Его выбор

Договорить не смогла. Он так глубоко вошел, что у меня перехватило дыхание.

– Да, cara? – мой демон продолжал истязать меня наслаждением.

Его голос звучал непривычно низко, с нотками хрипотцы. На лбу Ника выступили капельки пота. Он тоже был на пределе.

– Я люблю тебя, Ник, – призналась я.

Он на секунду замер. Наверное, тогда он не ожидал, что на блюдечке получит не только мою девственность, но и сердце. Я действительно любила Ника. За неделю он проник в меня, пустил корни и действительно стал неотъемлемой частью моего бытия. Я не ждала ответных слов. Я просто все ему отдала, стараясь не думать, что будет дальше.

– И я тебя люблю, Вики, – произнес он.

И такой удивленный был у Ника вид, словно это стало для него открытием. Я улыбнулась в ответ и сама потянулась за поцелуем. Он задвигался вновь. Глубоко, чувственно, страстно. Разрядка пришла одновременно. Я чувствовала, как внутри пульсирует его член, и по моему телу прокатывались судороги наслаждения. Это был незабываемый секс.

После мы еще долго валялись на кровати. Ник крепко обнимал меня, словно не хотел отпускать. По крайней мере, я так думала. В ту ночь мы еще не раз занимались любовью. Он показал мне самые чувственные наслаждения, на которые способны мужчина и женщина. Это было похоже на сон. А потом… Потом пришлось просыпаться.

Зазвонил телефон. Не открывая глаз, я слушала, как Ник встал и вышел в коридор. Затем нехотя потянулась. Улыбка не сходила с моих губ. Не смотря скорую разлуку, я была уверена, что это не последняя наша встреча. Он живет в соседнем штате, а значит, увидеться еще раз не будет проблемой. Я надела футболку Ника и, уткнувшись в ткань, вдохнула его аромат. А что, если быстро почистить зубы и принести нам что-нибудь перекусить? Я открыла дверь в коридор и, едва переступив порог, услышала:

– Я в Ливорно… Какая разница с кем? Да, с девушкой. Ничего серьезного… Сегодня вечером вернусь. Только не говори, что ты меня ревнуешь… – в голосе Ника слышалось раздражение. – Мы еще не женаты, так что спрячь коготки. Я сплю с кем хочу…

Каждая фраза, словно толстая швейная игла, вонзалась мне в сердце. Кто такая Энн я не знала, но раз они «еще не женаты», то должно быть девушка или невеста. Услышав, что разговор закончен, я прикрыла дверь и молилась, чтобы Ник не вернулся в спальню. Видимо, бог меня услышал, так как вскоре из ванной донесся звук льющейся воды. Я быстро собрала все вещи, оделась и, не помня себя, вылетела на улицу.

Позже, уже в аэропорту, я пыталась привести себя в порядок. Тщетно умывалась холодной водой, чтобы скрыть красноту заплаканных глаз. Люди бросали сочувственные взгляды, а я тем временем безрезультатно делала попытки взять себя в руки. Я гадала, что хуже: лишиться девственности по пьяни на вечеринке, или вот так… с монстром, который не стесняясь слопал меня на ужин, переживал, а затем выплюнул.

Когда самолет взлетал, я смотрела, как постепенно земля Италии отдаляется от меня. Это не принесло облегчения. В тот момент я поняла, что больше никогда туда не вернусь. Отныне Флоренция и все, что с ней связано, было для меня под запретом.

* * *

Настоящее время. Седона

Я смотрела очередной сериал и мечтала о проблемах героев. Спасаться от зомби, выживать на дикой планете и справляться с интригами, на мой взгляд, было куда проще, чем убиваться от обыденных проблем реальности. Зазвонил телефон, и я подняла трубку.

– Привет, Вики, дай угадаю, валяешься на диване? – насмешливо спросил Стив.

– С чего ты взял? Я гуляю с подругой, – второй раз за день соврала я, но Боничелли меня сдал громким «Миоууоуооуо», и срыгнул комок шерсти на ковер. Любимый питомец всегда знал, как сделать и без того ужасный день еще чуточку паршивее.

– Ага, а кота, вместо мехового манто с собой взяла, – рассмеялся Стив, и я тоже улыбнулась. – Я тут подумал, а можно к тебе на каникулы приехать на денек другой? Растрясем Седону, закатим главную вечеринку года, возможно, прикупим тебе пару ультракоротких платьев и наконец-то покрасим волосы в красный цвет!

– Твою неуемную энергию, да в нужное бы русло, и человечество изобрело бы лекарство от всех болезней.

– Окей, в общем, жди! Целую тебя, старушка. Бай.

Он отключился. Я успела подзарядиться энергией Стива и встала с дивана. Никто не любит болеть, но отвратительная холодная погода наводила хандру. В такие моменты особенно хорошо себя жалеть и с укором обращаться ко всем и никому сразу о том, как несправедлив этот мир.

Вдруг мой взгляд привлекло знакомое лицо на экране. В ленте новостей показали небольшое интервью директора финансовой компании.

– Скажите, Николас, как у вас хватает времени на серфинг, благотворительность и работу директором «Макрис Трейд»? – спрашивала улыбчивая телеведущая.

Ее белоснежные виниры ослепляли.

– Все очень просто, Кейт, я делаю это, попивая Май Тай, – Николас снисходительно улыбнулся.

– «Макрис Трейд» досталась вам после смерти отца в состоянии банкротства, и вот спустя меньше чем три года перед нами процветающая компания, занимающая лидирующие позиции на рынке. Это удача или результат тяжелого труда?

– Все вместе, Кейт. Все вместе…

Я выключила звук, любуясь мимикой самого великого лжеца на планете. О том, кто такой Николас Макрис, я узнала случайно, заметив его лицо на обложке Форбс. Тогда это было подобно удару под дых.

Ник изменился с нашей последней встречи, сделал более короткую стрижку, избавился от щетины и небрежности. Из ловеласа и любителя потусить, он превратился в бизнесмена. Сразу видно сильную, пусть и гнилую, личность. Он не размазня, как я. На глаза навернулись слезы. Наш последний разговор… Боже, каким же унизительным он был.

* * *

Три года назад. Нью-Йорк

– Это Вики, – произнесла я.

Мой голос дрожал. Я не была уверена, что Ник узнает меня, хотя с момента наших выходных в Ливорно не прошло и двух месяцев.

– Что тебе нужно? – сразу спросил он.

Даже через трубку, я почувствовала исходивший от него холод. Что ж, на теплый прием я и не надеялась.

– Мы можем встретиться и поговорить? Я сейчас в Нью-Йорке.

Мне понадобилось несколько дней, чтобы усмирить свою гордость и позвонить. Просить помощи было больше не у кого. Я отслеживала его передвижения по хештегам в соцсетях. В основном через учетные записи его подружек. Так и узнала, что он в городе.

– Почему бы и нет, – ответил он, не задавая вопросов. – Знаешь «Сансетрайз», новый ночной клуб на Манхэттене? Приезжай, я буду в вип-ложе.

– Нет, нам нужно поговорить в более спокойном месте. Ник?

Я посмотрела на экран. Он положил трубку, даже не выслушав меня. Унимая дрожь, я обняла себя за плечи. Шансы пройти там фейсконтроль в моем состоянии было бы чудом, но я должна была попытаться. Одолжив у подруги платье и плащ, я слегка накрасилась и уложила волосы. Бледность кожи и болезненный вид бросались в глаза, но косметика немного исправила положение. Поймав такси, я доехала до ночного клуба и вышла на прохладный осенний воздух. Длинная очередь на вход не предвещала мне ничего хорошего. Я запахнула плащ поплотнее и пошла в самый конец.

Пройдя через унизительный отказ на вход, я написала смс Нику, что жду его снаружи. Он не вышел ни через полчаса, ни через час. Ник появился перед самым закрытием в компании высокой блондинки. На каблуках она была такого же роста, как и он. Красива и дорого одета, прекрасный аксессуар. Ему под стать.

– Ник! – позвала я, дрожа как осиновый лист.

Он остановился, посмотрел на меня. От пренебрежительного взгляда захотелось провалиться сквозь землю. Не спеша Ник поцеловал цыплячью ручку спутницы и помог ей сесть в машину. Я думала он так и уедет, но, закрыв дверь автомобиля, Ник подошел ко мне.

– Чего хотела? – не церемонясь, спросил он.

– Я беременна и не знаю, что делать, – сказала я, словно вывернула на обозрение ящик с нижним бельем.

Сейчас я помню только чувства, что бушевали внутри. Стыд, ненависть к себе, унижение, обида, отчаянье и призрачная надежда. В тот момент я точно выглядела отвратительно и жалко. Я смотрела в глаза Ника, и надежда на помощь умирала вместе с недовольным, полным отвращения выражением лица.

– Узнала, что я при деньгах, и решила нажиться? Вешай лапшу на уши тому художнику, с которым обжималась в дешевых барах последний месяц!

Наверное, удар по щеке был бы не таким болезненным, как его слова. Я хотела возразить, но Ник меня опередил.

– Боже, Вики, ты падаешь в моих глазах все ниже и ниже.