Жемчуг королевской судьбы. Кубок скифской царицы

– Как дела? – поинтересовался Звягин, наливая себе чай. – Чайку будешь?

– И ужин в ресторане. Ничего нового не придумали? – равнодушно спросил Эдик.

– Ничего нового ты, похоже, мне не сообщишь.

– Все, что я знал, я рассказал. Добавить нечего.

Звягин поставил перед Эдиком кружку с чаем:

– Пей.

Эдик и бровью не повел.

– Пей, говорю, – настойчивее повторил майор. – У тебя сегодня праздник.

– То-то у меня с утра настроение хорошее.

– Дело приняло другой оборот.

– В каком смысле? Я еще кого-то убил? – усмехнулся Эдик. – Так это у вас праздник, а не у меня.

Звягин с неприязнью посмотрел на Эдика:

– Ты знаешь, Кумарчи, что тебе крупно повезло? Все улики были против тебя, включая историю твоего знакомства с Мигуновым. Ты получил от него на день рождения царский подарок ‒ это ли не повод захотеть прибрать к рукам остальное? – Эдик не выдержал, дернулся всем телом в сторону майора, но сумел вовремя остановиться. Движение вышло быстрым, яростным и только мысль о том, что за дверью Эдика ждет конвойный, заставила его взять себя в руки.

– Ты совсем больной?! – тихо спросил он. – Отрываешься на мне, доблестный, как тебя там? И сам ведь знаешь, что я и пальцем дядю Мишу тронуть не мог, потому что он был мне вместо отца и матери. И да, сволочь, магазин в подарок ‒ это круто. Это охеренно круто! Это тебе не носки на двадцать третье февраля. Был бы дядя Миша жив, он бы тебе кадык вырвал за такие слова обо мне. Не тебе, тварь, вспоминать о том, как я жил раньше.

Звягин сжал кулаки и шагнул к стулу, на котором сидел Эдик.

В один миг терпение, которое он нарабатывал годами, лопнуло. Он остановился так близко, что последний почувствовал исходящий от полицейского кителя слабый запах то ли кондиционера для белья, то ли стирального порошка.

Эдик тут же отвернулся, чтобы справиться с подступившей тошнотой. Не зная, чего ожидать, он закрыл глаза и стиснул зубы, но ничего не произошло, лишь по лицу прошелся сквозняк.

Эдик открыл глаза ‒ Звягина рядом уже не было, он вернулся в кресло за столом и смотрел на Эдика, пытаясь унять дергающиеся губы. Так и сидели оба несколько секунд, в упор глядя друг на друга.

– Ты говорил, что врагов у тебя нет, – первым заговорил Звягин. – И у Мигунова тоже не было.

– Насколько я знаю, – тут же ответил Эдик.

– Тогда кому понадобилось подбрасывать тебе орудие убийства? – склонил голову набок Звягин и, подождав немного, отвернулся. – Ты говоришь, что не убивал, оно было завернуто в твой шарф и находилось в твоем магазине. Объясни мне, тупому, в каком месте я прокололся?

– Повторяю: шарф я забыл в доме дяди Миши, когда видел его в последний раз, – ответил Эдик. – Как он попал в магазин, я не знаю. Пепельницу помню, я ее всегда брал, когда дядя Миша разрешал курить в квартире. Естественно, на ней останутся мои отпечатки.

Звягин вслушивался в каждое слово и видел, что Эдик не врет, иначе бы запутался во всех уликах. Но он не путался в показаниях ‒ он излагал последовательно. Однако Звягин все еще не был готов окончательно и бесповоротно признать свою ошибку.

– Мужчина высокого роста, возраст моложе сорока лет, серый рюкзак. Его видели в день убийства в подъезде дома, где проживал Мигунов, – перечислил он все, что знал о неизвестном, которого видели в день убийства два свидетеля. – Что-нибудь хочешь сказать на этот счет?

– Не хочу. В момент убийства дяди Миши я был на работе и приехал к нему вечером, когда он уже был мертв.

– Я сейчас отправлю тебя обратно в камеру, но попрошу подумать как можно лучше о том, кто последним мог навестить твоего дядю Мишу. В твоих интересах, если не вспомнить его слова, то хотя бы дать примерную зацепку следствию.

– Не знаю я ничего, – отвернулся Эдик. – Хоть убей.

Вечером Наташа решила побеспокоить Илью, но номер оказался заперт.

– Уже ушел куда-то, – сказала Наташа Кате.

– Или дрыхнет, – добавила Катя.

Она сидела на своей кровати с телефоном в руках и что-то пристально рассматривала на экране.

– Кать?

– А?

– Ты есть хочешь? – уже громче спросила Наташа. – Спустимся в ресторан или сходим в кафе? Или просто купим в магазине что-нибудь и попьем чай в номере? Ты меня слышишь?

– А? Я тут, – подняла голову Катя. – Просто в новости заглянула.

– И что там?

– Музей, в котором мы были сегодня, пытались ограбить, – удивленно произнесла Катя и протянула Наташе телефон.

В местных новостях это событие освещалось на первой полосе. В Холмогорском краеведческом музее случился пожар, который вскоре заметили местные жители. Именно благодаря их своевременной реакции и оперативному вмешательству пожарных выгорела лишь малая часть здания. После того как огонь потушили, на втором этаже, в комнате, где располагается хранилище, в тяжелом состоянии была обнаружена пострадавшая ‒ исполняющая обязанности директора музея Юлия Ковалева. Девушка получила травму головы, ее состояние крайне тяжелое.

– Еще одна жертва, – в ужасе пробормотала Наташа. – Мне страшно. Нет, нет. Я не верю в проклятия.

– Но оно, кажется, работает, – распахнув глаза, прошептала Катя. – И чья теперь очередь? Моя? Ваша? Или Ильи?

– Есть еще Артур и Лев Леонидович, – вспомнила Наташа. – Кажется, для того, чтобы попасть в список, даже не нужно прикасаться к этому платку, а всего лишь попытаться его найти.

– Не верю, – мотнула головой Катя.

– И я не верю, – покосилась на нее Наташа. – Мы здравомыслящие люди, живущие не тогда, а сейчас.

Она взяла сигареты и вышла на балкон. Все шло не так. Вся эта история с самого начала была будто бы кем-то придуманной, а Наташу вовлекли в нее намеренно. Но что-то здесь было не так, это же дураку ясно.

«Думай, думай, – приказала она себе. – Что ты упустила? Где и когда? Думай, или придет твоя очередь!»

И Наташа принялась раскладывать в голове все с самого начала.

Все началось с ночного визита Михаила Ивановича. Его убийство она до сих пор не могла ни понять, ни принять. Кому он мог перейти дорогу? Или дело не в нем, а том самом платке с жемчугом, от которого от не мог оторвать взгляд?

Наташу одновременно и восхищала и пугала любая охота за сокровищами, но люди, которые были в нее вовлечены, не казались одержимыми. Напротив, они были очень даже в своем уме и выглядели как обычные граждане. Однако при этом они годами могли выслеживать свою цель и платили огромные деньги за крупицы информации, которая могла привести их к тому, чем им хотелось владеть. В поисковой цепочке кого только не находилось: археологи, коллекционеры, перекупщики, представители криминальных структур. Каждый играл свою роль, был ведущим или ведомым, и эта система тщательно отлаживалась веками.

Наташа призналась себе, что не хочет знать, за что убили Мигунова. Таким образом, она как бы остается в стороне и ее не тронут. Это ей кажется, что дело в носовом платке, но правда может быть совсем иной. Нет, она ничего не хочет знать.

Наташа закрыла глаза и поняла, что фигово справляется с задачей.

Мысли летали туда-сюда, от Эдика к Артуру, от Михаила Ивановича к следователю Звягину, от Кати к Денису, но ни во что путное хаос, царивший в ее голове, не превратился. Да еще Илья начудил в музее…

Илья… Перебирая в голове события сегодняшнего дня, она вдруг поняла, что Илья вообще вел себя странно с самого начала их похода. Его внезапная «самоволка» по музею ради поиска сигнала мобильной связи никому не понравилась, а о том, что могла подумать про москвичей Юля, Наташа боялась представить. Господи, а как ей было неудобно перед Львом Леонидовичем!

Сосредоточившись на Илье, она вспомнила еще кое что, что выбивалось из общей картины, отличалось, казалось теперь странным, но раньше осталось незамеченным.

Например, его поездка в Турцию. Илья провел там отпуск, из которого привез в подарок магнитик и рахат-лукум и сказал, что потратил на поездку все свободные дни. Но позже, во время встречи с Артуром у Наташи дома, он вдруг вспомнил, что у него в запасе осталось еще несколько. Маленькое и хлипкое, но несовпадение.

Однако был еще один момент, который совсем вылетел из Наташиной головы. Она сидит в своей в комнате, Илья на ее кухне что-то роняет и говорит, что это был его мобильный телефон. Все бы ничего, но его телефон в тот момент стоял на зарядке на столе, рядом с Наташиным, а сам стол находился не на кухне, а в комнате. Ерунда? Отнюдь.

Наташа подумала, что сама выложила Илье всю историю путешествия носового платка по рукам после его обнаружения в тайнике, а он вдруг очень заинтересовался его поисками. Во время разговора с Артуром он будто бы намеренно высмеивал серьезное отношение Наташи к платку, но тут же напросился на поездку в Холмогоры, несмотря на то что она могла не принести никаких плодов.

А еще Илья знал, где живет дядя Миша. Лекарство, которое он отвез ему однажды по просьбе Наташи. Он знал его адрес.

Но откуда он мог знать, что у дяди Миши вдруг появилась редкая вещь, которая могла стоить больших денег? Если только сам дядя Миша ему об это не рассказал…

Наташа взяла в руки мобильный телефон и набрала номер следователя Звягина.

Он сразу ответил и ни разу не перебил Наташу, пока она торопливо говорила в трубку, зачем-то прикрывая ее рукой.

Катя за это время успела поговорить с Денисом и узнать, что ее мама привезла ему домашнюю еду и убралась в доме. После разговора она почему-то решила, что это ее путешествие совершенно напрасно, а семья важнее.

Закончив разговор с майором, Наташа прислушалась к себе: ощущения того, что она сделала что-то неправильно, не появилось.

Она затушила сигарету и вернулась в номер.

В этот момент в дверь номера постучали.

– Пицца и пиво, – возвестил Илья, стоя на пороге. – Гуляем или как?

Он выглядел довольно дружелюбно, и в этот момент Наташины подозрения, из которых она успела возвести целый бастион, чуть было не разъехались в разные стороны. Меньше всего ей хотелось видеть его рядом с собой, но она не успела придумать причину, по которой могла бы выставить его за дверь. Оставалось делать вид, что с момента их последней встречи ничего не изменилось.

– Я заходила к тебе недавно, – сказала она.

– А я не стал спать, а отправился гулять по городу, – весело заявил Илья.

– А чего же нас с собой не позвал?

– Решил, что вы занимаетесь своими делами, – пожал плечами Илья. – У вас, девчонок, вечно сборы по часу. Да я просто побродил. А потом, дай, думаю, порадую нас всех пиццей и пивком. А чего вы такие прибитые? Я не вовремя?

Ответа, впрочем, он словно не ждал. Шагнул в комнату, вытянул на середину журнальный столик и поставил на него сумку.

– Налетайте, пока пицца горячая, а пиво холодное. Я зря это тащил, что ли?

Наташа взглянула на Катю.

Та, поймав ее взгляд, недоуменно приподняла брови.

– Ну ладно. Будем пировать, – согласилась Наташа. – Илья, вымой руки, пожалуйста.

Илья бросил в кресло ветровку и отправился в ванную комнату. Наташа подошла к креслу, взяла ветровку в руки и втянула носом воздух.

А потом она подошла к двери и два раза повернула в замке ключ.

Илья открыл коробку с пиццей, взял кусок и, запрокинув голову, ловко поймал его край губами. Катя тихонько сидела в своем углу, то и дело поглядывая на Наташу.

– Катюх, угощайся, – весело предложил он.

– Попозже, – отвернулась Катя.

– Открой, пожалуйста, мне пиво, – попросила Наташа.

Илья ловко открыл пиво брелоком для ключей и протянул бутылку Наташе.

– А город-то красивый, – еще шире заулыбался он. – Тут недалеко целый парк отгрохали.

– Да, в Архангельске есть на что посмотреть, – подтвердила Катя, глядя на экран. – Столько классных мест, а мы все пропустили.

– Зато побывали в Холмогорах благодаря Льву Леонидовичу, – подхватила Наташа. – Там очень красиво. Я бы, наверное, даже туда переехала.

– Серьезно? – удивился Илья.

– Места старинные, рядом река, – принялась перечислять Наташа. – И до города не так уж и далеко. На машине быстренько можно обернуться.

– Ну, это только кажется, – возразил Илья. – Там ближе к вечеру огромная пробка на въезде…

Илья резко оборвал фразу. Катя подняла от телефона голову.

– Откуда ты знаешь, что там ближе к вечеру образуются автомобильные пробки? – спросила Наташа.

– Ну, я ж автомобилист. Предполагаю, что это так, – ответил Илья.

– Это потому что ты был там сегодня вечером, – произнесла Наташа. – Ты отвез нас в гостиницу, а сам решил вернуться, не так ли?

Илья бросил недоеденный кусок пиццы в коробку. Поискал взглядом что-то, обо что можно вытереть руки, и, не найдя, взялся на край покрывала на Катиной кровати.

– Да, я вернулся, – подтвердил он. – А ты, я смотрю, и сама обо всем знаешь?

Он тяжело посмотрел на Наташу.

– Сядь, – приказал он.

Наташа послушно села на кровать. Илья устало провел рукой по лицу.

– Думал, что смогу спокойно уехать, но нет.

Он резко поднялся из кресла, шагнул к Кате и протянул руку.

– Телефон, – потребовал он.

– Что? – растерялась Катя.

– Отдала мне телефон. Быстро.

Наташа и Катя встретились взглядами. Наташа кивнула.

– Теперь твой.

– Он на подоконнике, возле балкона, – выдавила она. – Почти разрядился.

Илья одним движением взял телефон с подоконника и сунул в карман.

– Это ты устроил пожар в музее? – быстро заговорила Наташа. – Илья, остановись. Сядь, выслушай меня. Я не враг тебе, но мне нужны объяснения. Мы же приехали сюда с одной целью, везде ходили вместе, но ты решил поступить по-своему. Имеешь право, я понимаю, я тоже живой человек. Объясни, что тебя заставило, мы что-нибудь придумаем.

– Никто до меня не добирался так близко, – заявил Илья. – Никто и никогда. Ни твой Артур, ни ты, ни Мигунов, который, кстати, и рассказал мне о том, что он чудом попал к нему. Твой идиот Эдик так и не понял, что к нему в руки попала вещь, за которой люди охотились веками! Антиквар хренов! Да он вообще что-нибудь умеет в этой жизни? Очень странно, что он не перенял у Мигунова отменный нюх на такие редкости, а ведь мог бы хотя бы чему-то у него научиться. Ты хоть в курсе, что дядя Миша и сам потратил тридцать с лишним лет только на то, чтобы отследить родственные связи и жизненные пути всех Фельдманов за несколько сотен лет? Нет, не рассказывал он тебе об этом? Ну, конечно, не рассказывал. А вот мне рассказал. С первой нашей встречи мы в одной связке ‒ и куда только делась его осторожность? Дед мастерски сыграл свою роль перед лопухом Эдуардом. Типа, платок не представляет никакой ценности, все дела. И ты свою тупую экспертизу завалила одной только фразой о том, что не хочешь участвовать в подлоге. Для честности, душа моя, в нашем деле места нет ‒ все занято.

– Ад пуст. Все бесы здесь, – вдруг вспомнила Катя шекспировские строки.

Илья уставился на нее, словно увидел впервые.

– Рыжик, оказывается, знакома с великими пьесами, – улыбнулся он. – Однако! И название знаешь?

– Пошел ты, – отвернулась Катя.

– Пьеса называется «Буря». Стыдно об этом не знать, девушка. Если уж цитируете, то делайте это красиво.

В Катиных глазах стояли слезы. Она была сильно напугана и не знала, что ей делать. Пожалуй, никогда до этого ей так сильно не хотелось, чтобы Денис был рядом. Так она и сидела, вцепившись руками в покрывало и боясь заговорить.

– Платок у тебя? – спросила Наташа.

– Он там, где тебе и не снилось. А ты, собственно, мне больше не нужна. Свою работу ты выполнила.

– Какую работу?

– Подтянула мой английский, что позволило мне изучать международные источники, познакомила с Мигуновым, а потом выбалтывала мне все, чтобы я держал руку на пульсе.

– Значит, это ты убил Михаила Ивановича?

Наташа видела, как сильно Илье хочется насладиться своим триумфом, но в то же время он был настолько напряжен, что в номере, казалось, даже воздух звенел.

Этот шум в ушах Наташа ощущала очень явственно, он как начался с того момента, когда она позвонила Звягину, так с тех пор никуда не делся. Заметив, как сильно испугана Катя, она вдруг поняла, что ведет себя безрассудно, что сильно рискует собой и, самое главное, совершенно не знает, чего ей ожидать от Ильи. Теперь, когда он раскрыл все свои темные стороны, она вспомнила, что является всего лишь слабой женщиной, а он уже успел натворить столько, что ему нечего терять, и он сотворит это снова. Но, как ни странно, Наташа наравне со страхом чувствовала острую необходимость получить все ответы на свои вопросы.

– Сам виноват, – глухо отозвался Илья, сжал пальцы в кулаки и снова распрямил их, словно проверяя, все ли у него еще работает. – Договаривались, что продавать буду я, но он вдруг передумал. Вцепился в этот платок, аж руки тряслись. Не люблю истеричных людей. И не допущу, чтобы меня использовали. Кстати, и про забытый шарф Эдика мне тоже Мигунов рассказал. Он вообще о нем часто вспоминал. Считал приемным сыном. Сетовал, что Эдик курит в его доме, поэтому для него специально приготовлена пепельница.

– И ты взял шарф, завернул в него пепельницу и подбросил Эдику, – поняла Наташа. – На что ты надеялся?

– Так все же получилось. Эдуард арестован, разве нет?

Наташа глубоко вздохнула и задержала дыхание. Вот, оказывается, как обстояли дела на самом деле.

– А в музей ты вернулся за молитвенником? – помолчав, спросила она. – Его ты тоже хотел заполучить? Ну, конечно… Он же тоже может дорого стоить. С ним у тебя была бы целая коллекция. И море денег. И слава в кругу таких же, как и ты… искателей.

– Так оно и было бы, если бы Юля вела себя чуточку вежливее, – объяснил Илья. – Но эта сука полезла в драку и все испортила. Пришлось взять ситуацию в свои руки.

– От твоей ветровки несет гарью, а рукав испачкан в крови, – бесстрастно заявила Наташа. – Ты бы выбросил ее, что ли, а то прямо на тебе будет написано, кто тут преступник.

– А вы поменьше новостей читайте, дамы, – посоветовал Илья. – Может, я помогал тушить пожар или просто стоял неподалеку?

– А ты тушил?

Илья брезгливо посмотрел на Наташу.

– Зачем ты вернулся? – спросила она, борясь с желанием размахнуться и ударить его за один только взгляд. – Мог бы уже удариться в бегá, как сделал бы любой на твоем месте.

– Вот тут ты права, – неожиданно легко согласился Илья. – Думал вернуться с вами в Москву, а там бы уже разобрался. Но ты успела засунуть свой нос туда, куда не надо.

– Да, – вдруг откликнулась со своего места Катя, поправляя халат. – Мы читаем новости. А еще я хочу сказать, что я в доле. И нам надо собираться прямо сейчас.

– Что? – насмешливо спросил Илья. – Ты о чем?

– О том, что нам надо немедленно рвать отсюда когти, – спокойно произнесла Катя и шмыгнула носом. – Я еду с тобой… куда бы ты ни отправился.

Наташа не верила своим ушам.

– Катя, ты…

– Помолчите, Наташа. Вам слова не давали, – попросила Катя и повернулась к Илье: – Я быстро. Мне только одеться.

– Стоять.

Услышав его голос, Катя замерла с джинсами в руке. Илья всмотрелся в ее лицо.

– На кой ты мне нужна?

– Потом узнаешь, – отвела взгляд Катя. – Не просто же так мы встретились. Просто возьми меня с собой.

Дверь в номер распахнулась, и в комнату хлынули люди в полицейской форме. Илья рванулся было в Катину сторону, но передумал и бросился на балкон, но не смог сделать и двух шагов, как на него навалились и уложили на пол вниз лицом.

Катя, не удержавшись на ногах, налетела на прикроватную тумбочку, сбив с нее светильник, но не успела увернуться от локтя полицейского, влетевшего ей в лицо.

Вскрикнув, она прикрылась рукой от боли и почувствовала, как ее кто-то обнял за плечи и прижал к себе.

– Тише, тише, – твердила Наташа, закрывая собой Катю и пытаясь как можно сильнее вжаться в стену. – Я тут, девочка. Я тут.

– Ну как? – спросила Катя, подходя к окну, чтобы ее было лучше видно.

Денис, опираясь на костыли, шагнул к Кате и всмотрелся в ее лицо.

– Ну…

– Видно? – нетерпеливо спросила она.

– Ну, а как ты хотела? Фингал просто так не скроешь, – признался Денис.

– Тогда плевать. Буду ходить так, – расстроилась Катя.

Наташа с Артуром пришли через час. Артур принес вино, а Наташа решила порадовать Катю пирожными.

Разместились в комнате Дениса, чтобы ему было удобно сидеть в кресле. Катя, правда, постоянно спотыкалась о его костыли, поэтому вскоре они переместились в дальний угол комнаты.

Как ни странно, но Артур и Денис быстро нашли общий язык. Ознакомившись с иллюстрациями Дениса, Артур остался в восторге, стал задавать вопросы, рассматривать наброски, что побудило Наташу и Катю оставить мужчин одних и уйти на кухню.

Им тоже нужно было поговорить. Наташа этого очень хотела, а Катя после Архангельска будто бы нарочно не хотела вспоминать о том, что было. Но теперь Наташа решила спросить ее, несмотря ни на что.

– Ты сказала Илье, что хочешь сбежать с ним, – осторожно начала Наташа. – Ты реально хотела это сделать? Если это было сказано на фоне стресса, то я пойму.

– Я бы не поехала с ним, – ответила Катя. – Просто он сказал, что вы ему больше не нужны. Вот я и подумала, что он спокойно может нас убить. Я хотела удивить его, сбить с толку. По-моему, у меня немного даже получилось.

– У тебя получилось, – согласилась Наташа. – Как по сценарию. Как раз перед тем, как появилась полиция. Ты знаешь, я боялась звонить Звягину, когда догадалась насчет Ильи. Думала, что он меня не будет слушать. Но он выслушал и даже успел кое-что объяснить. Он и сам уже вышел на Илью, оставалось лишь установить его личность. Как ни странно, но ему помог Эдик. Сам Эдик с Ильей не был знаком, только с моих слов. И я лишь однажды упомянула, что Илья интересуется моей работой в Британском музее и уделяет непомерно много времени нашему общению. Эдик совсем не верит людям, он крайне осторожен и ищет подвох во всем. Он-то и рассказал о нем следователю, а я дополнила картину своими подозрениями, к которым Звягин отнесся, на удивление, серьезно. А дальше все оказалось делом техники: отпечатки пальцев Ильи, которые он оставил у меня дома, совпали с отпечатками из квартиры Мигунова и с теми, которые Илья забыл стереть в магазине Эдика, после того как подбросил ему пепельницу. Ой, голова кругом. А у вас есть вино на кухне? Не хочется в комнату идти.

Наташа получила свое вино, а Катя не стала его пить и выбрала зеленый чай.

– Звягин мне сказал, что после моего звонка тут же сообщит в Архангельск о том, что в гостинице может находиться возможный убийца Мигунова. Он попросил меня ни в коем случае не пытаться задержать Илью, но я не послушалась. Очень хотелось узнать, права я или нет. Потому и стала расспрашивать.

– Вы очень рисковали, – добавила Катя.

– Я все еще не верю во все это, – призналась Наташа. – Такой хороший парень был. Умный, любознательный. А я повелась, черт возьми. И платок тот спрятал у меня в доме! В керамической банке, которую я на кухне для красоты держала. Знал, сволочь, что я ее никогда не открываю.

– Все позади, – улыбнулась Катя. – А можно я спрошу?

– О чем?

Катя вышла из кухни и вскоре вернулась, держа в руках небольшую плоскую коробочку из-под конфет.

– Вот, – поставила она ее на стол перед Наташей. – Спасибо за то, что дали время все обдумать.

Наташа тронула коробку пальцем.

– Это то, о чем я думаю?

– Да, – подтвердила Катя. – Я долго думала… мы с Денисом думали и решили, что это нам ни к чему. Но я рада, что держала это в руках.

– Ты это мне отдаешь, что ли? – улыбнулась Наташа.

– Я хочу это вернуть в музей, – решительно заявила Катя. – Документ, подписанный рукой «девятидневной королевы», должен храниться в надежном месте. После пожара там наверняка установят камеры видеонаблюдения, а хранилище там надежное. Даже Илья не смог справиться с сейфом.

– Позволь мне посмотреть на него.

Крышка легла в сторону, и Наташа склонилась над бумагой. Она и сама понимала, что держать подобные этому раритеты ни она, ни Катя не смогут. Им нужны особые условия, которые будут созданы специалистами. Солнечный свет, влажность воздуха и прочее. Но ничто не смогло бы заставить Наташу отказаться от возможности еще раз взглянуть на сокровище и подержать его в руках.

– Только вот что мы скажем, когда отдадим это Юле? – спросила Катя. – По сути, я должна буду признаться в краже.

Наташа отпила из бокала вино и задумчиво посмотрела на Катю:

– Мы определенно что-нибудь придумаем. Она же смогла.

И Наташа указала на подпись в самом низу потемневшего от времени бумажного листа.

Кубок скифской царицы

Пролог

Весна 336 г. до н. э.

Александр стоял на обрыве, наконец-то умиротворенный, успокоенный очередной одержанной победой, очередным доказательством незыблемости его царской власти. Внизу струила свои стремительные воды река Истр, за спиной шелестели хвоей высоченные мрачные сосны острова Певка. Поодаль звенели стоны и крики раненных бравыми воинами Александра Македонского, рыдали плененные и уводимые с острова рабы – женщины, юноши, дети. Всем им найдется дело либо на родине царя, либо в его войске.