Неудобные

Опять?!

– Нет… Я просто сдала последний экзамен и хотела с тобой поболтать…

– Очень рад за тебя. Я перезвоню позже.

Разве добрые друзья, которые не виделись несколько месяцев, так разговаривают? И не перезвонит же, блин! Что за отношение такое? Будто не знает, как мне здесь тяжело!

Я злобно вырвала пучок травы рядом с собой и беспомощно отшвырнула его. На глазах выступили злые слёзы. Друг, называется. Ничего, переживу.

Холодность Стефана ранила сейчас вдвойне из-за чувств, которые я бережно хранила внутри себя. Мы знали друг друга почти с самого детства, но никогда не переходили черту: только дружба и доверие, никакой романтики. Таков уклад наших отношений. Во всяком случае до тех пор, пока я не расскажу о своей любви к нему…

***

Левирин был похож на красивую, вычищенную до блеска витрину. Может быть, не самый богатый и культурный среди остальных городов Фоллии, он всё-таки успешно привлекал не только туристов, но и желающих переехать сюда на постоянное место жительства. Здесь часто ходил общественный транспорт, и можно было быстро и удобно доехать до нужного места, красивые храмы и парки никогда не пустовали, на главной площади раз в два года проводился красочный фестиваль, собиравший представителей из разных стран. А вот люди производили неоднозначное впечатление: вроде и вежливые, но как будто каждый в своем футляре. За четыре года я не раз пыталась пристроить бездомных животных, на которых случайно натыкалась на улице, но все попытки разбивались о глухую стену. Мне могли сочувствовать, понимающе кивать и снисходительно улыбаться, но при этом после всех вдохновенных речей совершенно спокойно отвечали отказом. А я так и оставалась в недоумении стоять с котёнком на руках. Тем не менее, нас было целых двое против одной несправедливости, а это уже заявка на победу.

Главной отдушиной для меня стал небольшой приют на окраине города. Обязательным условием для первокурсника в университете была социальная жизнь. Кто-то выбирал песни и танцы, кто-то – театр, а я с удовольствием окунулась в волонтерскую работу в единственном приюте Левирина. Эйфория от того, что можно помогать животным и просто проводить с ними сколько угодно времени, уже в первый день сменилась горечью и стыдом за некоторые человеческие поступки. К нам попадали разные животные: отощавшие от голода, с перебитыми конечностями, с рваными ушами, на грани обезвоживания или смерти. За четыре года я достаточно насмотрелась на это, но до сих пор плачу, как в первый раз. Впрочем, таков весь наш коллектив: пострадаем, поругаем человечество, обнимемся и продолжим работать.

– У нас сегодня очень хороший день, – делилась новостями Лита – одна из основательниц приюта. – На счёт поступила крупная сумма, поэтому мы смогли закупиться крупой и таблетками и запланировать несколько походов в ветеринарку!

Я вывела из вольера своих подопечных и довольно вздохнула.

– Почаще бы нам таких доброжелателей. Может, это благодаря нашей страничке в соцсети?

– Там ещё мало человек, хотя всё может быть. Но совершенно точно направление надо развивать. Милена уже договорилась о новой фотосессии. Пока лето и хорошая погода, наделаем красивого контента.

День сегодня выдался пасмурным, но свежим, что позволило вдоволь нагуляться с нашими псами. Я бежала по траве, держа на поводке сразу двоих – Карамельку и Риду – слушала задорный лай и недоумевала как можно не любить собак. Более того, как можно бросить своего верного друга? Ведь мы не раз находили рядом с дачами в пригороде брошенных питомцев, оставляли хозяевам записки, вывешивали объявления… но из двадцати возвращались домой в лучшем случае двое.

Пока я размышляла о человеческом предательстве, девочки привели меня обратно к приюту и остановились, настороженно подняв уши.

– Эй! Дом не признали? – усмехнулась я и, натянув поводки, потащила собак дальше, но скоро поняла, что вызвало такую их реакцию.

У главных ворот толпились – судя по внешнему виду – старшеклассники. Шумных и довольных, их было около десяти. Среди ребят мелькнула рыжая макушка моей коллеги, которая вынырнула из массы галдящих подростков и направилась ко мне.

– Я нашла нам волонтеров-добровольцев! – в ответ на удивление в моих глазах сказала Милена и тут же присела потрепать по холке любимых питомцев, которые доверительно подставлялись ласковым рукам. – Оказывается, у нас в городе есть станция юных натуралистов. Там тоже есть животные, но в основном хомяки, морские свинки, попугаи и даже какие-то диковинные жабы. Дети там были предоставлены сами себе, досуг или занятия для них не организовывали. По сути, они там просто отбывали время. Поэтому мне без особого труда удалось завербовать целую кучу свободных рук!

Новость меня очень порадовала. Нам действительно не хватало людей для выгула и поездок в ветеринарную клинику. Но был один смущающий момент…

– Ты уверена, что они не однодневки? Потискать пушистиков все любят, а заниматься ими и убирать вольеры – совсем другое.

– Ну, клетки они и у себя на станции чистили… – задумчиво проговорила Милена. – Поживем – увидим. Шанс обрасти парой-тройкой соратников довольно велик.

– Вот бы всё сложилось.

До трёх часов мы провозились с новичками, показывая им приют и рассказывая о наших постояльцах. Милена, в отличие от меня, была мастером речей, поэтому ей удалось разжечь ещё больше огня в глазах ребят. Во второй половине дня они уже вовсю носились по полю с собаками, а двое даже решили взять себе на передержку кошек. Глядя на весёлую и шумную компанию подростков, я мечтала только об одном: чтобы животному, которое они, возможно, приютят, ещё раз не разбили сердце.

Тепло распрощавшись с коллегами, я покинула приют. До шести часов мне было крайне необходимо успеть провернуть одно дело. Недалеко от своего дома я пару дней назад видела взрослого и потрепанного кота, но из-за сильной экзаменационной загруженности так и не смогла уделить ему внимание. Поэтому теперь я неслась на всех парах, чтобы успеть найти бездомыша, отмыть его и отнести в приют. К великому сожалению, иметь дома еще одного кота мне не разрешалось. И это ещё мягко говоря. Однажды папа засек меня дома с подобранным котенком… Скандал получился знатный. Ни один мой аргумент в пользу того, что нужно быть добрее к тем, кто не может за себя постоять, услышан не был. Тогда я так глубоко обиделась на отца, что пару дней не могла с ним даже заговорить. После того случая я не перестала помогать бездомным животным. Просто теперь приходилось перестраховываться и вести себя более осторожно.

Животное нашлось быстро. Взрослый чёрно-белый кот сидел под балконом старого дома, весь в какой-то саже и со слезящимися глазами.

– Привет, хороший мой, – прошептала я и максимально осторожно приблизилась к коту, чтобы не спугнуть его.

Но он не сдвинулся с места, только посмотрел на меня и грустно моргнул. Борясь с подступившим к горлу комком, я взяла почти не сопротивляющегося кота на руки и поспешила домой. Сердце сжималось от боли за брошенное животное и немного от страха не успеть до прихода отца, но я знала, что поступаю правильно. Так я делаю мир вокруг себя немного добрее.

Как я и ожидала, в квартире никого не было. Плюша встретила меня настороженным взглядом из-за угла: сколько бы я ни притаскивала домой уличных животных, кошка каждого такого гостя воспринимала как потенциального соперника. Однако когда вымытый и наевшийся бездомыш отправлялся в приют, она расслаблялась и снова становилась ласковой со мной.

Первым делом мы с пушистым джентльменом отправились в ванну. К немалому моему удивлению, кот спокойно перенес водные процедуры, после которых с заметным аппетитом пил тёплое молоко и уминал кошачий корм.

– Не вредничай! У тебя всего хватает, – сказала я крутящейся неподалеку и недовольно размахивающей кончиком хвоста Плюше.

Каждое вымытое и накормленное животное ужасно не хотелось отдавать. Приняв на себя ответственность за его дальнейшую судьбу, я дарила пушистой крохе маленькую часть себя. Пусть и ненадолго, но между нами устанавливалась некая духовная связь. Во всяком случае, мне так казалось.

Возвращение родителей с работы было уже не за горами. Я сидела на кухне и прижимала к груди громко тарахтящего кота. Его шерсть теперь радовала глаз чистотой, а смазанные лекарственным раствором глазки уже не выглядели такими больными.

– Теперь всё будет хорошо, малыш, – не удержавшись, я чуть крепче обняла кота, прижимаясь щекой к его макушке.

***

После окончания сессии я звонила Стефану еще два раза и оба – безуспешно. В прошлый раз он обещал перезвонить – не перезвонил. Сейчас же просто не брал трубку. Расстроившись в очередной раз, я хотела взять паузу, чтобы усмирить своё разочарование, но в итоге придумала новый план. Не собираюсь уподобляться этому безответственному человеку и попытаюсь выяснить, в чём всё-таки дело! Получив согласие мамы на поездку в Радомнов, я созвонилась с троюродным братом, чтобы попросить его о ночёвке.

– Конечно, приезжай! – зазвучал из трубки радостный голос Де?яна.

Я почти видела, как он тянется к стоящей за кроватью гитаре, чтобы перенести её в маленький хозяйственный домик в конце их двора и устраивать для меня ночные концерты.

– Надеюсь, ты надолго?

Хотелось бы навсегда.

– Пока не знаю. Нужно ещё с папой поговорить…

– Если нужно тебя отпросить – только намекни.

– Спасибо! Возможно, мне это даже понадобится, – на мгновение задумалась я, а потом перешла к остро интересующей меня теме: – Ты случайно со Стефаном не пересекался?

– Знаешь… нет. Давненько его не видел.

Я сникла. В груди зародилось неприятное чувство тревоги: не случилось ли чего дурного, пока я училась и думала о том, как признаться в своих чувствах.

– Вот приедешь – и узнаешь всё сама, – пообещал бодрый голос брата.

– Ладно. Я тогда позвоню позже, когда буду знать точную дату.

– Лады.

Отложив телефон, я почесала руку. Потом плечо. Но зуд всё равно не спешил проходить. Совсем уже изнервничалась! Пришлось выпить две таблетки валерьянки, чтобы не раздражаться ещё больше из-за желания почесаться.

В сегодняшний размеренный день буря пришла совершенно неожиданно. Я как раз загружала бельё в стиральную машину, когда в квартиру, сильно хлопнув дверью, ураганом ворвался папа. Услышав своё имя, выкрикнутое с порога, я снова автоматически потянулась к плечу, чтобы почесать его.

– Привет, – я опасливо выглянула из ванной и увидела злое лицо папы.