Даша и медведь

– А вырывалась, как трезвая, – он схватил приготовленный антисептик одной рукой и дернул меня на ноги, разворачивая к себе задом другой. – Стоять!

– Что ты делаешь?! – взвилась я, пытаясь увильнуть, но добилась только того, что меня двусмысленно прижали к столу.

– Наконец, мы перешли на «ты», – глухо огрызнулся он, а на заднице расцвел эпицентр жгучей боли.

– Ч-ч-черт! – взвилась я.

– Я за него, – усмехнулся он над ухом, но неожиданно выпустил, и я рванулась от него в сторону лестницы.

Убедившись, что он не бежит следом, глупо прикрыла грудь и бросилась наверх. Вещи нашлись там, где я их бросила, и я, наскоро обтерев капли, что еще не успели высохнуть, принялась натягивать белье и спортивный костюм. Мокрые ноги не желали вдеваться в штаны, и я едва не поскользнулась на мокром полу.

– Я на тебя в суд подам, – жалко угрожала штанам, – за изнасилование!

– При изнасиловании не кончают…

Я отпрыгнула к стене и позорно уселась на задницу, больно ударившись. Но не остановилась на достигнутом, попятившись в угол при приближении хозяина дома. Он, в отличие от меня, одеваться не собирался.

– Даша, прекрати прыгать на стены – убьешься, – он опустился в двух шагах на колени и повернул на бок голову, рассматривая меня с усмешкой. – Куда собралась?

– Подальше! – подтянула ноги к себе.

– На улице ночь, твоя машина, мягко говоря, непригодна для твоего спасения…

– Что-то не вижу очередь из желающих меня спасти, кроме меня самой, – презрительно скривилась.

Он снова уставился на меня своим пугающим взглядом:

– Давай успокоимся и поговорим. Спускайся вниз, я приготовлю поесть…

* * *

* * *

Подняться на ноги стоило сил – так все тряслось внутри. Но строить из себя невинность было глупо, если вспомнить, как я стонала в этой самой ванной совсем недавно. Я смотрела на себя в зеркало и не узнавала – что произошло со мной за этот день такого, что легко примирило с произошедшим? Или это все шок? Отчаявшись ответить себе на вопросы, я привела себя в порядок, подсушила волосы полотенцем и направилась вниз.

Хозяин дома уже накрыл стол, а в гостиной витали запахи еды – того самого копченого мяса, на которое я уже покусилась, сыра, откуда-то взялись фрукты и еще одна бутылка вина. А еще пахло дымом. Камин рисовал уютные теплые блики на всем пространстве, создавая обманчиво уютную атмосферу.

– Проходи, садись, – прозвучало не грубо, но ослушаться было бы сложно.

А мужчина красивый. Только сейчас, отделенная столом, я спокойно рассмотрела его. Он все же озаботился спортивными штанами. Взгляд прикипал к его широкой спине, рельефным плечам, рукам… Я бы дала ему лет тридцать-тридцать пять, да и то из-за взгляда. Какой-то он у него шибко уверенный, будто весь мир уже знает, как свою гостиную. И на меня смотрит, будто я здесь исключительно для того, чтобы поставить меня в уголок или разложить на столе…

Он наполнил единственный бокал и протянул мне.

– Я не буду.

– Пей, – глянул меня исподлобья. – И ешь. Я не кусаюсь.

– Только царапаетесь.

– Прости, потерял голову, – только по тону не особо было заметно, что сожалел.

– Можно узнать ваше имя? – опомнилась я.

– А я думал, уже не спросишь, – усмехнулся, наливая себе вина в чашку. – Глеб.

– Глеб, вы будто в другом мире живете.

– Мы снова на «вы»? – зыркнул на меня исподлобья. – Расскажи мне про себя, – вдруг приказал, отставляя бутылку.

– Секс не повод для знакомства, – фыркнула я.

– Для меня повод, я же в другом мире живу.

Мы встретились взглядами надолго. В его глазах плясали отблески пламени, и искрило плохо скрываемым ехидством. А еще я понимала – из спокойного состояния до угрожающего моей жизни ему даже не шаг, скорее, вздох.

– Глеб, вы поможете мне выбраться? – жалобно проблеяла я.

– Конечно, Даша… если только твой рассказ о себе не изменит моего решения, – зловеще прозвучали его слова, возвращая меня к первоначальному страху.

– Вы странный, Глеб…

– Правда? – В его усмешку вернулась злость. – Как так вышло, Даша, что ведьма понятия не имеет о том, кто она такая… или пытается пудрить мозги о том, что не имеет. Но весьма успешно – я почти верю.

Я тяжело сглотнула. Он – псих. Больной на всю голову. А мне, похоже, конец.

– Вот опять, – спокойно просканировал меня, – пугаешься натурально, начинаешь пахнуть страхом… Или тебя идеально натаскали. Но неужели я этого стою?

– Меня никто не таскал, – набралась немного смелости я. – Меня зовут Дарья Воронцова, старший сотрудник маркетингового отдела холдинга «Сурьга». Мне двадцать четыре года, школу закончила с отличием, а институт – с красным дипломом. Из семьи остался только папа… – В этом месте Глеб сузил глаза, но я уже начала привыкать к этому его взгляду. – Я ехала в отпуск в санаторий «Бархатный край»…

Он слушал так, будто мое досье у него уже на почте, и там ни черта не совпадают данные с моим рассказом.

– И у тебя нет никаких способностей? – спросил вдруг. – Не знаю, с птичками не разговариваешь? Глаза в темноте не светятся?

– Издеваетесь? – напыжилась я.

– Отнюдь, Даша, – сложил он руки на столе. – У меня для тебя плохие новости…

– Я не стану подавать на вас в суд, – перебила его. – Все это – просто результат этого ужасного дня! У вас он тоже был не очень… давайте просто разойдемся!

Он долго смотрел на меня насмешливо:

– Куда ты сейчас собралась расходиться – ночь на дворе?

– Ну… а… у вас нет здесь автомобиля?

– Есть, но ты предложила разойтись, а не отвезти тебя…

– Хорошо, Глеб, вы можете меня отвезти? Мне надо в аптеку как минимум, и к психиатру – как максимум.