Марья Ивановна

Редкая ситуация для Чехова, когда он идёт на разговор с читателем. Любым человеком, который знакомится с текстом рассказа в журнале. Таким, каким его представляет себе Антон Павлович. Попытаюсь написать портрет этого читателя. Он очень много читает, так как с первой строки – «В роскошно убранной гостиной, на кушетке, обитой темно-фиолетовым бархатом, сидела молодая женщина лет двадцати трех. Звали ее Марьей Ивановной Однощекиной», сразу начинает возмущаться - «Какое шаблонное, стереотипное начало!» Потому что наш читатель - искушённая личность, избалованная рассказами с «роскошно убранными гостиными». Чехову остаётся только извиниться за неудачное начало. Но следующая строка заставляет читателя сердиться – «Ну, вот, вот... Так я и знал. Молодой человек и непременно двадцати шести лет! Ну, а дальше что? Известно что... Он попросит поэзии, любви, а она ответит прозаической просьбой купить браслет. Или же наоборот, она захочет поэзии, а он... И читать не стану!» Антон Павлович продолж…Далее

Довольно необычный рассказ Чехова, в котором он для прямого разговора с читателем использовал довольно оригинальный композиционный прием, позволившим ему высказать свое мнение о значении повседневной работы литераторов, пишущих для ежедневных изданий. Прием умолчания об истинном предмете повествования был довольно распространен в юмористической прессе, где он служил созданию эффекта неожиданности в конце и не только. Начинаешь читать и сразу возникает мысль,что об этом читал уже много раз, что подтверждает и сам автор: – Какое шаблонное, стереотипное начало! – воскликнет читатель.... Тут уж читатель выйдет из терпения и начнет браниться: – Чёрт их подери! Угощают публику разной чепухой, роскошно убранными гостиными да какими-то Марьями Ивановнами с могильным холодом! Однако конец рассказа поражает своей неожиданностью.