Отложенная казнь

Джако вскрикнул от злости. И… выстрел прозвучал, только у двери. Кто-то снаружи вынес замок пулей. Брат дернулся, пистолет чуть отклонился в сторону. Карл использовал этот момент, чтобы просто запустить в него подушкой.

Когда летящий предмет взмыл в воздух, Джако все же выстрелил. Просто по инерции, не ожидая какого-либо нападения или вообще движения. Подушку разорвало, перья облаком зависли перед лицом несостоявшегося убийцы. Карл, пользуясь случаем, скатился с кровати. План был прост: добраться до стула и долбануть им брата. Возможно, при этом он все же схлопочет пулю, в какую-нибудь из важных частей тела. Но они в больнице – шанс на спасение велик.

Пока он полз до стула, Джако успел вслепую всадить в кровать еще две пули. А потом кто-то от открывшейся настежь двери выстрелил в самого Джако. Брат вскрикнул от боли, но именно в этот момент Карл добрался до стула и каким-то образом умудрился метнуть предмет мебели в свихнувшегося родственника. Он даже попал – Джако рухнул вместе со стулом вниз в том же безумном хороводе перьев.

– Полный сюрреализм, – устало прокомментировал Карл, тяжело поднимаясь с пола.

– Полный дебилизм, – раздраженно поправил его Павел Семенович, убирая оружие.

Глава 3

1

Все успокоилось где-то через час-полтора. Пока в палате работала бригада полицейских и суетились врачи, Карл лежал на кровати и изображал сильно раненного и утомленного человека.

Наконец все успокоилось.

– Можешь прекратить этот цирк, – буркнул Павел Семенович, присаживаясь на новый стул, принесенный кем-то из заботливого персонала. – Давай поговорим, Карле.

Карл тут же открыл глаза, устроился удобнее и выдал то, о чем думал последние несколько минут.

– Я вас не помню, – честно сказал он. – Ни в Эксе, ни потом…

– В этом вашем Экс-ле-Бен я никогда не был, – заявил ему начальник убойного отдела. – Да и во Франции вообще. И вообще, ко всей этой вашей шайке-лейке не имею ни малейшего отношения.

– Тогда почему? – суховато поинтересовался Карл. Нет, в целом он был благодарен за спасение. Но вот вопрос: какова цена?

– Три года назад Кирилл спас мне жизнь, – устало вздохнув, уже совсем другим тоном пояснил Павел Семенович.

– Да, я знаю, – посчитал нужным известить его бывший Кирилл. – Тогда была перестрелка. Вы несколько увлеклись и высунули голову из укрытия, чем хотел воспользоваться один из преступников. И у меня был выбор: ваша голова или мое плечо.

– Верно, – начальник вперился в него испытующим взглядом. – Значит, у тебя есть его воспоминания.

– Есть. – Карл считал, что в этой ситуации стоит быть максимально правдивым. Похоже, этот посетитель все же не станет его убивать. Наверное, два покушения подряд было бы слишком. Даже для него. – У меня всегда остается интеллектуальный запас, навыки и умения того… кем я был в этот раз. И воспоминания. Но только нет какой-то эмоциональной прослойки.

Он хотел извиниться за это, но передумал. В конце концов, он не виноват в том, чего не понимает. Почему он заменил именно Кирилла, Карл объяснить не мог.

– Ну, хоть так. – Павел Семенович на миг отвел взгляд. – Я все равно вернул ему долг. К тому же все это было слишком странно, и я хотел разобраться.

– И мне очень интересно знать: как? – тут же спросил Карл.

Начальник нагнулся и достал из-под тумбочки что-то маленькое, похожее на черную таблетку.

– Не помню, чтобы раньше у вас была привычка везде носить с собой прослушивающее устройство, – иронично заметил Карл.

– Да я и сейчас не в восторге, – в таком же тоне признал Павел Семенович. – Это смахивает на паранойю. Но…

Он пожал плечами и убрал микрофон в карман.

– Кирилл был моим заместителем, – стал объяснять он. – Но прежде всего другом. И когда я заметил пару странностей… В целом у него тараканов своих хватало. Но… Эта бессонница, странные запросы в Интернете. А потом Серега сказал, что теперь Кира угадывает имена убитых женщин, только странно их произносит… А еще ты два дня назад прекратил реагировать на свое имя. Все это можно было бы пережить, списать на стресс и так далее. Но так получилось, что я вчера задержался на работе. Уже выходил из отдела, когда дежурный передал, что тебя ранили. Я был там. Видел тебя, твою Май и этого странного Мона… Только вот что совсем не понятно: я, проработавший в полиции более двадцати пяти лет, запоминавший все детали, имена и лица… почему-то вообще не помню, как выглядит эта твоя девица и ее странный друг. Это меня напугало и заставило задуматься. Вот я и… решил подстраховаться.

Карл улыбнулся – хитро и при этом гордо.

– Май знает много подобных фокусов, – признал он. – Она стала осторожнее с годами. А раньше могла пошутить так, что вы очнулись бы дома с полным провалом в памяти. Но в этот раз такой финт был опасен.

– Думаю, да, – согласился начальник. – Я бы мог сильно заинтересоваться ее личностью. Но все же меня больше интересует твоя личность, Карле. Несколько странное имя…

– Можете называть меня просто Карл, – вежливо предложил бывший Кирилл. – Просто в Эксе свой выговор, и многие имена звучат немного иначе.

– Ладно, Карл. – Было видно, что Павлу Семеновичу непривычно называть так старого друга. – Что это? Ну… Ты и Кирилл? Раздвоение личности? Воспоминание из прошлой жизни? Или что-то из того, что мне будет совсем трудно принять?

Карл понял, о каких странных запросах в Сети идет речь. Еще будучи Кириллом, он сам искал ответ на этот вопрос.

– Мне и самому хотелось бы больше верить в диссоциативное расстройство идентичности, – признался он. – То есть расщепление личности. Я полностью заменил Кирилла. Моя личность отличается от его. Однако при этом я не должен был бы помнить и ваше ранение три года назад, и своих коллег, и прочее, что случалось с ним. Но я помню. Также иные личности отличаются от основной и характером, и интеллектом, даже могут отличаться по гендерной принадлежности. Но ни одна из них не будет помнить события столетней или, еще хуже, почти шестисотлетней давности.

– И еще с ума вместе не сходят, – угрюмо напомнил Павел Семенович. – А вас тут таких целая организованная группа.

– Типа того, – покладисто поддержал его Карл. – Однако мои воспоминания о Париже времен Революции или об Испании середины XVI века можно было бы объяснить той самой теорией о прошлых жизнях. Многие верят, что люди, прожившие вместе в прошлом воплощении, будут вместе и в этот раз. Только снова есть две загвоздки. При перерождении меняется все, в том числе и внешний вид. Но я выгляжу так же, как и во время Великой Отечественной войны. Просто стал на пару лет старше. И еще… Мы не живем новыми жизнями от рождения до смерти. Мы появляемся, просыпаемся в чужой оболочке и четко проживаем одну свою жизнь.

– Разорванную на куски, – напомнил начальник. – Как сказал этот странный Мон.

– Не буду спорить по поводу его странности, – не удержался от усмешки Карл. – Но это факт. Все началось в 1435 году. Тогда мне было шестнадцать. Еще год все это развивалось. А когда я очнулся во Флоренции в 1507 году, мне было к восемнадцати. В Париж 1619 года, в самый разгар чумы, я попал двадцатилетним. Ну и так далее. На сегодня мне на самом деле всего тридцать четыре. И это не вписывается ни в какие теории.

– Значит, – помолчав, подытожил Павел Семенович. – Все дело реально в каком-то проклятии и обряде на крови.

– Другого объяснения нет, – признался ему бывший подчиненный.

– А что будет с Кириллом? – тоскливо спросил начальник.

– Когда я уйду, он вернется, – пожал плечами Карл. – Надеюсь, будет жить долго и счастливо.

– Если ты уйдешь, – уточнил его собеседник. – Как это ваше проклятье работает?

– Если бы знал, давно бы доживал свою собственную жизнь без приключений, – буркнул ему тот, кто когда-то был Кириллом.

– И в этом наша с тобой проблема, – веско заметил Павел Семенович. – Как ты будешь жить очередной кусок своей жизни здесь. По сути, ты не полицейский больше. Да и ребята в отделе не дураки, очень быстро они заметят, что ты не Кирилл. А этот случай с Ванькой или как там его?

– Джако, – подсказал Карл. – Что с ним будет?

– Я слегка прострелил ему руку, – признался начальник. – Ты огрел его стулом. Хорошо так, с приличным сотрясением. Пока он пробудет в клинике, полечится. Там присмотрят за его психическим здоровьем. Твой Джако выглядит невменяемым.

– Он всегда был психом, – раздраженно заметил его бывший коллега. – Взрывной и нелогичный. Но я не думаю, что он смог бы меня убить.

– Вы реально братья? – не удержался от любопытства Павел Семенович.

– По отцу, – кивнул Карл. Теперь он все помнил просто отлично. – Он был самым богатым торговцем в Эксе и владел землями. Джако – его старший сын, но от другой женщины. Она была травницей и могла помогать при родах. Только самой себе не помогла. Ее пыталась спасти мать Май, лучшая повитуха в городе, но… Выжил только ребенок. А потом отец женился на дочери одного виноградаря, с хорошим приданым. Она была скромной деревенской девчонкой, но потом расцвела. Ее считали самой красивой женой в Эксе, и это была моя мать. После нее красотой прославилась только Леони.

– Ну… – начальник пожал плечами. – В целом парню, может, и было чему завидовать. Хотя убивать – это слишком. Однако не будем отвлекаться на твои семейные трагедии. Что будем делать с тобой?