Проза жизни. Рассказы

– Наш мир заставит тебя поверить в то, что во всем виновата только ты одна, – ответила задумчиво подруга.

– Почему?

– Потому что у женщины есть только два пути: или ее насилуют или она отдается в добровольное насилие своему мужу.

– О чем ты говоришь? – Аня сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

– О том, что ты прошла свой путь, осознав, что в мире патриархата нужно отречься от своего тела женщины и жить лишь душой. Только так можно вынести то, что будет всегда происходить здесь.

– Но… но… – Аня цеплялась за последнюю надежду, как раненная птица.

– Путь женщины – это отречение, – сказала грустно Кэт. – Отречение от себя самой.

И подруги снова обнялись, прижав друг друга к груди. Какая-та женская солидарность сближала их в эту ночь на кухне, и горький чай со слезами утраченной наивности становился все слаще.

Кэт достала шоколадный торт из холодильника.

– Это тебе.

– Спасибо, – изумилась Аня. – Надо папе кусочек оставить.

Шоколадный торт возвращал забытые краски радости.

– Знаешь, – сказала задумчиво Кэт, смотря в темное окно. – Я бы на твоем месте поступила бы также.

Аня оторвалась от торта, внимательно посмотрев на подругу.

– Мужчина имеет свое предназначение в жизни, но оно заключается в том, чтобы брать под защиту женщину. Но если он уклоняется от своего предназначения, то у женщины происходит психологическая травма, потому как ее предназначение – быть под защитой мужчины. И это самая сильная боль в мире и она не физическая, она гораздо глубже.

Глаза Ани наполнились слезами, теперь ее мотив был оправдан, и чувство вины больше не мучило сердце.

Жасмин с примесью нероли

Лето самая чудесная пора года. Под окнами у Кэт расцвел жасмин. Утром она открывала настежь окно, и высунувшись наполовину, вдыхала сладкий аромат любви, исходящий от июньских цветов. А потом включала музыку на смартфоне и закрывала глаза, погружаясь в мелодию любви. В голове всплывал образ зеленоглазой женщины в светлом плаще, которая держала в руках ветки сирени и лучезарно улыбалась. Сирень отцветала, наступала пора жасмина. Кэт не знала кому рассказать о странном чувстве, которое вот уже две недели поселилось в ее пустом сердце, заполнив его ароматом жасмина.

– Почему ты проснулась так рано? – спросила ее Аня, заходя на кухню. – Разве сегодня не воскресенье?

– Я не делю время на дни, – ответила Кэт и открыла глаза

– Тебе нужно подрезать крылья, чтобы ты нечаянно не вылетела из окна, – сонно говорила подружка, наливая в чайник воды. На ней была легкая красная майка на бретельках и коротенькие шортики такого же цвета. Кэт смотрела на белоснежные бутончики на зеленом кусте жасмина и улыбалась краешками губ, на которых играло еле заметное счастье.

– У тебя есть такое желание, которые бы ты хотела осуществить прямо сейчас? – спросила ее Аня.

– Любовь, – ответила Кэт. – Любовь, я хочу ее прямо сейчас.

– Странное желание, но оно не может случиться сию минуту, для этого нужно время.

– Время… – произнесла Кэт задумчиво, увидев внизу силуэт женщины в кофейной блузке, легкий белый палантин, намотанный на шее подчеркивал особый вкус. Она остановилась возле куста жасмина и, взяв нежную веточку тонкой рукой, чуть-чуть ее наклонила, поднесла к носу и вдохнула аромат.

– Любовь приходит к нам тогда, когда мы о ней подумаем… – сказала Кэт.

Аня подошла к окну и высунулась наружу. Дама, будто почувствовав, что за ней кто-то наблюдает, подняла лицо вверх. Зеленые глаза заискрились в улыбке.

– Привет, – произнесла она.

– Привет, – сказала Кэт.

– Вы знакомы? – повернулась к подруге Аня.

Кэт кивнула. А потом ничего не говоря, ушла. И через несколько минут, Аня видела, как они о чем-то говорили, улыбаясь и любуясь жасмином. Ей надо было принять душ, и она пошла искать белье в шкафу, размышляя о том, как провести выходной.

– Извините, я просто хотела задать вам вопрос, что вы тут делаете? – спросила Кэт.

– Я проходила мимо и почувствовала дивный аромат жасмина, а когда остановилась и вдохнула, то увидела, что была прикована этим запахом не одна, – ответила Майя.

Спокойное лицо, живые глаза, теперь на ней более легкая одежда, ведь уже так тепло на улице.

– Я вспоминала вас, – сказала Кэт.

Майя отломала несколько веток жасмина и протянула их ей.

– Я вижу в тебе признаки изменения. Кажется, ты стала видеть нечто большее, чем просто мир.

Кэт взяла букет и ее проняла неуверенность. Она всю жизнь боялась какого-то странного чувства, которое подкатывало к ней внезапно, ведь не могла его контролировать. Поэтому заранее замораживала свои чувства, зная, что, если потеряет бдительность, это приведет к погибели. И сейчас, держа в руке ветки жасмина, ощущала, что приближалась к этому состоянию…

Кэт потрогала лепесток белоснежного цветка, и на нем остался след ее пальца. Боль, которую она причинила цветку своим прикосновением вызвала последствие медленной смерти. Этот цветок уже никогда не будет прежним, ведь каждое прикосновение заставляло его медленно умирать, и перед неизбежной смертью являть последнюю любовь. Цветок благоухал сильнее прежнего, кружа голову.

Вот также умирают от любви, думала Кэт, потому что когда испытываешь настоящую любовь, падаешь в обморок вечности, и уже не можешь вернуться в свое тело, в прежнее состояние. Медленно гибнешь словно изнеженный цветок, являя всю свою красоту напоследок.

– Не хочешь заглянуть ко мне на чай? – спросила Майя.

Кэт заморгала, будто перед ней была галлюцинация. Невозможно, что все это повторяется вновь, будто Кто-то Свыше хочет, чтобы они были вместе.

– Да, – ответила Кэт.

– Пойдем.

И вот снова они в том доме, который стал таким родным. И знакомая лестница, и странная дверь…

– Я переселяюсь, – сказала Майя, когда они вошли в квартиру.

Теперь квартиру заполняли коробки и сумки, среди которых так и стоял диван с мягким пледом и небольшими подушечками. На окнах уже не было тех штор с пляшущими людьми, но стойкий запах благовоний все еще ощущался. На столе стояла пустая ваза и Майя, взяв букет жасмина из рук у Кэт, ушла с вазой на кухню.

– Ты не голодна? – крикнула она оттуда.

– Нет.

Майя вернулась из кухни с подносом на котором стояла ваза с жасмином и чайник с заваренными травами, рядом две синие кружки. Приглушенный свет падал на ее лицо, делая его загадочным. Кэт почувствовала себя потеряно.