Во власти зверя

– Этого не требуется, – спокойно взглянула в его глаза. – Я больше не хочу, чтобы меня лечили, осматривали, брали анализы и тестировали. Я устала. Ничего личного, но я больше не верю в то, что мне помогут.

– Я вас понимаю, – потер он подбородок, тронутый легкой щетиной. – И что вы предлагаете?

– Я предлагаю имитацию бурной деятельности. Мы с вами встречаемся здесь, вы делаете все, чтобы прикрыть свой зад… Мне кажется, у вас, уж простите, большой опыт в подобном… – В этом месте он оскалился, не спуская с меня взгляда. – А потом объявляем, что я неизлечима. И все расходятся.

– А вдруг с меня потребуют других результатов? – довольно усмехался он.

То ли плохо его запугали, то ли ему действительно было плевать и нечего терять. Впервые видела доктора, который вообще не старался мне сочувствовать.

– Невозможно. Я неизличима. Все это знают. А это все – просто последняя надежда моего отца. Вам не повезло попасть ему в рекомендации.

Он пытливо на меня взглянул и неожиданно кивнул:

– Договорились. Но тесты придется делать настоящие, поэтому ваши надежды на то, что мне не придется вас обследовать, несостоятельны. Или ваш план не сработает.

– Что угодно, – пожала я плечами. – Главное – мы оба знаем, что никто не питает иллюзий.

– Иллюзии вообще опасная вещь, – неожиданно заметил он.

Взгляд его при этом потух.

– Именно, – согласно кивнула я. – Я устала от них. Хочу просто принять все, как есть.

– Я вас понял, Робин, – серьезно кивнул он. – Критерий, по которому будут судить мою работу – только ваше итоговое мнение. Скажете – меня казнят.

– И почему вы такой спокойный? – восхищенно усмехнулась я.

– Ну а смысл мне суетиться? Моя профессия состоит не в том, чтобы делать женщин довольными. Даже не так – я в этом ничего не смыслю, как показывает опыт.

– Тем лучше, – кивнула я, чувствуя себя неожиданно расслаблено. Я так нервничала и дергалась, что меня снова пустят по кругам ада, что даже не поверила в согласие доктора. – Тогда давайте приступим?

– Давайте, – вздохнул он тяжело. – Но мне все равно нужно знать, от чего вас пытались лечить. Тесты должны быть адекватными.

– Вас будут контролировать, – догадалась я.

– Еще бы, – усмехнулся он.

– А этот ваш босс… Он вам завидует, да? – Не знаю, почему я вдруг позволила себе столь личный вопрос.

– Не думаю, – с готовностью отозвался он. – Я вообще о нем не думаю. Да и завидовать нечему.

– Ну не ему же выпала столь сомнительная честь. Не на него возложили надежды…

– Он привык к этому. Хотите кофе? – сменил он тему.

– Давайте, – согласно кивнула я. – Папка с предыдущими обследованиями смягчила полет вашего ноутбука.

– О, – оглянулся он за спину. – Неужели? А я думал… Хм…

Я нехотя улыбнулась тому, как его брови поползли вверх, пока он вытаскивал талмуд о моей болезни из-под своих вещей. Симпатичный доктор, кстати сказать. Около тридцати ему, но взгляд какой-то слишком сложный, дикий, неприрученный.

Кажется, не я тут буду правила устанавливать. И это не нравилось…

Когда принесли кофе, я устроилась с ним на кресле, поглядывая на доктора с моей папкой. Он к своей чашке даже не притронулся, поглощенный данными. На меня не взглянул ни разу, хотя я ждала его внимания. Но только не того вопроса, который последовал:

– Ты его до сих пор любишь?

Я опешила, потеряв дар речи. Откуда он узнал?

В папке были просто описаны симптомы – неконтролируемые обращения и полная амнезия по утрам, а еще предистория моего заболевания времен подростковых изменений. Но ни слова о том, что послужило толчком к началу этого ада.

– Простите?

Он вздохнул и покачал головой:

– Начала обращаться, когда потеряла девственность, так?

– Мы же договорились, – раздула я ноздри.

– Я все еще занят подбором адекватного алиби с учетом наших договоренностей, – откинулся он на спинку кресла и хмуро взглянул на меня. – Или ты думаешь, что обойдусь парочкой анализов крови? Это не ко мне.

– Да, – недовольно кивнула я.

– Ну, то есть, все врачи до меня это знали, – и он снова подтянул к себе папку. – Но здесь нет никаких об этом заметок… Где осмотр гинеколога?

– Это конфиденциальная информация, – напыжилась я.

– Это прекрасно. Тогда почему бы тебе не обратиться к белоглазому шаману с Заячьей горки?

– Может, не стоит со мной так разговаривать, доктор? – поднялась я с кресла.

– Может, и не стоит, – смерил он меня взглядом. – Но я не позволю тратить мое время. Либо ты принимаешь тот факт, что я – твой доктор, и говоришь мне все, либо твой папочка найдет кого-то еще…

– А ты? – усмехнулась я. – Он же тебе чем-то угрожал…

– И тебе правда есть разница? Сколько врачей, которым не дали всех карт в руки, полегло на твоем пути?

– Нисколько, – пожала я плечами. – Особенный только ты.

– И я теперь должен за это заплатить? Правда?

Его взгляд метал тихие молнии, и это показалось мне опасней, чем если бы он возмущался в голос.

– Что ты хочешь знать? – нахмурилась я, складывая руки на груди. – Привязана ли я к тому, кто стал моим первым?

– Мне не важно, сколько у тебя их было после, – потянулся он к ручке в нагрудном кармане. – Мне важно, кто был первым и испытываешь ли ты к нему чувства.

– У меня был один мужчина. Да, испытываю чувства. – Сухо не вышло – голос дрогнул. Я не сразу обратила внимание, что этот въедливый тип смотрит на меня пристально, но его взгляда выдержать не смогла.