В заложниках у мечты

– Да приятный. Не каждый может себе это позволить. Сколько они стоят? Наверное, около тысячи?

– Я брал за две и то потому, что у меня карта их постоянного покупателя. – улыбаясь сказал Шон.

Я, будучи на мели, ещё сильнее расстроилась, услышав это.

– А чем ты занимаешься, что можешь позволить себе такие покупки?

– У меня свой бизнес.

– Так ты у нас бизнесмен. Как здорово! – с улыбкой произнесла я. – Такой молодой, а уже бизнесмен.

– Мне тридцать пять. Я в самом рассвете сил и очень горжусь тем, что смог достичь того, чего хотел к своим годам.

– Я бы не дала тебе больше двадцати семи. Ты очень молодо выглядишь.

– А сколько тебе лет? – поинтересовался он.

– Тебе не говорили, что неприлично спрашивать у девушки про её возраст? – строго произнесла я.

– Боже, началось. Все, молчу!

– Да ладно, расслабься. Я шучу. Я не скрываю свой возраст. Мне двадцать четыре. У меня не то что бизнеса нет, у меня вообще никакой работы нет. – немного грустно произнесла я.

– Надо разослать резюме. Думаю, это решаемый вопрос. – попытался подбодрить меня он.

– Ну я как бы этим и занимаюсь. Только результаты пока меня совсем не радуют.

– Если понадобится помощь, ты всегда можешь обратиться ко мне.

– Спасибо. Я буду иметь в виду.

– Прости, я вынужден тебя покинуть. – взглянув на часы сказал Шон и встал из-за стола. – Ты, пожалуйста, не стесняйся, угощайся. Продукты в холодильнике тоже можешь брать, когда пожелаешь.

– Спасибо, но не стоит. Еду я ещё пока в состоянии себе позволить. – ответила я.

– Ну если что, имей в виду.

Я продолжала жадно поглощать китайскую лапшу, пока Шон, суетясь, собирался и важно расхаживал по квартире. Уже обувшись и открыв входную дверь он громко сказал:

– Не забудь, спальня сегодня моя.

Не дождавшись моего ответа, Шон закрыл за собой дверь. Я даже уже совсем забыла о нашем уговоре. Придется мне сегодня ютиться на диване, но зато посмотрю фильм, до которого давно не доходили руки. Настроение было паршивое и я решила развеяться, сходив с моей подругой Лилиан и её парнем Ником в бар. Вечер пролетел быстро, легко и непринуждённо. Мне всегда было комфортно с ней, мы ведь дружили с самого детства, ходили в одну школу, часто ночевали друг у друга и даже переехали от родителей сюда вместе, чтобы начать взрослую и самостоятельную жизнь. Она была мне как сестра. Они проводили меня до дома уже около двенадцати ночи. Я не хотела доставлять дискомфорт Шону и поэтому старалась зайти в квартиру как можно тише. План был очень простым. Принять душ, устроится поудобнее на диване и благополучно уснуть под интересный фильм. В квартире было темно, свет горел только в спальне. Оттуда же доносились громкие пошлые звуки.

– Опять он смотрит своё порно! – возмутилась я, включая свет в гостиной.

Я быстро проскользнула в душ и расслаблялась там около двадцати минут. Выходя из ванны я, по привычке, просто завернулась в полотенце. Мои волосы так вкусно пахли шампунем, да и в целом после душа тело ощущало приятную лёгкость, поэтому я не спешила одеваться. Шумы продолжали доноситься из комнаты и казалось, что становились даже громче. Женский голос жалобно скулил от хлёстких звуков, вероятнее всего ударов плёткой.

– Что же за извращения он там смотрит? – буркнула я себе под нос и включила телевизор.

Выходка Шона с ошейником и несчастной девушкой возле его ног потихоньку забывалась. Если он был способен на такое, то не удивительно, что его возбуждал жёсткий жанр в порно. Это было не нормально для меня, но в остальное время он был так обаятелен, галантен, мил и, наверное, мне не стоило осуждать его за такие необычные сексуальные предпочтения. У каждого есть свои скелеты в шкафу. В какой-то момент моё внимание забирали на себя звуки из спальни, и я старалась сделать телевизор погромче, а затем я отвлекалась на телевизор, пока снова не отвлекалась на очередной звук шлепков и стонов. Сосредоточится на фильме было невозможно, так как моя фантазия начинала выдавать пошлые картинки, и я окончательно взбесилась.

– Неужели нельзя смотреть свою порнографию потише или одеть наушники, в конце концов?

Я встала с дивана и направилась к двери в спальню. Грозно постучав, я громко произнесла:

– Шон, не мог бы ты убавить звук?

В ответ не последовало никакой реакции, а пошлые звуки продолжались. Я подумала, что Шон уснул и робко взялась за ручку двери. Вообще врываться к нему было бы неправильно, но он не оставил мне выбора. Я нажала на ручку и дверь слегка приоткрылась. Моему взору открылась невероятная картина. На кровати, прикованная руками к изголовью, в черном кружевом белье лежала брюнетка. Её рот был завязан шелковой черной тканью, а короткие, до плеч, черные волосы лезли в глаза. К её лодыжкам была пристёгнута металлическая трубка, которая оставляла её ноги в постоянном положение на ширине плеч. У неё на лице читался ужас, а глаза полные слёз беспрерывно бегали туда-сюда. Она скулила и безрезультатно пыталась выбраться из оков. Напротив неё стоял Шон с плёткой в руке. Его торс был обнажён, а из джинс пытался вырваться его дружок. Я застыла в шоке и даже не заметила, как отпустила ручку двери, которая из-за этого открылась практически полностью. Девушка заметила меня и стала громко мычать. Шон резко повернул голову на меня и прибывал в шоке пару секунд. Я резко отвернула голову в сторону, чтобы не смущать их своим взглядом.

– Прости пожалуйста. Я думала, что ты снова смотришь порно. – тихо произнесла я. – мне не стоило… Я не хотела… Мне очень жаль… Я, пожалуй, пойду…

Я собиралась уже покинуть комнату, но девушка замычала ещё громче и активнее. Она стала сильно мотать головой из стороны в сторону и ей удалось освободиться от повязки, мешающей ей говорить.

– Прошу, прошу Мисс, помогите мне. – в панике произнесла она.

Я остановилась и посмотрела на девушку. Шон молча смотрел на меня. Его взгляд был очень строгий, холодный и обжигающий.

– Всё в порядке! – неожиданно произнес Шон.

– Это не твоё дело. Это не твоё дело. Это не твоё дело. – говорила я про себя и снова попыталась покинуть комнату.

– Мисс, прошу, умоляю… – вновь обратилась ко мне девушка. – Помогите мне, я умоляю Вас. Я заплачу Вам, сколько скажете, сделаю всё, что попросите, только помогите. Я больше не хочу....

Не дав ей договорить, Шон снова закрыл её рот повязкой. Она жалобно смотрела на меня и плакала.

– Я понимаю, что это возможно не моё дело, но, по-моему, ей всё это не нравится! – обратилась я к Шону.

– Ты права. – ответил он. – Это не твоё дело. Оставь нас, пожалуйста.

Его скулы напряглись, а рука сильнее сжала ручку плётки. Девушка жалобно скулила, а мое сердце щемило от этого.

– Шон, возможно, надо отпустить её. Так неправильно. – зачем-то продолжила я.

– Дженни, я прошу тебя покинуть комнату. Больше по-хорошему я просить не буду. – очень грозно произнес он.

Я понимала, что надо выйти и постараться забыть это как страшный сон, но у меня не получилось сделать и шагу.

– Ты не имеешь права удерживать её здесь против воли. Это преступление! – робко произнесла я.

– Я тебя предупреждал? Теперь пеняй на себя! – сказал Шон и резко двинулся в мою сторону.

Прибывая в шоке от всего происходящего, я даже не успела среагировать на его действия. Он схватил меня за руку и потащил за собой. Он встал напротив кровати и сильным движением прижал меня спиной себе. Я была немного ниже ростом и его левая рука, пройдя по моему левому плечу, потом между грудью и по животу добралась до моей правой руки, затем до левой и крепко их сжала. Он так сильно прижимал меня спиной к своему обнажённому торсу, что я не могла сдвинуться ни на миллиметр, а мои запястья были крепко зафиксированы возле моего самого интересно места. Я так растерялась, что позволила провести все эти манипуляции и даже не сопротивлялась. Девушка грустно взглянула на меня, а по её щекам продолжали катиться слезы. Шон подвёл меня ближе к кровати. Девушка на кровати задрожала и громко заскулила, а затем получила хлесткий удар плёткой по внутренней стороне правого бедра. Будучи так близко, я смогла рассмотреть её тело, которое было всё в красных следах от кожаных концов плётки. Последовал удар, за ним ещё и ещё. По моей коже побежали мурашки. Я попыталась освободиться, но Шон держал меня так крепко, что порой мне становилось сложно дышать.

– Отпусти меня. – шёпотом произнесла я.

– Заткнись и смотри! – громко возразил Шон.

Удары повторялись снова и снова. Я периодически закрывала глаза, но любопытство брало верх. Некоторые удары приходились прямо по нежной промежности девушки, от чего она взвизгивала, а я вздрагивала. Абсолютно потеряв счёт времени, я уже не пыталась освободиться, а покорно ждала, чем это всё закончится. Как бы я не сопротивлялась своему нутру, но от этой картины я начала понемногу возбуждаться. Жалостливые звуки, издаваемые девушкой, стали сменяться на более глубокие, томные и возбуждающие. Шон резко отбросил плётку в сторону, отпустил мои запястья и нагнул меня так, что я оказалась прижата щекой к кровати, но подняться из этого положения я не могла, так как он прижимал меня рукою сверху. Я чувствовала, как в мою обнаженную задницу, из-за задравшегося полотенца в такой позе, упёрся огромный член Шона. Одной рукой он продолжал оказывать на меня давление, а второй очень умело отодвинул трусики изнывающий от возбуждения брюнетки и провёл пальцами по её клитору. В ту же секунду её накрыл невероятный экстаз, и она с громким стоном кончила. Я вздрогнула, но Шон не намеревался заканчивать. Прямо у меня перед глазами он стал засовывать в её обильно мокрую дырочку сразу три пальца. Девушка застонала и кончила сразу же ещё раз. Я даже и подумать не могла, что такое бывает. Шон, подождал, пока девушка получит своё удовольствие и вновь ускорил темп. Его движения были чёткие, нежные, размеренные. Я почувствовала, что и я уже прилично намокла и начала двигать ногами, дабы облегчить зудящие ощущения, но Шон сразу же это заметил и реакция не заставила себя долго ждать. Он вставил между моих ног свою, не давая моим ногам смыкаться и хоть как-то влиять на ситуацию. Это было невыносимо. А тем временем девушка раз за разом получала оргазмы и давала очень бурную реакцию. Нога Шона к этому времени, между моих ног, была почти такая же мокрая, как и я. После очередного пика наслаждения, Шон замер и не вынимая пальцев из брюнетки прошептал мне на ухо: