Мор. Книга вторая

После обеда все разошлись по своим комнатам. Через стенку я слышал голос Адама: он работал. А меня снова потянуло на улицу. Насиделся я в четырёх стенах.

На улице шёл снег. Я дошёл до главных ворот. Не видел их, когда меня сюда привезли в кузове трака. Его, кстати, нигде не было видно. Наверное, парковка для подобной техники была не на территории института. Я вышел за ворота и остановился. Было интересно опробовать, насколько далеко мне дадут уйти, но почему-то я был уверен: далеко. Адам не стремился следить за каждым моим шагом, да и моё будущее было обрисовано мне в деталях: федералы и срок за убийство. Не за одно убийство, так что срок гарантированно пожизненный.

Я дошёл до конца улицы и остановился на перекрёстке.

– Что ты тут делаешь, Мор? – спросил я себя.

Зачем я здесь? Зачем последовал за Адамом?

Врать себе было бесполезно. Насильно меня никто не держал, я мог уйти хоть сейчас. Да, в этом вопросе Адаму я тоже верил: он отправит за мной федералов и вряд ли уже сделает то предложение, что сейчас. Может ему и нужен мой Дар, чтобы убить Титана, но и я не уникален, теперь я понимал это.

Я оглянулся через плечо. Улица была пуста, редкий прохожий не в счёт. Я начал мёрзнуть. В Чикаго заметно холоднее. Хотя эта зима в Нью-Йорке вообще была исключительной – слишком тёплая. Но может быть в этом виноват тот самый сверх, что управлял погодой? Я задумался. Если он завязан на меня, то понятно, почему погода стояла тёплая: Адам меня согрел, и это чувство передалось всей нью-йоркской погоде, сделав зиму похожей на осень.

Я простучал карманы в поисках курева. Когда меня схватили, то обыскивали, но все вещи оставили. А опасного у меня ничего и не было. Оружия я не носил, я сам по себе оружие. Смертоносное оружие, а не человек. Пачка была на месте, а в ней всего одна сигарета. Я улыбнулся. Ясно, куда делись остальные: ангелочек стащил.

Если бы у меня был младший брат, я бы хотел, чтобы он был похож на Адама. И я вдруг понял, что хочу остаться рядом с ним. Не потому, что Адам был милым и мне нравился, и даже не потому, что я мог его касаться. Заныли яйца, напоминая, что не всякое общение с Адамом заканчивалось без увечий. Просто Адам не врал, когда говорил о том, что со мной будет, а я не врал, говоря, что только с ним рядом чувствую себя человеком, а не убийцей. Обычным человеком.

Быть человеком. Кажется, мне этого не хватало. С того самого дня, когда всё это началось…

Я выдохнул сигаретный дым и, глядя на то, как он медленно рассеивается в морозном воздухе, постарался точно так же испарить из головы плохие воспоминания.

Адам не врал. Ему нужен мой Дар, и он прямо говорил об этом. А после убийства Титана, необходимость во мне отпадёт. Об этом он не говорил, и никто не говорил, но и давать гарантий в безопасности мне никто не спешил. Если я соглашусь, то Адам получит мёртвого Титана, а я – своё пожизненное. Если откажусь, то только я получу то, что заслуживаю. А Адам? Адам будет искать другого исполнителя. И найдёт его рано или поздно.

Я докурил последнюю сигарету, выбросил окурок и отправил следом пустую пачку. Никаких сравнений с собой: опустошённым, смятым и выброшенным на обочину жизни я проводить не стал. Развернулся и пошёл обратно. Хотелось побыть в тепле. Хотя бы ещё немного.

Дверь в комнату Адама была открыта. Когда я подошёл, оттуда как раз вышел мужчина в форме военной полиции. Я напрягся, но он скользнул по мне незаинтересованным взглядом и прошёл мимо. Вслед за ним из комнаты выскочил Адам.

– И напомните техникам про моё задание! – крикнул он в спину полицейскому.

– Так точно, полковник!

Адам заметил меня.

– Уже вернулся. – Он тепло улыбнулся. Подошёл и начал стряхивать с меня снег. – Смешной такой, весь белый.

– Что со мной будет после убийства Титана?

Адам мгновенно стал серьёзным.

– Не здесь, Мор, – попросил он, указал следовать за ним и ушёл обратно к себе.

В комнате Адама царил рабочий хаос. Кругом были разложены бумаги, схемы, документы. На некоторых стояла печать «Совершенно секретно». Я присмотрелся.

– Если запомнишь хоть букву на этих бумагах, мне придётся тебя убить, – сказал Адам.

– Э-э… – протянул я.

– Запомнил! – Адам шутливо нахмурился, а затем широко, совсем как раньше, дружелюбно улыбнулся. – Задавай свои вопросы.

– Что со мной будет?

– Если работать с нами больше не будешь, то сдадим тебя федералам. Из рук в руки. Вышку я от тебя отведу, дальше сам. Думаю, за хорошее поведение выпустят лет через тридцать. Если работаешь с нами – работай. Никто и слова не скажет.

– А генерал? Он же сказал…

– Не обращай внимания. – Адам махнул рукой. – Генерал Эндрюс всегда орёт и всегда чем-то недоволен. Дальше криков дело обычно не заходит.

– Обычно?

– Бывало мы с ним и до руководства доходили, но всё решалось в мою пользу. Открыто выступать против меня он не станет. – Адам подошёл ближе и понизил тон. – Есть у меня кое-что, что Эндрюс не хотел бы обнародовать. В случае чего он будет на моей стороне.

– У тебя есть компромат на генерала?

– Почему сразу компромат? – спросил Адам, смахивая с моей куртки остатки снежинок. – Некая информация, которая, будучи открыта всем, не устроит нас обоих.

– Не скажешь, о чём именно эта информация?

Я согревался и пока старался не думать о том, что грело больше: тепло в помещении или Адам, стоящий рядом.

Он пожал плечами.

– Ходят некие слухи о нашем с генералом возможном родстве.

– И что в этом плохого?

– Наша родня никогда не состояла в официальном браке между собой, но всегда была в официальном браке при рождении детей. По мне сильно не ударит, ты же знаешь, у меня никого из родни не осталось. А вот для генерала это станет клеймом на репутации. На-всег-да.

На последнем слове Адам смахнул с меня снег с капюшоном сразу. Его руки оказались на моих плечах, и больше не замечать того, что он стоял вплотную ко мне, стало невозможно.

– Что ты делаешь?

– Хочу попросить тебя об одолжении, – шепнул Адам, расстёгивая на мне куртку.

Я перехватил его руку.

– Спрашивай.

– Можно я сегодня у тебя переночую? – выдал Адам залпом и посмотрел мне в глаза коронным умоляющим взглядом. – Ну пожа-алуйста!

– Нет. У тебя своя комната есть.

Адам огляделся, его нижняя губа предательски и абсолютно ненатурально задрожала.

– Негде тут спать. Всё в документах.

А в глазах чертенята пляшут. И это полковник армии? Можно начинать переживать за безопасность страны.

– Разберёшься. Большой мальчик.