Аврора и Сократ

В результате три несчастные девочки отправились на десятый этаж. Папа даже испугался, когда открыл дверь и увидел их лица.

– Что случилось, Аврора? – спросил он.

– Бритт-Карен переезжает. И мы больше не увидимся.

– Какое несчастье! – сказал папа. – И куда вы, Бритт-Карен, переезжаете?

– В корпус, который стоит в конце улицы, – махнула рукой Бритт-Карен и указала пальцем.

– Ну, так это недалеко, – сказал папа.

Аврора немного удивилась, когда услышала её слова, в то время как Нюсси, пристально взглянув на папу, сказала:

– Вы кого-нибудь из последних корпусов знаете? Или видели малышей, которые приходили к нам и играли здесь? Сами мы никогда туда не ходили.

– Конечно, – объяснил папа. – Ведь вы были маленькие. Но, когда вы пойдёте в школу, вы подружитесь со всеми ребятами из всех домов и наверняка встретитесь друг с другом снова.

– Это будет нескоро, – огорчённо сказала Нюсси.

– Я не понимаю, зачем им понадобилось переезжать так недалеко? – удивился папа. – Я уж думал, они уезжают в другую часть страны.

– Мама хочет наверх, – объяснила Бритт-Карен.

Но папа этого не понимал.

– Она имеет в виду этаж, – объяснила Нюсси. – Сейчас они живут только на двенадцатом.

– Ага, – подтвердила Бритт-Карен. – В нашем корпусе освободился верхний этаж, но нам его не дали. Зато такой же освободился в другом корпусе. Вот мы и переехали.

– Понимаю, это очень печально, но ты, Бритт-Карен, в любой момент можешь нас навещать, понимаешь?

– Большое спасибо за приглашение, – отозвалась Бритт-Карен.

– А ты, Нюсси, ты уже раскрыла подружке нашу общую тайну? – спросил папа.

– Ещё нет. – И лицо Нюсси расплылось в улыбке. – Это вторая причина, которая меня расстраивает. Понимаете, я расстраиваюсь не только потому, что Бритт-Карен переезжает. Теперь из-за того, что я буду учиться играть на пианино, у меня будет меньше времени, чтобы играть во дворе. И Бритт-Карен к тому же переезжает. Я её жалею.

Действительно, как только Нюсси заговорила о пианино, Бритт-Карен почувствовала себя совсем брошенной и покинутой.

– Не расстраивайся, – посоветовала Аврора. – Мы с Нюсси будем встречаться с тобой на полпути до вашего корпуса.

Как только она это сказала, лицо Бритт-Карен немножечко посветлело.

– А теперь, – спросила Нюсси, – куда мы отправимся, чтобы ещё немного погоревать?

– Идёмте ко мне, – предложила Бритт-Карен. – Мама купила для нас сдобные булочки.

Они поели булочек у Бритт-Карен, а после этого Аврора сходила за своими санками, и они отправились кататься на них с горки позади их дома.

– Я эту горку никогда не забуду, – сказала Бритт-Карен.

Аврора поднялась к себе только тогда, когда мама пришла домой и обед был готов.

– Слушай, Эдвард, – спросила мама, – а когда состоится защита твоей докторской диссертации?

– Семнадцатого числа следующего месяца, – сказал папа.

– И тогда в честь нового доктора мы устроим банкет?

– У моих коллег так уж заведено.

– И ты, мамочка, к празднику разоденешься, – сказала Аврора.

– Ну, должна же я хоть иногда выглядеть прилично, – сказала мама и рассмеялась.

– И ты наденешь свои серёжки? – спросила Аврора.

– Конечно, вон они лежат там, в шкатулке, на столике.

– Нет, – сказала Аврора. – Они там не лежат.

– Тогда где же они, Авророчка? Может, в спальне?

– Нет.

– Уж не взяла ли ты их у меня? Ты их не потеряла?

– Нет. Их съел Бала.

– Так что же с ними случилось?

– Я, кажется, понял, – сказал папа. – Это сюрприз, но мы должны подождать, пока Сократ не заснёт. Он его боится.

– Кого? И чего мы должны ждать?

– Подождём, и увидишь.

Когда Сократ лёг в постель и безмятежно заснул, папа вытащил в гостиную пылесос. Мама конечно же этому изумилась. Но она не только изумилась. Она пылесосу обрадовалась. А когда она узнала, что Сократ окрестил пылесос Балой и тот съел её сережки, она тут же сказала:

– Аврора, принеси нам две старые газеты!

Мама отвинтила заднюю часть пылесоса от его корпуса и вытянула из него мешок. Мешок был заполнен всем, что собралось с ковра.

– Хорошо, что вы не успели вытряхнуть мешок в мусоропровод, – сказала мама.

Они извлекли всё, что находилось в мешке, на газеты. Какая-то часть мусора и пыли снова осела в гостиной. Но, во всяком случае, среди мусора они нашли серёжку. А за ней – и другую. Папа свернул газету, вышел в коридор и выкинул кулёк в мусоропровод.

А серёжки заняли свои привычные места в ушах у мамы и не стали блестеть хуже, оттого что побывали в брюхе у Балы.