Кубик

– Всё же оно так распорядилось. – Кивнуло Одус. – Время не тратьте на то, кто кому и когда отдавало приказы. Своей работой занимайтесь. От всех ждём решения общей проблемы и ваши варианты. – Одус вытянуло лицо на спросивших, требуя либо задавать ещё вопросы, либо идти работать.

Переглядываясь, переговариваясь и неохотно переваливаясь, существа пошли из кабинета. Кто-то хотело ещё что-то сказать, но напряжённое ожиданием лицо Одус отбило это желание.

– Они заработают, успокоятся, отойдут, и мы собираемся. – Заговорило Одус, когда дверь закрылась. – По комиссии произошедшего. Ты от лица президента, его не надо. Сможешь его отвадить?

– Да. – Варвина мигом придумало выход. – Обращение нужно полное и…

– Славно. – Чем ближе Одус наклонялось, тем тише и монотонней говорило. – Давай всех в пять, а мы с тобой в три.

– Следующая смена?

– Думаю да. Хватит времени?

– Думаю да. Здесь или?..

– Не важно. Подальше от… – Оно кивнуло головой. – Чтоб по тише. – Кивнуло ещё одобрительно. – Организуешь?

Одус свернуло, выйдя из кабинета. Оно шло вдоль провода по холлу. Перед коридором оно слегка присело, не сбавляя шага, и наклонило голову, желая разглядеть вверху лестницы хоть какие-то силуэты. Ничего стоящего не разобрав, Одус не подало вида заинтересованности и вошло в первую дверь за тянущимся проводом. Маленькая приёмная секретаря пуста. Без стука оно прошло в единственную дверь. Шрапур резко обернулось.

– Запираться надо.

– Чтобы ещё больше вызвать воп'осов? – Шрапур не успокоилось при виде ожидаемого лица.

– Почему такая задержка была? Что случилось?

– Не знаю, они не с'азу доложили. – Шрапур крутило рукояти на акустическом элеграфе, в который входил провод, вслушиваясь в шипение колонки.

– Должны были сразу. – Одус явно нападало, увеличивая силу голоса, но переходя на шёпот.

– Да, должны… – Шрапур от него совершенно отстранилось, пытаясь найти частоту.

– А жертвы – брехня? – Одус заглядывало ему в глаза.

– Не знаю.

– Кто-нибудь успел выйти из шахты? – Одус ещё приблизилось.

– Не знаю, сказали, что никого.

– А элеграф?

– Не знаю.

– А что ты знаешь? – Оно схватило Шрапур за изящную кисть с небрежным шрамом, отстранив от работы.

– Часть «абочих выходила на пове'хность! – Шрапур явно обвиняло его в случившимся. – Но ваша г’уппа сказала, что всё чисто.

– Значит они в шахте, как и планировалось. – Одус расслабилось, осматривая дрожащие губки собеседника.

– Либо под завалами. – Шрапур вывернулось и продолжило ловить сигнал.

Министр отклонилось, оценивая негодование советника, проходящее по всему стройному телу. Оно сменяло напряжение, варьировало с частотами рубильника и совсем за собой не следило. Не заметило промявшуюся рубашку, вздёрнутую юбку и выступившие из-под неё чулки. От озадаченности это или от сложившихся тайных отношений, оно забыло о правилах приличия? Одус прошлось до двери, остановилось и послушало происходящее.

– А ты чего нервничаешь?

– Там существа. – Шрапур удивилось его вопросу. – Под камнями. Должно было всё быть по… иначе. – Одус просменяло глаза, оценивание положение.

– Что с записью? – Проверяло Одус.

– Из-за т’яски соскочил наконечник и п'обил тубу. – Шрапур провертело пальцем.

– Восстановить? – Одус нашло конфетку на столе и, машинально её подняло.

– Можно было бы, но за ненадобностью я от неё избавилось, с'азу после т» яски.

– Уже? – Фантик стал разворачиваться.

– Нет, запись ещё цела, всё здесь. – Шрапур выхватило из его рук сладкое и приложило ладонь к ящику. – А так, я это сделало с полчаса назад.

– Зря… – Сказало Одус, раздумывая. – Но, впрочем, включи мне её.

Шрапур достало из стола тубу и вставило её в элеграф. Крючок считывания упёрся в стартовую пазуху. Одус прижало наушник плотно к своей раковине. Шрапур переключило рубильники, щелкнули рычаги, прижатый пружиной крючок задрожал по мельчайшим неровностям поверхности тубуса, переводя дрожание в электрическую звуковую кривую. Сигнал, подпитываемый зарядом, побежал по проводу прямо к магниту. Скачущая сила магнита толкала обмотку на перепонке и звук тихо раздался в наушнике. Шипение плавно нарастало и нужно было привыкнуть, чтобы научиться в нём распознавать речь. Звук не проходил сквозь шум, он и были шумом. Шипение меняло частоты и то растягивалось (тогда пропадали согласные), то ускорялось (тогда речь была похожа на щёлканье), но в общем голос был понятен.

– Оповещаю вас, что мы начали запись, и очень х’ады вас слышать. – Проговорило Шрапур.

– Да, да, мы тоже. – Произносилось с другого конца очень обрывисто.

– Что? – Толи не расслышало, толи для уточнения критерия спросило Шрапур.

– Да, да… извините, секунду. – За этим прозвучал небольшой щелчок. Собеседник положило микрофон на крышку аппарата. Освободив обе руки, оно стало удобней рассматривать полученные данные на планшете. Оно сверяло один лист с другим и с предыдущими. Двое подошедших существ по очереди указывали точные строчки на бумагах пальцами, пока не поняли, что их руки чем-то измазаны. Существо с бумагами отделило небольшой транслирующий аппарат, схожий с тем, что стоял на столе у Густавус, от основного элеграфа, и плавно пошло по гроту. Провод между здоровым элеграфом на тележке и переносным транслятором разматывался, но и медленно натягивался. Двое измазанных рабочих оглянулись и схватились за тележку. Сняв стопоры, они медленно покатили элеграф за удаляющимся существом к выходу.

Поверхность, по которой они катили, совсем утрамбована и совершенно ровная, именно по ней сменами на пролёт то входили, то выходили рабочие. В этом месте туннель совершенно расширялся, и пропадало чувство скованности. Но основной ангар находился ещё дальше, прямо за первыми подпорками, удерживающими хрупкие породы скалы. Вокруг него уже достраивалась крытая дамба, за которой расчищалась территория для средней реки.

Работа шла уже не первый цикл, только из-за того, что сразу проход строился в три раза большего размера. Хотя это существо с бумагами уверяло, что сначала посылается разведывательная группа, чтобы всем быть готовыми к вот таким последствиям, как на этих бумагах, но заказчик платит, остальное не важно. Это существо тогда сразу выговорило все свои остережения и предположения, и взялось за работу. Теперь ему нужно сообщить плохой результат хорошо проделанной работы.

– Да, ясно, ага. – Бормотало оно себе под нос. При полном понимании своей невиновности, но всё же ощущая дискомфорт от того, во что вылилось то, чего могло и не быть, если бы все его послушали, оно уверенно произнесло. – Да-да, мы получили данные.

– Вас уже оповещали о мане’ах и об у’овне пх’едстоящего общения. – Напоминало Шрапур.

– Да, да, не волнуйтесь, соединяйте. – Оно поправило каску.

– Секунду. – Советник отключилось на несколько секунд. Затем раздалось шипение и ворвался новый голос. – Слышу вас, Баддарион Мирутус, правильно?

– Да, директор горного раздела БаДеЛе и лично маркшейдер на этом участке. – Уточнило Бад. – Слышу.

– Главнокомандующий президент Густавус Тониноа. У вас есть что-нибудь для нас?

– Да, конечно… – Баддарион не смущалось как остальные и не менялось в присутствии более значимых существ, для него это такой же клиент, как и остальные.