Пилот. Любовь навылет

Ничего не ответив, Юсупов – высокий, худощавого телосложения темноволосый парень, разворачивается ко мне спиной и возвращается к своим касалеткам.

– Не обращай внимания, – шепчем мне Ксения, – Его девушка недавно бросила ради одного из пилотов авиакомпании, вот он и бурчит. На самом деле он та ещё душка, но…

– Пусть у него всё отболит, – понимающе, киваю я.

Наверное, это очень больно. Предательство любимого – большой удар для любого человека…

– Во-от, – продолжает моя новая подруга, – А заниматься горячим он начал вовремя, потому что полёт короткий – чуть меньше двух часов всего. Начнёшь по правилам, когда взлетим – ничего не успеешь. Высоту только минут двадцать будем набирать, – задумчиво протягивает Ксения, – пока то, пока другое… Так уже и полёт пройдёт. А пассажиры голодными останутся, – напоследок хихикает она.

– В общем, всё не так, как нас учат. Выйдя на работу, приходится сталкиваться с суровыми реалиями, которые не похожи на идеальную картинку в учебных материалах, – резюмирую я.

– Да, так и есть, – кивает Ксения.

“Как и в медицинском” – проносится в моей голове.

Взять банальные анатомические атласы – в них всё так красиво, чётко и понятно. На первом курсе у всех будущих врачей складывается впечатление, что человек устроен точно так же – все органы и сосуды сплетены в один аккуратный и чёткий механизм. На самом деле, так оно и есть, но…

После того, как побываешь на настоящих операциях, поработаешь в экстренном хирургическом отделении и реанимации… Поймёшь, то всё не так уж и чётко и понятно.

– Смотри! – внезапно говорит Ксения, показывая мне, зачем-то, прозрачный стакан с водой.

Так интересно! Сидя в сидении кажется, что мы летим абсолютно прямо. А вот уровень воды в стакане – под углом.

– Ого! – удивлённо смотрю я, – Это значит, что мы ещё не набрали высоту, так?

– Ага, – отвечает мне девушка, – Булатов в этом плане тот ещё аккуратист, бывший военный, сама понимаешь. Жизни людей – превыше всего. Поэтому летает он максимально аккуратно. Мать своего родного ребёнка в коляске не так внимательно катает, как Игорь Викторович, – присвистывает Ксения, – Но ты это… Не волнуйся. Я часто с ним летаю. Булатов и правда пилот от бога. Иной раз то стая птиц налетит, то другой самолёт на горизонте замаячит… То погодные условия резко портятся…

– Боже, – затаив дыхание, тихо произношу я, – Это ведь так опасно и сложно!

– Да-а, – мечтательно закатывает глаза Ксения, – Но на счету Булатова нет ни одного полёта, который закончился плохо. Какой мужчина… Если он так управляет самолётом, то представь, как он управляется с женщиной.

Да уж… Почему-то, от этой фразы, произнесённой вслух и которая звучала довольно неоднозначно, мне стало немного стыдно. Однако, мою подругу не смутило абсолютно ничего. Поправив макияж и одёрнув шёлковый платок на шее, она покашивается на табло с надписью “Пристегните ремни”.

Оно погасло.

А это значит, что высота набрана, и пора начинать обслуживание. Но не мне. Ведь мне предстоит отнести обед пилотам…

– Вик, ты это, – немного нервно посматривает на дверцу в кабину пилотов Ксения, – Будь там поаккуратнее. Смотри, чтобы Булатов не выбросил тебя из самолёта! А то он знаешь… Форточки, говорят, открывать любит.

– Надеюсь, эта шутка должна была меня подбодрить, – вновь улыбаюсь я, внутри, однако, испытывая невероятные и необъяснимые чувства. Смятение, волнение, трепет и даже страх разрослись во мне так, что, кажется, я забыла обо всех должностных инструкциях на свете!

А ведь в работе бортпроводника должностные инструкции – самое важное! Особенно в работе с пилотами…

– Да ладно тебе, всё будет хорошо! Главное – снова не опрокинь на Булатова кофе, – хихикает Ксения и удаляется, оставляя меня один на один с двумя подносами, на которых указано по фамилии.

На одном – Булатов, на другом – Тузов. Видимо, это второй пилот… Что же. Кому отнести сначала… Перевожу взгляд с одного подноса на другой, в голове роем летают тревожные мысли.

Боюсь сделать что-то неправильно…

Ладно. Была-не была! Беру поднос для Булатова и, выдыхая, направляюсь в кабину пилотов.

***

– Почему так долго? – сразу же слышу раздражённый голос Игоря Викторовича.

– Я… Простите, я… – от этой резкости вопроса я теряюсь и не сразу нахожу, что сказать, – Но ведь вы только что нажали на кнопку…

Булатов тихо ругается себе под нос. Настолько тихо, что я не могу разобрать его слова.

– Это вам… – ставлю перед ним поднос.

– Что? Посмотрите на Макара Петровича! Он старше меня, почему вы сначала принесли еду не ему? Или вы опрокинули его поднос?

От нервов и переполняющих меня эмоций у меня начинаются трястись коленки.

Так… Аристова, не дай себя опозорить! Иначе так и будет шпынять, а мне такого “счастья” не надо!

– Так ведь вы нажали на кнопку, Игорь Викторович, – стараюсь отвечать как можно более спокойно и уверенно, – Макар Петрович не оповещал о том, что он голоден.

– Молодец, девочка, – не отрываясь от панели управления, внезапно произносит второй пилот – седовласый мужчина в внушительным животом, – А вы, Игорь Викторович, не кошмарьте девочку. Она и так волнуется. Не бойся, милая, – обращается он ко мне, – Игорь Викторович сегодня на в духе…

Внезапно самолёт резко потряхивает, отчего я едва не падаю с ног!

– Твою мать… – цедит Булатов, – Этого ещё не хватало.

ГЛАВА 5

– Булатов –

“Твою мать, ну Макар Петрович! Ну чего же вы как не родной-то!” – проносится в моей голове момент, когда Тузов говорит ко мне с просьбой “не кошмарить девочку”.

А девочку кошмарить хочу и буду, ибо нехрен не смотреть под ноги, портить форму первого пилота и… Быть такой красивой.

Твою мать, да. Она сногсшибательная красотка, и я не могу этого отрицать. Однако, каждое её появление в поле моего зрения вызывает во мне прилив необъяснимого гнева и раздражения в голове.

И прилив в брюках.

Давно такого не было, чтобы какая-то сопливая стюардесса со смазливой мордашкой так меня цепляла. Хотя, кого я обманываю?

Ни разу не было такого.

А сейчас – вот, пожалуйста.

Ещё и пререкается. Не Тузов нажал кнопку, а я. Да, я. Но не могу, не могу я держать себя в руках. Вот и начал заваливать её вопросами на брифинге. А она возьми, и ответь на всё, ещё и так чётко и так правильно!

– Игорь Викторович, – внезапно что-то говорит мой напарник, а в следующую секунду самолёт начинает трясти.

– Твою мать, – произношу я, оттягивая рычаг управления двигателем полностью на себя.