Темноборец

– Отдел Скорби. Слушаю.

– Улица Манежная, дом… – Андрей через силу выдавил из себя адрес.

– Принято. Специалисты уже выехали по Вашему адресу. Ожидайте, – с профессиональной бездушностью резюмировал женский голос из трубки.

Для кого-то простая работа диспетчера, а для кого-то весь смысл жизни в этих минутах между звонком и приездом по вызову коронеров. Оставалось надеяться на заполненные автомобилями московские дороги, день ото дня замирающие в нескончаемых пробках. Люди, Темные существа, темноборцы, прочие разумные виды, ожидающие зеленого сигнала светофора или объезжающие поцеловавшихся капотами безалаберных автолюбителей. Но кого-то и пробки радуют, если взглянуть на них глазами темноборца, склонившегося над мертвым телом любимой в ожидании коронеров с мешками для трупов. Благодаря пробкам Андрей мог позволить разрывать себе душу затягивающимся прощанием.

Глава 3. Камера самоубийств

От резкого движения потемнело в глазах. Андрей не успел обернуться, как два полицейских подняли его с пола и поочередно врезали ему под дых. Протянутые в знак повиновения органам правопорядка руки немедленно скрутили за спиной.

– Что здесь произошло? – повторил свой вопрос полицейский, но темноборец продолжал непоколебимо молчать. Сопротивляться и что-либо объяснять было незачем. Сокрытие агрессивно настроенных существ, в частности, колдунов и посягательство таким образом на незыблемые ценности темноборцев было преступлением куда более тяжким, чем простое убийство. Касательно таких преступлений границы служебных полномочий становятся зыбкими и размытыми.

Хотя вряд ли полицейские могли так быстро понять, что именно произошло в залитых кровью стенах темноборческой квартиры. Вполне возможно, они сочли Андрея за съехавшего с катушек психопата, расстрелявшего собственную семью. Впрочем, одно другого не лучше. В любом случае разбирательство затянется не на один месяц, а по итогу Андрея приговорят к смертной казни.

Яд или расстрел? Темноборцы – единственные существа, которым предоставлено право выбора. Яд – способ более гуманный, но в расстреле есть что-то изысканное, отдающее стариной, галантно кланяющейся современности. Резные узорчатые стволы специализированных ружей, исписанные молитвами, кажутся скорее декоративным украшением, нежели орудием убийства. Однако они и вполовину не так красивы, как Зал убиенных, который построили специально для таких мероприятий, дабы не популяризировать насилие уличными казнями.

В углу Зала установлен Стол отравлений, а по центру располагается обрамленная чистым золотом и испещренная пулями Стена боли. Нередко казнь обоими способами проводят одновременно, и кровь от Стены летит на Стол, небрежно забрызгивая отравленного преступника. Капли крови зачастую попадают в рот отравляемому, отчего и сложилось народное выражение «смерть с металлическим привкусом».

Из-за сбитых прицелов палачи даже не пытаются целиться. Хаотичная стрельба приводит к кровавым фонтанам, которые забрызгивают Стол отравлений, в результате чего перед смертью напиваются кровью как отравленные, так и расстрелянные. Эстетически неправильное и унизительное убийство. Оружие следовало регулировать и отдавать на ремонт. Давно так и сделали бы, если бы не запрет на прикосновение к нанесенным на стволы молитвенным символам, исключающий всякую модернизацию ружей.

А не рано ли думать о смерти? В момент, когда разом теряешь всех близких, становится все равно: жить или умирать. Потом это ощущение, конечно, уходит, оставив тяжелый осадок, ложащийся на душу трупами скребших кошек. Но нужно время, которое, как говорят, лечит. Ближайшие пару часов или дней жить будет невмоготу. Посему Андрей думал о казни и собственной смерти, пока его избивали и запихивали в автомобиль для перевозки подозреваемых. Казнь не пугала, а скорее казалась отдушиной и избавлением.

Автозак подпрыгивал на кочках по пути к Полицмейстерству. Дорога оказалась короткой. Не успел Андрей в полной мере ощутить все свои ссадины, как машина остановилась. Водитель резко нажал на тормоз, будто с нарочитым удовольствием собираясь впечатать товарищей в лобовое стекло. Из кабины донеслось переругивание полицейских.

– Слепой, что ли? Ты не видишь, в ворота чуть не впечатались!

– Прошлый раз они были открыты. В темноте ничего не видно. Да еще и туман.

– Ну, точно слепой!

– Знали, что едем в соседний двор! Зачем закрывали?

Продолжая переругиваться между собой, полицейские выволокли Андрея на улицу и подтолкнули его к зданию Полицмейстерства. «Да иду я, иду», – подумал Андрей, потирая ушибленные места.

– На допрос?

– В камеру, до утра. Потом разберемся, – ответила фигура, выплывшая навстречу полицейским из темноты.

Андрей услышал до боли знакомый голос, но вспомнить, кому он принадлежит не смог, как ни пытался. Голос полицмейстера – не иначе. С некоторыми полицмейтерами Андрей был знаком, но кто именно приказал запереть его на всю ночь, оставалось загадкой.

Приказ «в камеру» был незамедлительно исполнен. Толстая железная решетка отделила Андрея от внешнего мира и ограничила его свободу пустой комнатой с потрескавшимися стенами. Двухъярусная кровать со стальными полосами вместо пружин, изъеденные блохами, убежавшими с потных тел, матрасы, унитаз и раковина – все, чем ограничивался интерьер камеры.

Верхний ярус кровати был занят. Оттуда с любопытством выглядывала небрито-лохматая сонная физиономия.

– Доброго времени суток! – с нелепой улыбкой поздоровался незнакомец.

Сквозь полутьму с трудом можно было разглядеть его волосы, бороду и брови, все ярко-рыжего цвета. До полной картины мальчика из «убил дедушку лопатой» не хватало веснушек. Если бы не место знакомства, можно было бы подумать, что веснушки замазаны толстым слоем пудры.

Андрей молча сел на нижний ярус кровати. Хотелось, если ни спешно умереть, то хотя бы нарваться на проблемы и врезать кому-нибудь кулаком. Не здороваться с сокамерником – первый шаг к этому. Хотя, вряд ли подобное поведение приведет к желаемому результату с таким добродушным мужиком, как этот рыжий. Жаль. Руки чесались не только после случившегося в квартире, но и после избиения полицейскими.

– Хочешь, уступлю тебе верхнюю койку?

Мужик спрыгнул вниз и посмотрел на Андрея, протянув ему руку:

– Меня, кстати, Турий зовут.

– Андрей. Ничего мне не нужно, – неохотно ответил Андрей.

– Очень зря. Там блох меньше. Сверху. Говорят, они концентрируются в местах наибольшего пролеживания материала. Многие заключенные боятся упасть во сне с верхнего яруса, поэтому отдают предпочтение нижнему. А блохи предпочитают места скопления объектов прикрепления. Слышал такую теорию?

– Не знаю, что тебе от меня нужно, но мне неинтересно, – Андрей лег на кровать и отвернулся к стене.

Трупы из квартиры, наверное, уже забрали. Аня и Енисей не только упакованы в мешки для трупов, но и выброшены в погребальные ямы. Поскольку сейчас уже часов десять вечера, скоро подъедет экскаватор и все закопает. Вместе с сотней других трупов. Этакая братская могила. Или их забрали на экспертизу? Если догадались, что Енисей колдун, то, как минимум, его тело могли забрать. Если нет, оценивать произошедшее Полицмейстерству и Небесному Совету придется со слов единственного свидетеля и подозреваемого, то есть Андрея. Такой вариант развития событий наиболее благополучен. Придумывать можно все, что угодно, когда нет доказательств.

Вот только зачем? Какой это имеет смысл, когда нет цели в жизни, и хочется умереть? Казнь – лучший выход.

А если не казнь, то что? Вернуться в свой окровавленный дом. Оттереть с пола кровь. Жить дальше. Смотреть в наполненные скорбью, ненавистью и, наверное, непониманием глаза Аниной матери.

Мать Ани, Лариса Викторовна, стараниями Андрея лишилась единственного ребенка. Она думала, что нашла примерного зятя, радовалась благополучию дочери, и тут – на тебе! Вместо платья невесты мешок для трупов. Казалось бы, что может быть не так с галантным, стеснительным молодым темноборцем, мечтающим о свадьбе и боящимся лишний раз пальцем притронуться к своей же невесте? Что может быть не так с темноборцем, представителем высшего социального класса живых существ? Планы на будущее, высокие цели, амбиции. К зрелым годам Андрей мог продвинуться по карьерной лестнице и попасть в Небесный Совет, что сулило общественное уважение и лучшие условия жизни. Как минимум, должность Третьего секретаря Небесного Совета была уготована для Стопарина. Если бы не свекр-маньяк, через год на Анином безымянном пальце красовалось бы гладкое золотое кольцо.

«Темноборец – хорошая партия», – думала Лариса Викторовна, выгоняя взашей прочих Аниных воздыхателей. Хотя, Ане и без того они были не нужны. Любовь крутилась в ее голове бетоном в бетономешалке, не давая чувствам застыть и вызывая непрерывный выброс дофамина с серотонином. А потом ее изнасиловал и убил колдун. Я вправе сравнивать его обряд с сексуальным насилием, поскольку девушка в момент передачи собственной молодости в тело колдуна испытывает наравне с болью удовольствие, связанное с мощным выбросом эндорфинов и сравнимое разве что с диким оргазмом.

Во всяком случае, так говорят. И это могло бы быть утешением. Она умирала болезненно, но абсурдно счастливой.

– А теперь слушай!

Андрей наконец-таки смог задремать, когда его схватили за ноги и сбросили с кровати. Желанная пару часов назад драка теперь казалась несвоевременной. Темноборец инстинктивно отполз к двери и принялся осовело оглядываться по сторонам.

– А теперь слушай внимательно, – повторил Турий, как и прежде, расплываясь в широкой улыбке. – Утром тебя поведут на допрос.

– Я в курсе, – кивнул Андрей, поднимаясь с пола и отряхиваясь. Отвечать рыжему наглецу на его неуместные шутки ни словами, ни кулаками не было никакого желания.

– Не перебивай. Я еще не договорил, и у тебя вряд ли так рано возникли сколько-нибудь значимые вопросы. На риторические отвечать вовсе не обязательно, – по-детски невинно продолжил беседу Турий. – И не спеши бросаться на меня с кулаками. Извини, что сбросил тебя с кровати. Мне нужно было стимулировать нежеланный тобой диалог.

Андрей хотел было возразить, но понял, что в ту же секунду его прервут, а потому решил промолчать и сглотнул слюну.

– Я знаю, что ты кого-то потерял, и тебе тяжело говорить, – продолжил Турий. – Но ты можешь принести пользу обществу именно сейчас, оказавшись в такой ситуации. Насколько я знаю, темноборцы всегда исполняют свой долг и чтят принципы, установленные Небесным Советом. Одним из таких принципов является защита мировой общественности от Темных существ. Одного из них я попрошу тебя убить.

– Убить?

От невинности и доброты Турия не осталось и следа. То ли первое впечатление столь обманчиво, то ли Турий продолжает нелепо шутить. Говорит он все время с улыбкой, но серьезность его намерений чувствуется сквозь стену радушия.

– Да, я прошу тебя убить вампира, который будет вести допрос. Это напрямую связано с твоей работой. Так что не удивляйся. Будь уверен, этот уважаемый полицмейстер отнесется к тебе без должного почтения. Однако куда большее значение имеет роль этого вампира в мировой политике и активизации агрессивно настроенных Темных существ.

«Спасибо, что помог вспомнить», – подумал Андрей. Голос, отправивший его в камеру принадлежал единственному в мире темноборцу-вампиру, каким-то чудом оказавшемуся за пределами резервации на законных основаниях, да еще и работающему в Полицмейстерстве. Слухи о его жестких методах ходили по всей Москве. Однако наравне с ними обсуждали и эффективность его работы, число справедливо задержанных и осужденных, а также обоснованность криминалистических выводов. Андрей сам не раз сдавал преступников в руки этого полицмейстера и наблюдал за его работой. Однажды Стопарин даже присутствовал на допросе в качестве контролирующего представителя от Небесного Совета. Нарушений не выявил.

Активизация агрессивно настроенных Темных существ? Слишком размытая формулировка. Скорее всего, речь идет о личных счетах, в которых Андрей не стал бы участвовать ни «именно сейчас, оказавшись в такой ситуации», ни в каких-либо других обстоятельствах.