Стихофразы

с тобою рядом –

никого.

Ты разделяешь их метанья, ты проницаешь в тайники – но страшно многим, ибо тайны болезненны и глубоки…

Отсюда видишь наносное, печально входишь в роль судьи, недооцениваешь снова детей и детища свои. Отсюда клевета и зависть колеблют разве что слегка… Отсюда юность оказалась непоправимо далека. Отсюда ноша в крепкой длани уж очень стала тяжела.

Твой путь – предмет чужих желаний. Но ты не этого желал…

Отсюда ближе тот рубежик, где комом в горле стал скулёж, когда потери неизбежны, и с каждой новой сознаёшь ответственность за тех, которых ты выводил на нужный тракт, вот скоро будут без опоры: тот справится, а тот – не факт…

Душа, молитвенница-чтица, болит о каждом, вот беда…

Отсюда больше не спуститься.

Но только ждать – к себе. Сюда.

Первая ласточка[3 - Первая ласточка. 1. Самый первый, за которым следуют другие. 2. Самые первые признаки появления, наступления чего-либо.]

Я ласточка,
я выбралась едва
сюда, где каждый дом покоем встретит…
Я весточка
с полей, где жар, и бредит
полынь-трава,

я горсточка,
я вера, я зарок –
среди прогалин, заревом обвитых,
средь изболевших, обожжённых, битых
сухих дорог…

Там огненные рдеют цветники –
другие краски:
чёрный, алый, серый…
а здесь… берёзы, рожь, парное сено
и васильки…
Не бойся – жив,
судьбе наперекор,
вернётся, ближе к осени увидишь,
ты поутру в косынке белой выйдешь
на косогор…

Я – блёсточка,
я пламени сродни,
и пряный ветер мне крылами машет,
и раздаётся «родненькие», «наши»,
и уползает серое «они» –
в былые дни…

Я ленточка,
я след под синевой.
Сквозь даль и боль за мной стремится стая –
земная тень
кровит, не зарастая
полынь-травой…

В одну реку не войти дважды[4 - Нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Слова древнегреческого философа Гераклита из Эфеса. О том, что всё изменяется (буквально: если войти второй раз в реку, это уже будет другая река, так как вода, в которую входил человек в первый раз, утекла).]

Всё было вправду: травища колкая, жара безумного сентября. И речка тоже… вполне знакомая. Не знак, не символ – а свет и рябь.

Для красоты и придумать нечего: ивняк, тропинки извив косой. Садись в «шестёрку» – и на конечную, туда, где трасса свилась в кольцо.

Стволы замшели и закосматели. Крапивный полк обступил бревно… Я там прогуливала занятия – с одним парнишкой, давным-давно. Лучи нежарки, в листву упрятаны. Тянусь губами – соринку сдуть… Бегу, взвихряю босыми пятками щекотный, мягкий, песчаный путь…

* * *

Три новостройки, вишнёво-тёмные, авто, газончики и кусты. Сараи, временем не сметённые… и непролазный глухой пустырь. Крошится мост, все ступеньки – осыпью, и ржавь, и ветер на вышине. Да сколько ж лет с той пригожей осени… Мне стало больно? А знаешь, нет.

Беречь билеты, записки, фантики, не по размеру хранить тряпьё, лелеять искры былой романтики, терзая душеньку, – не моё.

На речке лодка: парнишка с девочкой. На небе – облачное крыло. Всё хорошо, что – сбылось и сделалось. Всё хорошо, что – давно ушло. И я, другая, гляжу без зависти. Теряюсь в смехе и брызготне.

Босые ноги – в прохладной заводи. И солнце – в полуседой копне.

Осока гладит лохматым кончиком. Поёт девчонка, скользит весло. И не печально мне. Вот нисколечко. А нежно, памятно и тепло…

За семью замками[5 - За семью замками. 1. Под очень надёжной охраной. 2. Надёжно спрятан и недоступен (I место на XVI поэтическом тематическом конкурсе «Любовь» (2015), проводимом на серверах современной литературы «Самиздат» и «Стихи. ру»).]

Велик. Далёк. Настолько, что в горле ком.
Закован: что ни правило – то запрет.
Ты ждёшь меня за первым своим замком –
парадный и похожий на свой портрет…

Ты говоришь: «Я скучен и нелюдим.
Тебе цвести и петь, это я умолк».
Ты говоришь «не верю» и «уходи».
Я молча открываю второй замок.

А третий – хитрый. Сказкой его шатну.
Ты с детства – будто маленький часовой.
Ты не играл в игрушки – скорей, в войну.
И в шахматы, и, кажется, сам с собой.

Четвёртый – перекошен, кривится вязь.
Изящно лгут наклонные письмена.
Его закрыла та, что тебе клялась.
Подосланная, милая допьяна.