Обнуление

В десять часов я поехала прокатиться по городу, но не смотрела на названия улиц, они меня не интересовали. Я просто каталась, разглядывала строения, изучала проспекты. Около четырёх часов уставшая я возвращалась к своей гостинице, Рик вдоволь нагулялся, и сейчас мы оба хотели есть. Вначале мне показалось, что кто-то перебежал дорогу, но подъехав ближе, я увидела, что не показалось. Я остановила машину и вышла. Рик рычал на переднем сиденье, я приказала ему сидеть, но на всякий случай открыла окно, чтобы он смог выпрыгнуть, если что-то случится. Молодой человек лет двадцати пяти отрешённо бродил по улицам. Я окликнула его, но реакции не последовало. Тогда я догнала его и дотронулась до плеча.

– Послушай…

Парень вздрогнул, отшатнулся от меня и начал лихорадочно креститься.

– Сгинь!…– кричал он мне в лицо. – Пошла вон! Ненавижу, всех ненавижу! Бросили! Одного! Сволочи!…

Неожиданно он зарыдал и бросился бежать.

Я вернулась в машину, Рик мирно лежал на сиденье.

– Это не мой Адам. Надо уносить отсюда ноги. Видимо парень свихнулся от одиночества. Поехали, Рики.

Я вернулась в гостиницу. Переночевала. А утром выпив чашку кофе и забрав все шоколадные батончики, я как можно скорее покинула город.

Дальше был Омск. Где мне пришлось бросить свою машину, так как малышка сломалась и пришлось искать ей замену. На подъезде к Омску на автозаправке я присмотрела себе машину, ключи были оставлены прежним хозяином в замке зажигания, но автомобиль не был заведен. Я повернула ключ, и она заурчала. Я перегрузила все свои вещи, постелила покрывало Рику, забрала флешку с музыкой и заправив полный бак двинулась дальше. Поездка меня сильно изматывала, и мне хотелось побыстрее добраться до Питера. Я не стала ночевать в Омске и выехав за город, через два часа я устроилась на ночёвку прямо в машине на обочине дороги. Мне не хотелось встретить какого-нибудь сумасшедшего вроде того парня в Новосибирске. Комары облепляли при каждом выходе из машины. Я старалась не открывать двери, чтобы их как можно меньше пробралось в салон.

Перед тем как уснуть, я задумалась. Всё-таки я не одна. Исчезли не все. Но те, кто остался пока не внушали доверия и радости. Хотя кто остался? Я видела пока всего лишь одного парня. Но тем не менее он показался мне невменяемым. Где-то на этой мысли, а именно, что никому нельзя доверять, я и уснула.

Утром я продолжила путь. Проснулась часов в шесть и двинулась. Ехала медленно, не торопясь, часто останавливалась и к вечеру добралась до очередного города, но ночевать в городе, как и в Омске, я не решилась. Дальше через Башкирию добралась до Татарстана, затем до Нижнекамска. Следующую остановку я сделала в Нижнем Новгороде. Тут я всё-таки решилась и нашла гостиницу. Остановилась в «Стригино». Приняла горячий душ. Мылась я часа два, не меньше. Затем я помыла Рика, ему очень нравился прохладный душ. Не уверена, что он был рад всем этим благоухающим шампуням, но мне это было нужно, я проводила с ним целый день в машине, и запах псины меня не очень радовал. После всех процедур мытья и сушки, мы спустились, как и полагалось, в ресторан. На этой кухне мы ничего более-менее съестного не нашли, я сходила к машине и принесла для себя шоколад и пачку сухого корма для Рика. Мы поужинали и заняв свою постель я уснула без задних ног.

Утром я проснулась от тяжести. Не смогла повернувшись на бок как следует укрыться одеялом. Я открыла глаза. Рик тоже открыл один глаз.

– Ты наглеешь, друг,– пробурчала я, пытаясь сдвинуть Рика со своего одеяла.

Сдружились, подумала я, когда утром прогуливала Рика во дворе. Уже начал не стесняясь спать в моей постели. Скоро из одной чашки есть начнём. Я вздохнула, Рик оглянулся. Заглянул мне в глаза, я покрутила головой, и он поплёлся дальше. Днём, когда мы собрались выезжать из отеля, нас ждал сюрприз. Наша угнанная машина наотрез отказалась заводиться. Во дворе мы нашли пару незапертых машин с ключами, наверное, постояльцы, въезжающие или уезжающие, не успели уехать или как следует припарковаться. Я выбрала одну из машин, снова перегрузила свои вещи, перестелила покрывало Рика и поехала прочь. По пути заехала в супермаркет, у Рика заканчивался корм.

Побродив между полок, я направилась к выходу и проходя мимо кассы чуть не выронила все свои покупки. У витрины с овощами стояла старушка преклонного возраста. Овощей на витрине уже давно не было, что-то испортилось, что-то не успели выложить. Бабушка постояла ещё пару минут и отправилась к полкам с крупами. Я медленно, чтобы её не испугать, двинулась к ней на встречу. Бабушка остановилась. Увидев меня, она долго на меня смотрела.

– Живая? Или галлюцинация? – Спросила она.

Я улыбнулась.

– Живая.

– Значит не одна я осталась. А я-то гадаю, что за честь, в восемьдесят два года остаться одной на всём белом свете. Куда-нибудь торопишься?

– Нет, просто путешествую, ищу людей.

– Всё верно. Что ещё остается? Только путешествовать. Ну, и много нашла?

– Нет. Пока вы вторая.

– А первый?

– В Новосибирске парня видела, но он, по-моему, сумасшедший, – я помолчала и добавила,– уже сумасшедший.

– Понятно. Я живу в соседнем доме. Может быть зайдешь выпить чаю. Очень сложно остаться в полном одиночестве, поговорить совсем не с кем. Тишина пугает.

– Да, конечно. Вам помочь? Что-нибудь нужно взять?

– Нет, спасибо, я беру понемногу. Иначе не будет повода выходить из дома. Тогда совсем плохо – ложись да помирай.

– Понятно. Только я не одна, у меня собака.

– Это хорошо. Мне бы тоже животинка не помешала. Но нет, поблизости ни одной зверюги не видно.

Мы подъехали к дому. Бабушку звали Алевтина Михайловна, бывший педагог начальных классов. Всю жизнь воспитывавшая чужих детей, а своих плохо воспитала Сейчас все исчезли, некому трепать нервы. Отдыхала и наслаждалась одиночеством первые две недели. Теперь стало скучно и грустно. Это всё она рассказала мне за пять минут, пока мы поворачивали за угол магазина. Пока Алевтина Михайловна заваривала чай, я изучила местную карту, нашла приют для животных. Она рассказала мне истории из своей молодости, затем про жизнь с детьми и внуками. Через три часа я сказала, что у меня появилось кое-какое дело и мне нужно ненадолго отлучиться. Я поехала в приют для животных. Конечно, это было бы слишком невероятно найти живое животное, но я попыталась найти. Если там когда-то и были животные, наверное, все уже умерли от голода. Я нашла большую комнату с клетками, некоторые из них были перевёрнуты и разворочены, бедные животные спасались, как могли. Некоторым действительно не удалось выжить. Я направилась к выходу, вонь стояла ужасная. Тридцатиградусная жара делала своё дело. Рик заскулил и начал царапать дверь смежной комнаты, я отодвинула его за ошейник и приоткрыла дверь. На подоконнике стояло пару клеток. В одной из них лежал маленький тощий зверек, чуть видно у него вздымалась грудная клетка. Жив. Я радостно рванула к клетке и с силой дёрнула петли, дверь скрипнула, я достала маленькое тельце. Существо чем-то отдаленно напоминало тойтерьера. Как оно ещё дышало, я не знаю. Мы с Риком и нашим найдёнышем быстро запрыгнули в машину и полетели к Алевтине Михайловне. Когда она открыла дверь, я увидела, что бабулька всё время моего отсутствия не переставая рыдала.

– Я думала, ты решила сбежать от старухи. Достала я тебя своей болтовнёй.

Я протянула ей сверток.

– Я вам питомца нашла. Но он в плохом состоянии, Его нужно выхаживать. Он месяц голодал, не знаю, как жив остался.

Алевтина Михайловна неуверенно протянула руки и взяла малыша.

– Это девочка, мы с Риком пока зовём её Мелкая.

– Найда. Назову её Найда. Надо развести сухое молоко. Другого то нет теперь. В магазине всё испортилось. Я его уже не беру. Набрала сухого, развожу водой. Надо пипетку найти, где-то у меня была.

– Алевтина Михайловна, мы с Риком поедем дальше, а вы уж тут дальше сами, хорошо?

– Хорошо, Лизочка, теперь я не одна. Всё веселее будет. Только бы отходить малышку. Счастливого тебе пути. Поедешь обратно – обязательно загляни ко мне.

– Обязательно! Счастливо оставаться!

Я улыбнулась, мы с Риком сели в машину и отправились дальше. А дальше мы приехали в Москву. Я долго изучала карту, искала маршруты, чтобы объехать город и не посещать его, боялась, что могу там встретить сумасшедшего аборигена. Через Москву я летела под двести километров. Слава богу, никого не встретила. И вот уже в конце дня я была в Питере. Целый час изучала гостиницы Санкт-Петербурга и наконец сделала свой выбор.

«Старейший отель Петербурга, «Гранд Отель Европа», существующий уже более 135 лет. Старинные интерьеры здесь сосуществуют с современным комфортом и технологиями. Триста один номер предлагает Гранд Отель Европа своим гостям.»

Ну что же, Гранд Отель Европа, встречай Лису!

Мы с Риком зашли в отель, озираясь по сторонам и приоткрыв рот. Я попала в сказку! Как красиво! Мне казалось, что даже Рик стал шагать как-то по-особенному. Я выбрала номер полулюкс. И бросив свою сумку у входной двери, сразу направилась в ванную комнату. Я наслаждалась водными процедурами три часа. Затем вымыла Рика. И мы завалились на роскошную двуспальную кровать. Я уснула. Не знаю сколько я проспала, но, когда проснулась показалось, что солнце снова опускается за горизонт. Я перестирала свои вещи, и они ещё сохли. Поэтому в ресторан я спустилась в халате и тапочках. По обыкновению, я сразу пошла искать кухню. Нашла её с большим трудом. Рик шёл за мной следом, вяло зевая. В холодильнике я нашла хорошо замороженное мясо, достала его и приказав Рику подождать, отправилась варить себе кофе. Я устроилась в ресторане за столиком у окна и медленно потягивала свой напиток. Рик лежал рядом у ног.

– Сколько тебе лет?

– Шестьдесят семь.

– А ведёшь ты себя, как ворчливый старик под восемьдесят. Я уже устаю от тебя и подумываю, не отвезти ли тебя назад в эту глушь, где я нашел тебя две недели назад.

– А я, о чём и говорю? Домой мне бы надо. Картошка не окучена. Ты ведь меня урожая лишаешь.

– Михалыч, на кой чёрт сдалась тебе эта картошка?

– Да, как ты не поймешь, вот неизвестно, когда всё это закончится, запасы то не вечны, что мы будем есть в следующем году?

Рик поднял голову и начал тихо рычать. Я застыла с горячей кружкой в руках. Сердце защемило. На пороге появились двое мужчин. Одному лет тридцать пять, второй сам назвал свой возраст – шестьдесят семь. Они застыли на пороге так же, как и я на своем стуле.