Лабиринты прошлого

– Чего ходить – действуй! – Воскликнул Герка.

– А сам чего?

– Я в поиске.

– Ладно, искатель приключений, передавай привет всем нашим, отца обними. Вот сегодня выкрою время и почитаю, тот роман Пола Алекса, что взял из дома. Катастрофически не хватает времени, и вообще хочется приехать и всех вас увидеть, – завершил разговор Никита.

Герман снова надел наушники и принялся завершать свой маникюр. В дверь позвонили. Герка крикнул: «Тетя Маша, открой».

Мария Николаевна открыла дверь, на пороге стоял солидный, седовласый, мужчина в шикарном костюме с невероятно огромным букетом белых роз («Дорогой костюм и дорогой букет», – подумала домработница). За спиной мужчины стояли два молодых человека в одинаковой черной одежде и белых рубашках.

– Вам кого? – Спросила она.

– Если изволите, мне госпожу Старыгину, – уверенным голосом ответил незнакомец.

– Здесь такие не живут, она попыталась закрыть дверь.

– Извините, мне Полину Николаевну Биневскую, – исправился незнакомец.

– Она умерла больше года назад, – очень равнодушно ответила домработница, она пришла на работу к Биневским уже после смерти хозяйки и не знала Полину.

Мужчина изменился в лице, опустил букет, повернулся и сразу исчез за спинами своих телохранителей.

Тётя Маша пожала плечами, открыла рот, чтобы что-то сказать незнакомцам, но лишь зевнула и хлопнула дверью.

***

Александр Михайлович искал конверт, где только можно, но всё безрезультатно. Он стал психовать! Он нервно ходил по комнате, где были разбросаны книги, бумаги, газеты, но не было только его – «синего конверта».

Он решил, что ему лучше уехать за город, на дачу и там всё обдумать. Биневский достал ключи от своей машины, давно он не ездил сам за рулем. На пороге квартиры его остановила Мария Николаевна.

– Александр Михайлович, Вы уходите? А ужин?

– Я на дачу, – резко сказал он и вышел на лестничную клетку.

– Тут спрашивали Полину Николаевну, – вслед Биневского прокричала она, но он уже входил в лифт. И ничего не слышал.

Александр Михайлович и не думал, что водителя, которым он сегодня был, так могут раздражать автомобильные пробки. Как пассажир он всегда в машине был чем-то занят: то телефонный разговор, то он просматривал документы, то читал медицинские журналы или газету.

Прямо за светофором Биневский обратил внимание на женщину с девочкой-подростком, которая отчаянно пыталась тормознуть машину. Что-то заставило его остановиться. Дверь машины открылась. Это была очень обаятельная рыжеволосая молодая женщина.

– Срочно, Большой зал Консерватории, – уверенно и настойчиво выпалила она.

– Садитесь, – растерянно произнес Биневский, когда женщина уже села в его машину.

– Ой, спасибо, – с облегчением произнесла она и улыбнулась.

Эта улыбка Биневскому показалось такой солнечной, такой приятной, что он мысленно и сам улыбнулся.

Так академик Биневский заделался в таксисты.

Женщина внимательно посмотрела на шофера, уж совсем он не был похож на тех, кто занимается частным извозом. Очень качественный костюм, аккуратно зачесанные назад темные волосы с легкой проседью, ухоженные руки.

Машина опять застряла в пробке, Биневский внимательно посмотрел на спутницу. «Какая очаровательная женщина», – подумал он, и глаза шестидесятилетнего мужчины блеснули юношеским задором. От его взгляда она смутилась.

– Мы тут на концерт опаздываем, моя доченька Ксения, сегодня выступает, – гордо произнесла женщина.

– Прекрасно,– произнес Биневский, он не знал, как продолжить разговор, образ рыжеволосой спутницы буквально парализовал его сознание. Они ехали молча.

– А Вы любите классическую музыку? – Вдруг неожиданно спросила незнакомка.

– Я слишком далек от этого, но хорошая музыка – это всегда приятно, – ответил Александр Михайлович.

Ему хотелось сказать ей что-то, но он не мог подобрать слова.

Вот уже показалось здание Консерватории, он притормозил. Девочка первой вышла из машины.

– Сколько я Вам должна, – неуверенно спросила спутница.

– Ваша очаровательная улыбка и всё, – его бархатный голос зазвучал как-то особенно, – и еще Ваше имя.

– Меня зовут Ольга, – представилась она и улыбнулась.

– Александр Михайлович. Вот и познакомились.

– Я должна идти, – сказала Ольга.

Биневский не мог свести с неё глаз. «Старый черт, – ругал он себя, – тут одни проблемы, а ты на женщин заглядываешься».

– До свиданья, – сказала она.

– До встречи.

Ольга вышла из машины. «До встречи? – Подумала она. – Но как мы с ним увидимся? Как?»

***

Ольга сидела в первом почетном ряду в Малом зале консерватории, где начинался концерт лучших учеников музыкальной школы. Но её мысли были только о том мужчине, с которым она только что познакомилась, и, с которым, как думала она, ей никогда больше не увидеться. Однако когда на сцену вышла её Ксения, Ольга была вся во внимании. И, вот зазвучали прекрасные звуки Бетховенской «К Элизе», наполняя зал дивной чувственной негой, покоем, радостью; потом эмоции словно захлестнули, звук усилился, нервный импульс пьесы ударил в самую душу. Ольге вдруг захотелось разрыдаться. Музыка нашла ту потаенную струну её сердца, которую Ольга никогда никому не открывала. Она поняла, что влюбилась. Огромные слезы непроизвольно потекли из её глаз. «Я ему не понравилась, я вечная неудачница, я ему не нужна. И вообще – это случайная встреча», – размышляла Ольга.

Александр Михайлович мчался по МКАДу, и думал о прекрасной незнакомке – Ольге. Он бранил себя, что струсил, что вел себя как-то не так, и самое главное, почему он не спросил её телефон.

Потом он резко затормозил и повернул машину в сторону Москвы, он очень хотел успеть к окончанию концерта, чтобы увидеть Ольгу.

Когда он подъехал, зрители и юные артисты покидали здание консерватории. В толпе он заметил Ольгу и её дочку, которая невероятно была похожа на мать.

Уже смеркалось, но Биневский и Ольга увидели друг друга. Их взгляды встретились, казалось, что существуют только они: мужчина и женщина. Ольга остановилась, а Александр Михайлович направился к ним.

– Вот, – сразу начал Биневский, – решил узнать: как прошел концерт, ну, и довести вас до дома.