как не бывало!
Берег родной от нее
где-то далеко.
В открытом море корабль
плывет одиноко.
«Верни на берег меня,
о, сделай милость!
Мне страшно в море, моряк!» —
дева взмолилась.
«Чтоб стала ты мне женой,
взял на душу грех я…»
«Нас три сестры, но была
прекрасней всех я.
За герцога вышла одна,
за графа другая,
но стану, на горе себе,
женой моряка я.
Лишь бархат носят да шелк
мои сестры ныне,
а мне, видно, век щеголять
придется в холстине».
«Ты в золоте станешь ходить,
жить будешь безбедно:
отец мой – английский король,
а я – принц наследный.
Семь лет я тебя искал,
прекрасная дева:
я в Англии буду король,
а ты – королева».
ДОН ЛУИС
Сколько б лет еще, галерник,
я месил морскую воду,
но любовь меня скрутила,
и я вымолил свободу.
Граф покаяться велел мне
сразу, как сойду на сушу,
но, еще на сходнях стоя,
облегчил я свою душу.
К тетушке иду сначала,
наш старинный герб над входом.
«Тетушка, да вы всё та же,
не осилить вас невзгодам!»
«Тот, кто это мог сказать бы,
на семь лет к веслу прикован».
«Тетушка, он – перед вами,
и свободен от оков он.
Тетушка, молю, скажите,
матушка моя здорова ль?»
«Дон Луис, она в могиле —
горя-то ведь было вдоволь».
«Тетушка, скажите, жив ли
батюшка мой? Что с ним стало?»
«Дон Луис, давно ослеп он —
слез-то пролито немало».
«Тетушка, скажите, жив ли
брат мой? Вот бы повидаться!»
«К маврам он попал в неволю,
вряд ли ты увидишь братца».
«Тетушка, а что с женою?
Тетушка, ну хоть полслова!»
«Замуж собралась мерзавка —
стало быть, нашла другого.
Завтра, говорят, венчанье —
милость им нужна Господня…»
«Тетушка, молю, скажите,
дома ли она сегодня?»
«Дома, говоришь, племянник…
Дом она уже сменила,
новый-то у самой церкви,
у Святого Михаила».
«Тетушка, сейчас уйду я.
Плащ мне принесите старый,
да у вас моя гитара,
эх, отвык я от гитары».
Песню он запел, и тотчас
муж проснулся беззаконный:
«Вы послушайте, мой ангел,
что за горестные стоны, —
так могли бы петь сирены
или рыбы в море пенном…»
«Ах, сеньор, при чем тут рыбы
и зачем тут петь сиренам?!
Вы нас разлучили с мужем,
это он поет, горюя…»
«Ах, так вот вы как, сеньора!
Что ж, тогда его убью я».
«Прежде вы меня убейте —
мне одной не жить на свете!»
Муж убит был ровно в полночь,
женщина же – на рассвете.
И когда, ликуя, души