее слова, в дверь постучали, а затем на пороге материализовался проводник с подносом:

– Чего желаете: чай, кофе, сливки?

– Вы очень кстати, – мило улыбнулась я. – Два кофе, пожалуйста. Сливки будешь? – поинтересовалась у замершей от неожиданности подруги. Та зачарованно кивнула. – Со сливками. И с сахаром.

– Сей момент!

И вот уже на нашем столике, словно бы курят ароматный кальян, две чашки кофе, небольшая пластиковая сахарница кокетливо прикрылась круглыми упаковками сливок, а ловкий джинн, принявший облик проводника, тихо прикрыл дверь, пожелав нам приятного аппетита.

– Ничего себе! – Сашка с восхищением смотрела то на дверь, то на меня. – Ты что успела сотворить с этим беднягой, а? Околдовала его, загипнотизировала или свои навыки палача на нем шлифовала, чтобы квалификацию не потерять?

– А почему ты не допускаешь мысли, что все это – исключительно благодаря моей уникальной красоте и сокрушительному обаянию?

– Я бы допустила эту мысль, постучи она в мою голову. Но, увы, там все тихо, – хихикнула Сашка.

– Злая ты. И необъективная. Но, если честно, это благодаря Лешке.

– В смысле? Он дополнительно заплатил проводнику?

– Нет. Просто наш колобок в кителе оказался давним поклонником Алексея Майорова, вот мы и купаемся в лучах Лешкиной славы.

– Люблю я в ней купаться! – довольно зажмурилась Сашка. – А особенно когда такие вкуснюшки предлагают!

И мы наконец смогли отдать должное кулинарному мастерству Катерины. Лидировала в этот раз Сашка, причем ее лидерство было неоспоримым.

– Она еще своих детей термитами называла! – не выдержала я. – Так ведь есть в кого! Давай-ка, голубушка, начинай лучше свои оправдательные речи.

– Почему оправдательные? – удивилась было Сашка, но, заметив первые признаки возвращения моей эмоциональной бури, опомнилась: – А, ну да! Представляешь, вчера вещи собирали почти до ночи. Все никак не получалось достичь баланса между количеством рук и количеством сумок, мы перепаковывались не один раз. Спать легли в начале второго. И я, практически ничего не соображая от усталости, поручила завести будильник Андрею. Несколько раз повторила – на семь утра, он даже психанул: «Что ты меня за идиота держишь!». Ладно. Легли спать. И представляешь: просыпаюсь – а уже совсем светло! Я на часы смотрю – половина восьмого. А поезд прибывает в восемь двадцать! Врываюсь к Андрею – храпит себе, часики тикают, будильник установлен на…

– Восемь, – понимающе усмехнулась я.

– Точно. Ну, он и получил! А что толку, если, как назло, и такси вызвать не получается! «Извините, в вашем районе машин нет». Жуть! – нервно укусила Сашка очередной пирожок. – Я в принципе ненавижу опаздывать, а уж на поезд, который ждать не будет, – хуже не придумаешь! – она зябко передернула плечами.

– Это точно. Мне тут тоже пришлось несладко. Представляешь, что было бы, если бы вы все опоздали? Приехала бы я одна в Прагу, а дальше что? Кстати, а действительно – что? Я ведь даже нашего маршрута и места назначения толком не знаю.

– В Праге нас встретит тот самый приятель Андрея, который и пригласил нас в гости. Зовут его Фридрих фон Клотц…