Хозяйка Жигулевских гор

Девушка продолжала идти навстречу огню. Её длинное платье плыло по водной глади в след за ней. Чем ближе девушка подходила к пожару, тем длиннее и шире становился шлейф её платья. Вот он уже накрывает всё озеро и по нему струятся ручьи.

Подойдя к пламени почти вплотную, девушка взяла подол платья и руками расправила его, во все стороны разлетелись брызги воды, огонь зашипел. Щеки Стаса коснулась ледяная капля. Он, не мигая следил за хозяйкой. Она вошла прямо в пылающий костёр. Шлейф, тянущийся за ней, стал накрывать языки пламени, хлынул водяной поток, зарево угасало, всю долину заволокло водяным паром.

Через несколько минут совсем стемнело, огонь потух и люди, всё ещё не верящие в происходящие, начали издавать крики радости.

– Спасли!

– Спасли село!

– Лес не сгорит!

Стас продолжал неотрывно смотреть в клубы дыма и пара. Он надеялся увидеть её ещё раз, и она появилась. Так же как пришла, девушка возвращалась по водной глади обратно в сторону Волги. На середине озера она остановилась. Стас видел, как она облегченно вздохнула и посмотрела в небо. Потом их взгляды встретились. Стас вздрогнул, он был потрясён, что сама хозяйка Жигулёвских гор удостоила его своим взглядом. Она улыбнулась такой тёплой и знакомой улыбкой. Он всё понял, осознал все до единого события, произошедшие с рождества и улыбнулся ей в ответ.

Затем она посмотрела в другую сторону, туда, где стоял недавно прибывший на место Виктор Алексеевич и его подчинённые. Хозяйка знала, что он приехал вовремя и успел увидеть всё, что она хотела ему показать. Она посмотрела ему прямо в глаза, её взгляд был жестоким и пугающим, в нём плясали магические зелёные искорки. Директор покрылся мурашками, в животе у него всё перевернулось и подступила тошнота. Его коснулось, незнакомое до этого момента, чувство страха.

– Вшурх, – и с того места куда смотрел директор в небо упорхнул сокол.

Тошнота отступила, страх нет. Виктор Алексеевич моментально осознал всё, картина в его голове сложилась – сорванный пресс-релиз, поломки на стройке, страшный сон и птица, выпорхнувшая из его окна.

– Юля, закрываем проект. Она существует, и нам здесь не рады.