Гьяни. Бежит заяц, а за ним волк

Я был удивлен.

– То есть тот Бог, Которого я нашел – это всего лишь Его лучи, а Он сам…

– Он сам… не спеши, гьяни, – сказал Гуру мягко. – Утро вечера мудренее. Для начала ты должен пожить в Храме и хорошенько послужить здесь, принять аскезу и приобщиться к знаниям.

– Я подготовлен! – воскликнул я.

– Какой прыткий гьяни, – улыбнулся Гуру. – Господь никогда не открывает себя таким философам как ты полностью. Он открывает себя только преданным, пропорционально их преданности. Потому что вы, философы, имеете не полное знание о Нем, а многие из вас насмехаются над Господом только потому, что Он нисходит в этот мир в облике человека.

– Как Иисус Христос?

– Как Иисус Христос в Христианстве, как Мухаммед в Исламе, как Чайтаньйя в Индуизме, как Будда в Буддизме. Сейчас отправляйся в свою комнату, на этом закончим, потому как я не хочу делать из твоих мозгов кашу. И это касается всех других йогов и философов.

Под аплодисменты новичков он прочитал какую-то молитву на непонятном мне языке, затем встал и вышел под поклоны йогов.

Я долго сидел на циновке, скрестив ноги в позе лотоса, и думал о том, что он сказал. Мне подносили печенье и сладкие молочные шарики, но я не брал. Хотелось показать всем, что я подготовлен ко всему. Сладкие угощения не радовали мой ум.

– Не отказывайся, они освященные, – сказал мне Ананда. – Это милость Бога. Подставь правую руку.

Он бросил мне сверху на ладонь печенку и улыбнулся.

– Что привело тебя сюда? – спросил он, усаживаясь рядом со мной. – Ты странный.

Мы ели печенье, и я молчал. Заметив мой мрачный вид, он положил свою большую ладонь на мою, и тепло руки вмиг передалось мне, я понял, что рядом со мной друг.

– Сон.

– Я вижу в твоих глазах отчаяние, – сказал Ананда.

– Наверное.

– Расскажи мне.

Вокруг стояла тишина, все ушли из Алтарной, и только мы с Анандой сидели в углу комнаты лицом к Алтарю и Божествам.

Я взглянул на Божеств, и сердце мое сжалось. В одночасье я вспомнил как все начиналось, и какое горе я испытал когда-то. Не поворачивая головы к Ананде, я заговорил, глядя на Божеств.

– Как-то теплой осенью, когда в народе говорят «индийское лето», я сильно поссорился со своей женой. Я надел резиновые сапоги и куртку и направился на озеро в лесопарк, недалеко от нашего дома. Там я сел на раскладной стул, похожий на шезлонг, оставленный кем-то из рыбаков и надувшись на весь мир, уставился на плавающие листья на поверхности воды.

Ананда повернул голову ко мне, дав понять, что внимательно меня слушает. Я продолжил, неотрывная своего взгляда от Божеств.

– Вдруг, я увидел обнаженную фигуру с другого края озера, которая медленно заходила в воду. Было так пасмурно, что эта женщина дрожала как осиновый лист, а потому я не сразу узнал в ней свою супругу. Но когда я понял, что это она, то как ошпаренный вскочил со своего места. Но она, в ту же минуту, бросается рывком в воду и плывет на середину. Я напуган до смерти, зная, что она не умеет плавать. Я кричу ей: «Зачем? Остановись!» Только я один знал ее особенность: у нее были тяжелые кости, которые не давали ей возможности удерживаться на воде. Поэтому ей не дано научиться плавать. Увидев, что она бросилась в воду, я сильно перепугался. Когда на воде уже не стало никаких брызг от работающих рук и ног, а подбородок опустился под воду, я понял, что она тонет. Она захлебывалась сырой водой, глядя на меня расширенными от ужаса глазами, а я в испуге стоял как парализованный. Она тонула на моих глазах…

Я закрыл лицо руками и заплакал. Ананда гладил меня по спине.

– Зачем она это сделала? – спросил он тихо, когда я немного успокоился.

– Она думала, что я не люблю ее. Она хотела показать, как ей больно. Я не понимал ее. Не мог слышать глубину ее сердца.

– Жизнь за жизнью мы ищем Господа, и ничто и ничего материальное не может нас удовлетворить. Но Господь иногда показывает людям, ЧТО они так упорно и самозабвенно ищут и не находят. Показывает Он это через самих же людей, и тогда они понимают, что ничто материальное никогда не сможет удовлетворить их полностью, что есть что-то еще, – сказал Ананда.

Возможно, он захотел сменить тему, так как видел, что мне невыносимо больно. Но я решил рассказать ему все до конца.

– Бог послал в мою жизнь необычного человека, который был наделен глубокими чувствами любви ко мне. Повстречавшись с ней, я испытал на себе безусловную любовь. Чтобы я ни делал и какой бы ни был, она любила меня вопреки всему. Я думал, что так будет всегда, и вел себя совершенно фривольно, я только брал, а взамен давал немного. Я был грешником со всех сторон: ел мясо, ругался матом, пил, проводил ночи в диско-клубах, изменял. Ко всему прочему я был еще и атеистом. Было странно, что меня такого еще возможно любить. Но меня любили! Безусловно, не зависимо ни от чего.

– Это была твоя жена?

Я кивнул, утирая ладошкой слезы.

– За неделю до этого случая на озере, она сказала фразу, которую я запомнил навсегда: «Андрис, так как я тебя люблю, никто никогда не сможет тебя любить». Тогда мне показалось, что этими устами говорил кто-то иной, и слова были необычными и Бог забрал любовь. Это произошло внезапно, я даже не смог осознать, что случилось, и впал в такую депрессию и уныние, что бросил все и отправился в длительное путешествие.

Ананда осторожно улыбнулся, о чем-то глубоко задумавшись.

– Безусловная любовь бывает только у Бога? – спросил я.

– Да, – ответил он так, будто другого ответа и быть не должно. – Посмотри на Них, – кивнув в сторону Божеств, – любовь совершенно не похожа на ту, о которой большинство представлений.

Мы смотрели на Божеств. На них были фиолетовые одежды, сверкающие в серебре драгоценных камней, а в коронах и шейных бусах переливались изумруды.

– Расскажи мне о Них, – попросил я, подумав, что он прав и пора сменить тему.

– Это Господь Гауранга и Господь Нитьянанда, мы их называем Гаура-Нитай, – говорил Ананда. – Почитание Бога в Его изначальной духовной форме, описывается в Священных Писаниях и называется поклонением Божествам. Наши глаза несовершенны, и мы не можем увидеть Господа в Его изначальной, духовной форме. Поэтому Господь милостиво приходит к нам в форме Божества, изготовленной из материальных элементов. Бог находится повсюду, Он – в каждом атоме этой Вселенной, но это не значит, что нужно поклоняться скамейке в парке или мусорному баку. В Ведах подробно объяснено, как изваять Божество – форму, в которой Господь будет присутствовать лично. Гаура-Нитай – Божества, изображающие Господа в Его самой милостивой форме. Справа – Господь Гауранга, слева – Господь Нитьянанда, Его вечный спутник.

Глава 3

«Любовь – это стремление добиться дружбы того, кто привлекает своей красотой» (с)

Ананда разбудил меня в 4:15 утра. Вчера мы долго разговаривали, засидевшись допоздна, и я уснул в его комнате.

– Вставай на Мангала-арати, – он не казался мне сонным. – Прими омовения и я жду тебя в Алтарной, на все-про-все тебе 15 минут.

Привыкший вставать рано, я не думал, что утро начинается еще раньше.

– Почему такой ранний подъем?

– Утро у нас в Храме начинается в 4:30. Мы не в Москве, где всё просыпается после 7-ми.

Когда мы были в Алтарной, Ананда пояснил мне что к чему.

– Мангала-арати переводится с санскрита как «благоприятная арати», и она проводится в самое благоприятное время – брахма-мухурту, за полтора-два часа до восхода солнца. В идеале она должна бы начинаться за семь с половиной часов до астрономического полудня, но с учетом реалий местных часовых поясов Мангала-арати в Храмах начинают в 4:15 или 4:30 утра. К этому времени Божества уже пробуждены ото сна.

Обряд молитв Мангала-арати показался мне необычным, я старался во всем следовать за Анандой, повторяя его действия. На мое удивление Алтарная комната была начисто вымыта, монахи собрались перед закрытым Алтарем и начали петь хором на санскрите. Затем откуда-то затрубила раковина и начал открываться Алтарь, а в частности огромная занавесь, за которой находились Гаура-Нитай.

Меня ослепило новое яркое одеяние Божеств и украшений из драгоценных камней. Казалось, что они улыбались мне своими утренними улыбками, пробуждая мой сонный ум, выйти из многолетней спячки.

Монах в белом длинном одеянии начал проводить служение прямо на Алтаре, размахивая веером и окропляя водой Господ Гаура-Нитая.

– Твой разум выходит из спячки, – подбодрил меня Ананда, когда закончилась церемония.