Попробуй умереть!

Соседка с готовностью закивала.

– Конечно, конечно!

Амина оставила ей свой номер мобильного и вышла из подъезда.

Школьники шумной гурьбой высыпали из здания лицея №1. Сегодня был непростой день: умерла старшеклассница. Самоубийство. Днем директриса собрала всех в актовом зале и двинула спич о мимолетности жизни, что надо ценить каждый миг.

Саша сел на ступеньку и принялся ждать сестру, проверяя телефон. От матери пришло сообщение, что она не сможет их забрать. Значит, опять придется тащиться на автобусе. Саша посмотрел на тяжелые серые тучи. Еще только дождя не хватало! Месить грязь в 38-м квартале по дороге домой Саше ужасно не хотелось. Он берег новенькие кеды «Адидас», которые выпросил у матери перед началом учебного года и которые упорно не хотел снимать, хотя погода становилась все пакостнее.

«Ми, давай быстрее! Мы сегодня на автобусе!» – ЕдваСаша успел отправить сообщение сестре, как рядом раздался ее голос. Она держала за руку такую же, как она, мелкую девочку в джинсах и темной толстовке.

– В смысле на автобусе? – капризно протянула Мира. – Я подругу в гости пригласила…

– Ну, и чего? – пожал плечами Саша.

– Мира, за мной приезжает водитель. Мы все легко поместимся.

Подруга Миры махнула рукой в сторону Пушкинской улицы, где стоял люксовый внедорожник «Лексус» серебристого цвета. Рядом с машиной курил плотный мужчина в темном костюме и галстуке. Он отсалютовал девочке в ответ.

Саша улыбнулся.

– Кру-уть!

Мира пихнула брата локтем в бок и сказала подруге:

– Спасибо. Ну что, погнали?

Глава пятая

Амина подъехала к самому большому особняку в поселке и не прогадала: кованые ворота украшал вензель с фамилией владельца. На посту стоял охранник в форме цвета хаки. Амина представилась, протянула корочку. Охранник взял удостоверение и скрылся. Амина терпеливо ждала.

Наконец ворота медленно поползли в сторону. Амина подала вперед.

Из будки выскочил охранник, вернул ей документ и подсказал:

– Фонтан справа объезжаете и напротив входа встаете.

Амина припарковалась как надо и вышла из машины. Она с интересом разглядывала здание в стиле неоклассики. Смирнов не обошелся без колонн и некоторой вычурности, которую придавали особняку завитушки на крыше, но в целом жилье бизнесмена выглядело элегантно. Подъезд к дому был усыпан красным гравием. Фонтан – разумеется, из бетона – изображал нимфу с двумя эльфами. Вокруг царила идеальная чистота, ни один опавший лист не нарушал идиллии. Посреди густого ярко-зеленого газона, который выглядел пластмассовым, стройными рядами высились молодые березки.

Парадная дверь отворилась, и молодой человек в костюме и модных очках пригласил Амину войти. Она оказалась в просторном фойе.

– Это… у вас музыка играет?

Лирическая мелодия мягко наполняла пространство из скрытых колонок.

– Александр Скрябин, – с укоризной поднял брови секретарь. – Концерт для фортепиано с оркестром.

Мраморный пол, колонны, высокие потолки, зеркала. Кажется, хозяин дома был поклонником королевской классики. Амина оглянулась, но секретарь уже испарился.

– Чем могу быть полезен? – приятный баритон прозвучал откуда-то сверху: с монументальной лестницы, ведущей на второй этаж.

– Прошу прощения, что беспокою вас, но это очень важно… – Амина представилась и протянула руку хозяину дома.

– Василий Кириллович, – в ответ произнес бизнесмен. Его рукопожатие было крепким, но коротким.

Смирнов держал себя уверенно и в целом производил впечатление человека военной выправки. Он был высок и ладно сложен. Дорогой кашемировый свитер обтягивал широкие плечи, брюки сидели на нем как влитые – видно, сшиты на заказ. На вид ему было лет пятьдесят, но он держал себя в прекрасной физической форме. Лишь в уголках цепких карих глаз собрались морщинки, да виски подернулись сединой.

– Соболезную вашей утрате. – Амина искренне выразила свое сочувствие.

Василий Кириллович моргнул и отвернулся. Он провел Амину в гостиную, где стоял массивный стол со стульями, и жестом предложил сесть. Амина огляделась: через французские двери открывался живописный вид на сад. Не успела Амина насладиться столь изысканной обстановкой, как появился секретарь. Он материализовался так же внезапно, как до этого исчез. Эдик поставил перед гостьей поднос с печеньем, сливками и кофейником. Амина уловила пряный запах кардамона, исходивший от напитка.

– Я вас слушаю, – Смирнов внимательно посмотрел на нее.

– Предполагаю, что вы понимаете, почему я здесь…

– Да, – голос бизнесмена сорвался. Он прокашлялся и налил чашку кофе, пододвинул ее Амине. – Сливки?

Амина отрицательно качнула головой.

– Я тоже пью черный. Эдик, где сахар? – крикнул Василий Кириллович куда-то в сторону.

– Не нужно, – попросила Амина, но рядом уже возник секретарь с сахарницей, наполненной блестящими коричневыми кубиками, и щипцами.

– Это моя вина. – Смирнов отпил обжигающий кофе и часто заморгал. – Я был против того, чтобы она встречалась с этим проходимцем. Думал, что дочь меня послушала и порвала с ним. Неделю его тут не видел…

– Вот как… – Амина сделала маленький глоток. Кофе был терпким.

Василий Кириллович опять прокашлялся.

– Почему вы называете Илью проходимцем?

– А кто он, по-вашему? – вспылил Смирнов. – И не упоминайте его имени в моем доме!

Амина слегка оторопела и решила зайти с другой стороны.

– Вы не могли бы показать мне комнату Жени? Это поможет мне составить полную картину…

– Простите меня, – Василий Кириллович стушевался. – Конечно.

На столе остался стоять недопитый кофе.

Они подошли к лифту и поднялись на третий этаж. До этого Амине не приходилось бывать в частных домах с лифтами. Она невольно покачала головой. Что за причуды…

– Скажите, Женя часто не ночевала дома?

– Конечно нет! – с чувством возразил Смирнов. – Только изредка оставалась у своей лучшей подруги, Светы Бондаренко… Я разрешал.

Амина записала имя в заметках на телефоне.