Лягушачьи лапки

– Ты правда собираешься это есть? – заговорщицки шепнул мне Валерий, посмотрев по сторонам. Он как-то разом перешёл на "ты".

– А почему нет? – с вызовом спросила я.

– Это же отвратительно, – скривился мой ухажер.

– Почему же? – поинтересовалась я.

– Ну, это же лягушки, они противные и склизские, – с отвращением выдал Валерий.

Я набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы дать отповедь кавалеру, но официант с заказом помешал. Принесли напитки – шампанское в ведерке со льдом и графинчик водочки с солёными огурчиками и селедочкой. Валерий потёр друг о друга ладони в предвкушении, взгляд его заметно потеплел.

– Ну, давайте выпьем за знакомство, французская Фиалка. – Я зарделась и слегка пригубила шампанского. Валерий же не отказал себе в удовольствии выпить полную рюмку. Он удовлетворенно крякнул и захрустел огурцом. – Давайте продолжим нашу милую беседу, – предложил он. – Так какую французскую музыку любите?

– Разную, – я обрадовалась предоставившейся возможности блеснуть знаниями. – Особенно Моне.

– Моне? – удивлённо переспросил Валерий, его брови поползли вверх.

– Ну, да, Моне, – утвердительно кивнула я. – А что вас так удивило?

– Нет, нет, ничего, – замахал он руками. "Чудной какой-то".

– Ну, а книги, какие книги вы любите?

– Книги – моя слабость, – смущенно призналась я. – Только закончила читать Хьюго.

– Хьюго? – переспросил Валерий.

– Ну, да, "Собор парижской матери", – уточнила я. – Не читали?

– Да куда уж мне, – вздохнул Валерий.

– К сожалению, сейчас люди перестали читать, – скорбно заметила я.

– Увы, это моя личная боль, – вздохнул Валерий. – Давайте выпьем за Хьюго и его мать, – предложил он. Я снова пригубила шампанского. Все-таки предпочитаю наше, сладенькое, российское, а это хоть и какое-то заграничное, но такое сухое, хоть в бокал сыпь. Пока я засыпала в себя шампанское, Валерий залил в себя ещё рюмку. Пьянел он на глазах. Я оценила его габариты. Домой я его, конечно, легко отнесу, но мне оно надо, муда… мужиков незнакомых таскать.

Валерий поглотил говяжьи, кажись, щёчки, закусил фрикасе из крабов с белыми грибами, полирнув третьим графином с беленькой. Я глотала слюну и безуспешно ждала лягушачьи лапки.

– Просим прощения, – извинился в который раз официант, – ваше блюдо готовится. Буквально несколько минут.

"Буквально несколько минут" звучало уже несколько раз, а лапок все не наблюдалось. Довольный Валерий сыто икнул и благополучно уснул, уронив голову на грудь. Он так умильно сложил на груди ручки, словно просил благословения, из приоткрытого рта раздавался равномерный храп.

"Господи, стыд-то какой", – я беспомощно огляделась вокруг, но посетителей было не так много, и на нас, слава богу, никто не обращал внимания. Я выдохнула. Вдруг, после оглушительной тирады, Валерий очнулся, обвёл осоловелым взглядом зал и выдал просто-таки сакраментальную фразу:

– Где я?

– На небесах, – шепнула я.

Он испуганно икнул:

– Я, что, умер? – Я важно кивнула. "Умрёшь, когда тебе счёт принесут", – мстительно подумала я про себя. – Как же так, – заплакал он пьяными слезами. – Я же ещё толком и не пожил.

– Ну, как же, – произнесла я, – гадостей ты за свою жизнь успел наделать, грешник.

– Так я, что, в раю? – с надеждой спросил Валерий, и мне даже стало его немного жаль, но совсем чуть-чуть.

– Ну, это не мне решать, – ответила я.

– А кому? – ошарашенно спросил Валерий.

– Не знаю, – не успела придумать я. – Пётру, наверное. Это не моя сфера.

– А ты кто?

– Посредник, – я с трудом подавила желание ответить: "Конь в пальто". – Но мы можем договориться, – подмигнула я.

– Так у меня и денег нету почти, – Валерий начал остервенело бить себя по карманам и нашкреб пару сотен и двадцать три рубля мелочью.

– Ах, ты, паскудник, – заорала я, – а платить ты как собирался? – не совладав с собой огрела несостоявшегося жениха пустой тарелкой из-под фрикасе. Валерий пару раз моргнул и с криком: "Аааааа, убивают" на нетвердых ногах бросился бежать.

Я осталась с початой бутылкой в окружении пустых тарелок, со столешницы на меня насмешливо смотрели двести двадцать три рубля.

– Вашему спутнику все понравилось? – учтиво поинтересовался официант, убирая посуду.

Я не знала, плакать мне, смеяться или сразу удавиться в туалете.

– Так понравилось, что спутник, как видите, убег, – хохотнув сказала я.

– В смысле? – приклеенная улыбка напоминала оскал.

– В прямом, – пояснила я. – Убила бы.

– Ваш заказ скоро будет, – промямлил официант и поспешил удалиться, чуть не шмякнув тарелки об пол.

Я, морщась, пила кислятину с гордым названием "шампанское", одолевали невеселые думы, чем же я буду расплачиваться. "Двести двадцать три рубля у меня есть. Нашкребу ещё тыщу. Не вариант. Натурой? Не примут. Я столько не стою. Занять у Альки? У неё столько нет. Взять в заложники официанта? Посадят. Продать квартиру? Не хватит". Был ещё вариант оставить что-то в залог. "Вопрос только что. Только себя, – пришла я к невеселому выводу. – Но если я останусь здесь, то не получу зарплату".

От нечего делать залезла на сайт знакомств. Валерий был в сети. Я чуть не задохнулась от возмущения. "Подлец", – написала я. "Сама дура. Ты себя в зеркале видела?" "Быстро же ты пришёл в себя. Надо было бутылкой бить". Моё чувство собственного достоинства без сознания валялось на полу. Представила, что с ним будет, когда принесут счёт. Я выключила телефон и подняла глаза. Лавируя между столиками, ко мне приближался ОН. Я сглотнула: рост под два метра, вес приблизительно такой же, только в килограммах, сияющий белизной китель и башня поварского колпака, достающая почти до потолка. "В объятиях такого мужчины можно легко почувствовать себя Дюймовочкой", – мечтательно подумала я.

– Девушка, вы первая, кто заказал лягушачьи лапки в нашем ресторане, – зычным голосом произнёс он. – Поэтому ужин за счёт заведения. – Из потерявшейся в его ладони тарелки бил фонтанчик фейерверка.

Я хотела поблагодарить, но язык прилип к нёбу, и я смогла только растерянно кивнуть. "Дождись меня, я через час заканчиваю", – шепнул он, ставя блюдо на стол.

Я оторопела глядела на свою сбывшуюся мечту, исходящую паром на терелке, из глаз беззвучно катились слезы. Я ущипнула себя под столом. Если это сон, то можно меня не будить? Чувство моего достоинства пришло в себя и неуверенно подняло голову. Когда я закончила с лапками, оказавшимися даже вкуснее, чем я ожидала, осклабившийся официант подал десерт. "Я умерла и попала в рай", – догадалась я. "С чего бы это?" – шепнул внутренний голос.

***

Париж меня не разочаровал, как и лягушачьи лапки. У нас с мужем, кстати, забыла представить, Михаил, медовый месяц. Да, тот самый повар, который лучше всех в мире готовит лягушачьи лапки, а уж мне теперь есть с чем сравнить, поверьте.

– Слушай, а почему бы нам не открыть свою лягушачью ферму? – спросила я, нежась в кровати, такой огромной, что мы с Мишкой могли лежать, не касаясь друг друга. Но разве можно не касаться любимого, да ещё в медовый месяц?