Недо… (рассказы). Ради карнавала

Экстрасенс

Алексей

Драка началась неожиданно. Толком потом никто и не вспомнил, из-за чего весь сыр-бор. Кто-то кому-то на ногу наступил или локтем в толчее рыночной заехал. Солнце жарит немилосердно. Все усталые, потные, нервы ни к черту. Вот и пошла потеха, как водится, бессмысленная и беспощадная. Я не любитель кулаками помахать, просто увернуться не успел вовремя. Пришлось получить порцию зуботычин и самому отвесить на орехи, кому придется. Иначе затоптали бы люди добрые, сердечные – фамилии бы не спросили.

Дальше – ОМОН, дубинки, обезьянник. Думал подержат и выпустят. Ан нет – в камеру перевели, и к следователю – допрос за допросом. Кто где стоял, кто чего кричал – поди упомни. Сам ведь от жары упарился, а нудит, не отстает. Только до конца доберешься и опять по новой, снова-здорова.

Вытащил Серега, однокашник. Оказалось, он в полицию подался. И даже в чинах, пусть пока небольших – дело наживное. Забавно – мы с ним по школе не дружили, вроде, особо. После вовсе разошлись пути-дорожки.

А тут меня увидел, со следователем переговорил. И на следующий день топал я уже «с вещами на выход». Хоть и под подписку, а отпустили.

Сергей дождался меня на выходе, в машине, предложил подбросить до дома. Виделись давненько, тем для разговора хоть отбавляй. Само собой вышло, что доехали мы не до моего дома, а до сергеева. Оказалось, живет он от меня не так далеко – через несколько кварталов, на окраине. В старой пятиэтажке, в квартире, от деда оставшейся. Дом шел под снос, большинство жильцов уже съехало. В сергеевом подъезде, почитай, никого уже и не осталось. Дворик перед домом за долгие годы обжитой, уютный. Деревья, скамейки-лавочки – красота! Так что поставили мы машину в гараж, взяли по баночке – отметить освобождение. Потом еще по одной. А там уже поднялись в квартиру и устроились основательно. Чудно получилось – за всю школу, наверное, мы друг с другом общались меньше… Не знаю, как Сергей, а я пожалел, что вот так не пересеклись раньше.

Закуска на столе подошла к концу, гостеприимный хозяин пошел за добавкой.

Тут-то руки мои крюки папку, оставленную на столе, и сцапали себе на беду…

Я на нее внимания сперва не обратил – папка и папка себе. Серый картон, белые в незапамятном прошлом завязочки, часть листов непокорным вихром торчит наружу. Взял, от нечего делать, открыл… Какие-то справки, выписки, протоколы – муть, в общем.

И фотографии.

Посмотрел одну, вторую… И меня накрыло…

__________

Черно-белая фотография налилась вдруг цветом, резким и ярким, как в детских мультиках. Края снимка заиграли радугой, вспучились, выгнулись и плеснули разноцветьем во все стороны, психоделическими тонами разукрасив комнату. А потом изображение на фото вдруг выросло разом в натуральную величину.

И задвигалось…

Хмурый небритый мужик в мятом спортивном костюме. Глаза льдисто-серые, колючие, с недобрым прищуром. В руках – полицейская дубинка. Он наклонился и начал методично охаживать связанного, корчащегося червем на полу у его ног человека. Через пару минут избиваемый выгнулся дугой, захрипел и замер. Мучитель сильно пнул жертву несколько раз, вытащил длинный нож и вонзил его в неподвижное тело.

Еще раз.

Еще.

Краем сознания я понимал, что нахожусь в комнате, что держу в руках папку.

Которую надо закрыть… закрыть…

Руки не слушались. Тело оцепенело – пальцем не пошевелить. Внезапно убийца поднял глаза, пронзив своим жутким взглядом до печенок. А потом, словно в замедленной съемке, сделал шаг навстречу. Сердце застряло в горле душным ватным комом – ни сглотнуть, ни вдохнуть. Окровавленные руки потянулись ко мне…

__________

Возвращаясь с кухни, Сергей зацепил подносом дверной косяк. Послышался грохот разлетающейся посуды и забористый мат.

Наваждение пропало.

Я отшвырнул от себя папку, как горячую картошку. Рывком рванулся к дверям. Не смог даже сообразить, как сдвинуть засов. Просто судорожно дергал за ручку, словно муха, методично бьющаяся в стекло.

Потом Сергей долго пытался дать мне выпить коньяка. Зубы стучали об край стакана, как дешевые кастаньеты. Янтарная жидкость разливалась, почем зря. На третий раз Сергей сдался и подвел меня к раковине на кухне – умыться.

Малость успокоившись… кого я обманываю? Перейдя с крупной дрожи на мелкий тремор, я засобирался домой. Сергей все пытался выяснить, что произошло, но пересказать ему свое видение я не смог. Да и как про такое расскажешь? В самом лучшем случае услышишь в ответ, что пить надо меньше, вот и весь сказ. Наконец, буркнув: «Делай, как знаешь», он сдался, и я, пошатываясь, побрел к дверям.

Сергей проводил меня до дверей подъезда. Предложил, раз посидеть нормально не получилось, встретиться завтра. Я честно сознался, что, обижайся – не обижайся, не скоро смогу зайти к нему еще. Поразмыслив, Сергей предложил пересечься на природе – на шашлыках.

Я согласился для виду, твердо решив про себя, что больше к Сергею – ни ногой.

Но, утром, которое вечера мудренее, передумал. В самом деле – человек меня в трудную минуту выручил, сидели-болтали хорошо. Знаем друг друга с детства. А что зайти к нему надо с утра, помочь вещи в багажник загрузить, так и что с того? Фотографий этих, что ли, боюсь?

Оно, конечно, боюсь.

Но мало ли что с пьяных глаз привидится? Не может же взаправду фотка ожить?

С тем и вышел на улицу.

__________

Я не дошел до дома Сергея метров триста, как заметил увязавшегося за мной мужичка. Одет неброско, рост средний, не качок и не доходяга. Я бы и внимания на него не обратил, если бы не очки. Здоровые солнечные очки, закрывающие половину лица. Зеркальные. С радужными переливами. А к радуге у меня со вчерашнего дня отношение было особое.

Он не прятался, как в дешевых романах, и особо не спешил. Но расстояние между нами сокращалось.

Вариантов было немного. Домой не добраться – «хвост» дорогу перекрывает. В толпе затеряться не получится – в такую рань на улице никого. Надо любой ценой успеть к Сергею, а там моя… теперь уже полиция меня сбережет. Если поверит.

Провернул я демонстративно не спеша за угол, а там дернул – подавай Бог ноги! Преследователь замешкался, потом рванул следом.

В жизни я не бегал так быстро.

Из последних сил подбежал к спасительной двери, дрожащими руками набрал код и ввалился внутрь. Сердце прыгало, как яйцо в кипятке, легкие горели, ноги подкашивались. Не в силах сделать больше ни шагу, я уселся прямо на ступеньки, лицом к двери. Секунд через пять в нее замолотили кулаками.

– Молодой человек, откройте!

– Ага, щас! Шнурки поглажу и открою.

– Поговорить надо!

– Конечно надо. Сперва поговорить, потом прикурить, потом снимай дубленку.

– Вам грозит опасность!

– А то как же! Вот прям щас и грозит. Да дверь мешает.

Может, это не бандит, а просто псих какой-то?

Проверять не хотелось.

Мужик продолжал нести какую-то околесицу, по-моему, что-то даже про полицию, но я уже поднялся со ступенек и похромал к Сергею.

Хозяин, распахнув дверь, уставился на меня.