Вторая жена. Книга 3

– Оставь меня в покое!

– Тебе надо поесть, – сказал Акрам. – Выпьешь бульон и еще поспишь. Твоему телу нужны силы, чтобы бороться!

Ее снова бесцеремонно завертели, приподняли, под спину подложили седло и какую-то шкуру, свернутую в несколько раз для мягкости. А затем аромат, тот самый, невероятно вкусный, от которого снова ожил желудок, требуя пищи, ударил в ноздри и Тахира увидела, как Акраму подносят миску с варевом, источавшим умопомрачительный запах. Впрочем, девушка была так голодна, что съела бы сейчас все, что угодно. Но бульон оказался густым и сытным. Тот, кто его варил, щедро посыпал травяных приправ, добавивших к мясному вкусу неповторимый оттенок.

– Ешь! – Акрам принялся кормить жену с ложки, а она послушно ела и лишь смотрела на принца, стараясь прочитать по выражению его лица самые сокровенные мысли.

Глотая очередную ложку бульона, принцесса опустила взгляд и тут заметила красный, воспалившийся порез на шее мужа. Невольно вздрогнула, вспомнив, чья рука оставила его и снова переместила взгляд на принца.

«Я хотела только припугнуть его! – подумала она. – Заставить повернуть назад… Я не хотела его ранить!».

– Ешь! – словно прочитав ее мысли, с нажимом проговорил Акрам и Тахира послушно открывала рот и ела.

– А теперь – спи! – он поставил миску на землю, а сам помог девушке лечь, забрав седло и укрыв ее одеялом.

Где-то вдали снова громыхнуло. Было непривычно холодно, и принцесса не удержалась от вопроса.

– Скоро будет гроза!

– Я знаю, – Акрам встал.

– Дожди очень редкое явление в этих краях, – продолжила она, ощущая, как после сытной еды снова клонит в сон, только теперь никто не мешает ее уснуть. Муж добился своего, накормил супругу и теперь позволит спать столько, сколько нужно. Только вот гроза, приближавшаяся неотвратимо, продолжала наполнять воздух неповторимыми запахами сырости и тумана.

– Ливень будет сильным, – снова сказала девушка. – Нужно укрытие, иначе промокнем до нитки.

Акрам увидел, как ее веки тяжело опустились и спустя мгновение девушка уснула. Даже раскат грома не смог разбудить ее, только переполошил лошадей.

Принц обернулся к своим людям, а затем посмотрел вдаль, туда, где у самого горизонта, зловеще темнели облака, пронизываемые яркими росчерками молний. Первый порыв ветра взметнул пламя костра и поднял песок, заставив людей прикрыть ладонями глаза.

– Надо уходить, – произнес Акрам и уронил взор на жену, которую не могли разбудить ни ветер, ни гром. Он сомневался, что даже ливню будет это под силу.

Дыхнул холодом и сыростью ветер. Молнии стали сверкать все чаще, а темные тучи приближались к лагерю роккарцев с неумолимой скоростью.

Ранее я и не знала, что под дворцом в Хайрате расположена такая жуткая темница. Сюда не проникал солнечный свет и единственным источником света был чадящий светильник над моей камерой и факел, горевший вдалеке у входа в каменную тюрьму. На полу кто-то набросал соломы, и я догадалась, что это сделали по приказу Давлата. Если на поверхности, в городе, там, где сейчас светило жаркое солнце и пели птицы, было более чем тепло, то здесь, под толщей земли царила темнота и прохлада.

Опустившись прямо на пол, я почти не чувствовала, как щиплет кожу в местах порезов. Только вспоминала со стыдом и отчаянием, как проходила по улицам города, успевшего стать мне таким же родным, как и Роккар, а его люди, те, кто остался в живых, жалкие крохи некогда величественного народа, выходили навстречу грозному войску победителя и смотрели, как ведут тех, кому повезло выжить.

«Повезло ли?» – подумала я и усмехнулась. Вспомнился ужасный змей, именовавшийся как Малах. Вот она – моя смерть. Думала ли я еще несколько месяцев назад, что за такой короткий срок смогу все обрести и все потерять? Что стану женой лучшего из мужчин, повелительницей его сердца, а после судьба перекроит мои мечты, лишив меня долгожданного ребенка, сделав вдовой и после лишив последнего, что имеет каждый человек: возможности умереть своей смертью.

Вздохнула и откинулась назад, облокотившись на стену. Прикрыла глаза, подумав о рыжеволосой предательнице и жалея, что не смогу добраться до нее, чтобы отомстить за обманутый народ, за преданную веру.

К тому же для меня до сих пор оставалось тайной, выжил ли Вазир и где сейчас находится Аббас.

«Может быть, его тело сейчас лежит там, у входа в город, где высокие скалы образую проход и дорогу в Хайрат?» – мелькнула горькая мысль.

Жаль, что не успели попрощаться и не смогли сражаться рядом, встав спиной друг к другу! Вряд ли он выжил. Сарнай этого не допустит, никогда, особенно зная его дружеское отношение ко мне, второй жене нашего общего мужа.

Услышав странный скрип, я насторожилась и подняла взгляд. Чьи-то тихие шаги, легкий скрежет и вот факел плывет в моем направлении, в чьей-то руке. Пламя осветило волосы цвета огня и мне на мгновение показалось, что голова воительницы горит, но это просто блики сверкали на ее тяжелых волосах.

Она приближалась почти крадучись, но в тоже время не скрываясь. Голова поднята, а ледяные глаза сверкают превосходством.

– Зря Давлат не поставил у твоей клетки стражников, – это были ее первые слова.

Сарнай остановилась в паре шагов от решетки, служившей нам обеим преградой. Только в отличие от первой жены, я уйти не могла.

Я не потрудилась встать и смотрела на предательницу чуть прищурив взгляд, всем своим видом показывая ей, как мне противны такие люди, те, кто не ценит свой народ. Сарнай это поняла. Я догадалась по ее взгляду, вспыхнувшему слишком ярко.

Она была одета в чистые одежды, на поясе вместо меча длинный кинжал в ножнах, волосы распущены и горят огнем. Женщина широко расставила ноги на ширине плеч, словно собиралась вступить со мной в поединок. Я же продолжала смотреть на нее, стараясь одним презрением во взоре, выразить то, что чувствовала по отношению к подлой предательнице. Если раньше я могла уважать ее за храбрость и мужество, то теперь в моих глазах она была более чем жалкой при все ее кажущейся силе.

– Как тебе твои новые покои, принцесса? – спросила она.

– Если есть желание, мы можем разделить из вдвоем, – предложила я и сделала широкий жест, словно приглашая Сарнай войти ко мне. Она рассмеялась.

– Нет, – произнесла тихо. – Наши пути расходятся, принцесса. Теперь ты – никто, а я…

– Мне нет дела до того, кем ты станешь при Давлате, – поспешила перебить ее речь. – Если хочешь сказать что-то важное – говори, если же нет, убирайся. Мне неприятно видеть твой лицо. Думаю, что в этом дворце найдется тот, кто когда-нибудь перережет тебе глотку или подсыплет яд в еду! Предателей никто не любит!

– Я не предатель! – возразила она яростно. Кажется, мне удалось зацепить ее своими словами.

– Правда? – я смогла рассмеяться, глядя на ее лицо. – А кто же?

– Они никогда не были моим народом, – ответила она. – Да, я подстраивалась под Шаккара и его людей, но я не принадлежу к варварам Хайрата, – сказала и словно опомнилась.

– Впрочем, зачем я говорю все это тебе? Ты скоро умрешь, и я пришла лишь сказать тебе, что буду рада присутствовать при твоей казни.

Вспомнив о Малахе я перестала улыбаться.

– Вижу, ты поняла, о ком я говорю, – пришла очередь воительницы смеяться надо мной. Но что я могла поделать, если воспоминания о жуткой твари Давлата вызывали у меня страх и дрожь. Одно дело быть убитой в бою, а другое – съеденной заживо подобным чудовищем.

– Это будет превосходное зрелище, – добавила рыжеволосая.

Я сжала руки в кулаки и постаралась улыбнуться, понимая, что не дам ей шанс порадоваться над моими страхами.

– Что с повелителем и Аббасом? – спросила я.

– Вазир еще жив, а тело менсувара Шаккара уже ищут воины Давлата, – ответила Сарнай. – Новый правитель устраивает меня намного больше прежнего.

– Расскажи мне, что ты сделала, чтобы защитники проиграли так быстро? – поинтересовалась я. – Тут в клетке я ничего уже не смогу сделать тебе, так окажи милость проигравшей, расскажи, что произошло на самом деле и почему мы проиграли так быстро? Дело ведь не в Малахе и даже не в количестве воинов в войске Давлата. Тут замешаны ты и твоя ведьма Наима!

– Наверное, ты сейчас жалеешь, что не убила ее, когда была такая возможность? – сказала рыжеволосая. – Она ведь долго прислуживала тебе по моему приказу. И да, это я велела ей дать тебе зелье, от которого ты должна была умереть.

– Зачем? – хотя Сарнай сменила тему и не ответила на мой вопрос, я хотела знать все. Когда отправлюсь по ту сторону жизни, буду ждать ее и хранить в памяти все злодеяния. Почему-то я была уверена, что боги оставят мне память ради такой мести. А убить воительницу я могла за многое и первой причиной было мое неродившееся дитя.

– Ответ прост: ты мне мешала, – Сарнай переложила факел в левую руку. – Шаккар слишком увлекся тобой.

– Ревность? – предположила я и первая жена тут же рассмеялась.

– Ревнуют только когда любят, – успокоившись, ответила она. – А я никогда не любила Шаккара. Между нами была только страсть и взаимная выгода. Нас обоих устраивало то положение, в котором мы находились. Тебе не понять, маленькая принцесса, даже теперь, когда ты так изменилась.