Наследник для авторитета

Парочка встает со сломанного диванчика. Верка хмурится, отгораживается от меня. Но ее ощутимо ведет, видно, голова кружится, и вертолеты в голове гудят.

– Ой, Эльвир, не начинай, ик, – старается говорить твердо и с наездом, но получается плохо, с учетом ее состояния, – че ты ханжа такая? Н-не видишь, вона, налаживаю внурти-внутри-снути-тьфу…связи, в общем.

– Что связи, это я вижу, – скептически смотрю на полуголого мужика с трехдневной щетиной.

Тот судорожно натягивает на себя штаны, прячась за спиной сестры, но мне его прекрасно видно.

– Да ты оп-пять н-не понимаешь, – вертит пальцем воздух, даже не стесняясь, что стоит в одном белье, не прикрывается, – познакомься, ик, эт-то Артём, препод по экономике, ну, завтра же экзамен.

– То, что препод, я поняла, – угрожающе, как мне кажется, улыбаюсь, а точнее даже скалюсь, стискивая изо всех сил мышцы, чтоб вовсе не озвереть.

Весь сегодняшний вечер коту под хвост, и все ради чего? Ради очередной аферы и шашней своей бестолковой сестры?!

– Выметайтесь! – указываю пальцем на выход суетящемуся мужичку, за все это время так и не проронившему ни слова. Тюфяк.

Тот молчит и, подхватывая свой телефон, спешит убраться. Но сестра, как бы я ее ни пыталась удержать, бежит за ним.

– Артем, все же в силе? – канючит, снова включает в тон ласковые и заигрывающие нотки.

– Увидимся завтра, Вера Сергеевна, на экзамене, и будьте добры, выучите билеты, – холодный голос его явно остужает пыл моей сестры.

Но она продолжает что-то просить у него жалобным тоном уже в коридоре. Я подхожу к окну, не желая слушать этот позор, и жду, когда он уйдет, и мы сможем с ней поговорить наедине и серьезно. Хлопает входная дверь. Слышен плач Веры, а затем она шумно идет в гостиную.

– Что т-ты наделала, дурра? – всхлипывая, наезжает на меня эта дурында.

Подходит ближе и толкает, а у самой набирает обороты истерика. Слезы, сопли, тяжелые тягучие вздохи.

– Я завтра съезжаю, Вер, я устала уже выручать тебя, – отвожу взгляд, не в силах смотреть ей в лицо.

Мне стыдно, ведь отказывать ей я не привыкла, и начинать сейчас нашу сепарацию хоть и мучительная, но необходимая мера. Иначе она всегда будет надеяться на меня и никогда не вырастет.

– Выручать? Ты только что испортила мое будущее! – кричит, разрывая связки, и такое отчаяние в ее голосе, что мне становится не по себе, – он из-за тебя поставит мне неуд, и меня турнут из универа!!! И это будет твоя вина! Твоя вина!

Толкает меня и целится ладонями в грудь. У нас начинается потасовка. Я толкаю ее в ответ, уклоняюсь от пощечин, но пару раз прилетает. Не сильно больно, но неприятно. Еще и от родной сестры.

– Да ты хоть знаешь, что в клубе произошло? – не выдерживаю и начинаю нападать сама, – да мне мерзко там появляться, танцевать перед этими уродами, чувствовать на себе их липкие похотливые взгляды, и все для чего? Да ради тебя, чтобы ты все успевала! Чтобы у тебя проблем не было! И где же эти деньги? А? За квартиру плачу я, за коммуналку и еду тоже я! Что тебе еще от меня надо?

В конце своей душераздирающей речи у меня на глазах выступают слезы, голос срывается, и я уже шепчу с надрывом и болью, всхлипами. А вот Вера будто подпитывается моим срывом, глаза ее наливаются кровью, а лицо искажает злобный оскал. Даже осоловелость исчезает с глаз. Будто она трезвеет, и оттого ее жестокие слова меня ранят сильнее.

– А кто тебя, белоручку, просит мне помогать? Устраивать мою жизнь и давать никчемные советы? Ты кто такая, а? Да я сама разберусь в своей жизни и устроюсь, как сама решу. Тоже мне, цаца, нашлась. Сама невинность. Да лучше удавиться, чем еще раз от тебя мораль услышать, тварь!

И такую ненависть источает, что мне не по себе. Отшатываюсь от нее и словно вижу впервые в жизни. Не любимая сестренка, а чужачка, полная желчи и ненависти. И тут раздается настойчивая трель дверного звонка.

– Это Артём, – вмиг светлеет ее лицо, но затем она предупреждающе смотрит на меня, – и только попробуй снова мне все испортить!

Я глубоко дышу, пока она идет к входной двери. Слышу, как скрипит при открытии металл. А затем раздается грохот и испуганный вскрик сестры.

– Вы к-то т-такие? – спрашивает у кого-то, заикаясь, Вера.

Я бегу в коридор и замираю в ступоре. Полностью заслоняя наш маленький коридорчик, там стоят два мужика бандитского вида. Лысые, с наколками на шее в виде черепов, они пялятся на нас хмуро, требовательно. Уши закладывает ватой. Они что-то спрашивают, нависая над нами своими перекаченными телами. Вера сидит на полу и отползает задом в мою сторону.

– Кто из вас Эльвира Шаенская?

Вопрос задает тот, у которого наколка над бровью. Я молчу, не в силах выдавить из себя ни слова. Так туго перехватывает в испуге горло. Открываю-закрываю рот, глаза бегают туда-сюда, мозг судорожно работает, ища выход из сложившейся ситуации, но ничего в голову путного не приходит.

– Это она, – тут же, не раздумывая, сдает меня с потрохами сестра.

Голос у нее отдает злорадством и злобой, словно давно скрытая неприязнь впервые вырывается в мир. А я не могу пошевелиться. Конечности, казалось, онемели, а сама я превратилась в соляной столб.

– Отлично, – улыбается мужик второму, и уже потом кивает мне, – собирайся, краля, шеф наш начальству твоему бабки отстегнул, так что будь добра, отрабатывай.

– Чего? – усмехается Вера, ехидно поглядывая на меня, – противно, говоришь, систер?

Меня тошнит. Еле сдерживаю рвотные позывы.

– Я не продаюсь, – единственное, на что у меня хватает сил.

– Понятно, – показательно грустно вздыхает амбал, кивает второму, и они подходят ко мне по бокам и подхватывают за локти.

Открываю рот, чтобы закричать, но ни звука не произношу, сильный ком мешает. Брыкаюсь, лягаю одного по ляшкам, но получаю ударом по голове. А дальше темнота.

***

– Не сильно вдарил? – спрашивает один у второго, – шеф может взбеситься.

– А как ее везти? Ща соседей на уши поднимет, те ментов вызовут, Шамиль за это нас вздернет.

– Лады, – кивает второй и закидывает девчонку на плечо.

– Ща, погодь, – возится главный с замком кармана в куртке, затем достает наполненный шприц.

– Э, – наезжает на него напарник, – ты чего удумал?

– Приказ Макса, афродизиак, – пожимает тот плечами, – да и пораскрепощенней девка будет, шеф бревен у нас не любит.

И вкалывает ей в плечо иглу.

– И что он в ней нашел? Вторую видел? Вот это соска, зачетная, не то, что эта.

– Пасть закрой, шеф узнает, что треплешься, самих нас по кругу пустит, – затыкает рот главный.

Запихивают ношу в тачку и выруливают со двора. Шамиль Галаев ждать не любит. И всегда получает то, что хочет.

Глава 2

Шамиль

– Все для тебя, господин Шамиль, – лебезит передо мной Армен.