Сказание о Раде и Алексее

В первый раз она так увидела Радомира вскоре после гибели Его тела.

Благослав остановил их тогда на ночлег и отдых во время сильного дождя – в большой пещере, кем-то прежде вырытой в крутом обрыве.

Был поздний вечер. Все уже улеглись спать, утомлённые дневным переходом.

Рада проснулась и заметила как дед вышел наружу один. Пошла следом посмотреть, что случилось. Она остановилась у выхода из пещеры и сквозь пелену дождя увидела скорбную фигуру деда около реки. Он стоял под холодными струями дождя и плакал.

Рада уже умела воспринимать и понимать души. И деда она всегда очень ясно ощущала… Сейчас она знала, что там, рядом с бурлящим потоком, стоит он и рыдает о сыне погибшем, подставляя дождю лицо, с которого холодные струи смывали жгучие слёзы… Просит он Бога о помощи в тяжком пути их в неведомые края…

Рада хотела подойти, чтобы утешить деда.

И тут она увидела Радомира – так ясно увидела, что бросилась обнимать. Да только её руки проходили сквозь сияющий нематериальный Облик.

Радомир сказал ласково:

– Ты руками не тела, а души – обними! Помнишь, как Я тебя этому учил?

… Рада замерла в такой знакомой нежности отцовских объятий… Хотя теперь это были Его Руки, состоящие не из плоти, а из Божественного Света!

– Значит, Ты – не умер?

– Тело земное пришлось оставить, доченька. Но Я – всегда с тобой есть и буду!

– А дедушка – отчего он тогда так плачет? Я скажу ему, что Ты – здесь?

– Погоди немного: Я Сам ему скажу!…

… С той поры Рада всегда могла с Радомиром поговорить, совет спросить, рассказать о печалях и трудностях, о радостях и открытиях своих.

… Однажды, уже когда на месте новом обустроились, она деду о том рассказала.

Он строго головой покачал:

– Да, живы души без тел, внученька! Да только мечтаниям своим и фантазиям – волю не давай! В мире видимом и осязаемом жить тебе надо учиться, а не видения всякие разглядывать!

– Это папа-то – «видение»? Ты же тоже можешь – душой видеть? Отчего же мне не веришь, что я вижу и слышу папу?

– Веришь, не веришь – вот заладила! Верю я тебе! Верю! Но теперь – я тебе слушаться меня во всём велю! Иди лучше огород полоть!

… Больше Рада не рассказывала деду об отце, но Радомира она звала часто и разговаривала с Ним. И было то – самым надёжным утешением и защитой от печалей и трудностей в жизни её.

* * *

Благослав тоже мог видеть сына, мог с Ним беседы вести… Они беседовали нередко. Да только не было в этом ему такого покоя и счастья, как Раде.

Бывало, что спорил он с сыном.

Радомир стоял перед ним в теле, состоящем из Света, а Благослав ворчал на Него, словно отчитывал непослушного:

– Ты вот – зачем умер?! За тех, кто и не нашего рода-племени, за чужаков – жизнь отдал!

– Неправда: сам ты ведь знаешь, что не умер Я, а лишь тело оставил! Сам понимаешь, что если бы не пошёл Я Сам туда, – не успел бы ты людей спасти!

Знаешь ведь, отец, что не страшна смерть тела – для постигшего Единство с Богом!

– Может, и знаю, а может – ещё и нет… Тебе «с той стороны» легко говорить! А мне – это неведомо пока: сумел ли я достичь… Смерти – да, не боюсь уже давно, но Твой уход для меня – горе великое!

– Какое ж это – горе?! Вот же Я, ты и слышать, и видеть Меня можешь!

– Иногда могу, да… А вот на покой – спокойно уйти не могу! На кого общину оставлю? Кто Раду вырастит?

Не дело это, чтобы дети прежде родителей своих уходили! – вздыхал и ворчал по-стариковски Благослав.

Говорили они часто и про Раду, про её воспитание.

Благослав всё упрекал сына:

– Вот дочь сиротой оставил! На кого?

– На тебя, отец! Ты её учить теперь должен!

– Мала она ещё…

– Нет, не мала! Она – Великой Душой будет, Силы Великой! И должна она стать Несущей Свет людям! А для этого – тело, ум, эмоции – в полном согласии с Богом возрастать должны!

Раду ты учить должен – по-настоящему учить! А ты – всё делаешь, чтобы Божественные способности души она позабыла!

– Да, делаю! И дальше делать буду! Ты бы Сам лучше рядом был и дочь учил! Что мне теперь указываешь?! Не хочу, чтобы с ней какая беда случилась!

– Не указываю, отец! Прошу! А просьбу сию не послушаешь – требовать стану! Потому как то – Воля Божия! И, если не станешь внучку учить – не приду боле к тебе!

… Грозный для всех в общине с несгибаемой волей старик обхватил руками голову и застонал, как от боли.

– Ну, полно, отец! – его ласково обнимал Свет Радомира: – Нельзя затаптывать ростки, что к свету тянутся! Учи Раду, а Я – помогать стану!

Ты ведь и сам понимаешь, как сложно разъяснить то, о чём воплощённая в тело душа умом не ведает. Без тебя – научить Знаниям Великим – не получится!

Сохранять нам с тобой надо сокровища Знаний Божественных – чтобы людям их вновь искать с трудами непосильными не пришлось!

Ведь не для того мы общину бережём, чтоб жизни земные людям продлить! Но для того, чтобы Мудрость и Ясность Божественного мира открыть тем, кто хотят и способны вместить!

Сам видишь, какие времена настали… И, если не начать работу по взращиванию душ молодых, которые смогут воспринять Божественные Мудрость, Любовь и Силу во всей полноте, – то и не наступит на Земле та Заря Светлая, о которой мы заботиться призваны!

Ты прости Меня, отец! Знаю, что тяжело тебе…

Но теперь ты, а потом и Рада – свои судьбы в Жизнь Бога вплести должны! Осознанно можно начать делать то, что Бог хочет через вас осуществлять! Это – не простой Путь! Не для слабых духом такая жизнь с Богом!

Но вам – посильно удерживать Пламень Божий в себе и зажигать Свет Божественный в других душах людских!