Последний шанс

Ни на один вопрос Арен так и не ответил сам себе. Впрочем, по поводу того, кто его убил, можно было хотя бы допустить, что этот вопрос закрыт. Как ни крути, он двадцать семь лет воюет со злом, охотится на всевозможных тварей и вершит Суд Божий. Ясно, что это не мирный труд и врагов у человека более чем предостаточно. На десяток жизней хватит. Черт его знает, сколько и каких чернокнижников, колдунов, ведьм, оккультистов, демонов, вампиров, драконов и их слуг спят и видят его смерть. Благо он не лез в политику, а потому на «светлой стороне» его вряд ли кто-то желал порешить. При этом Арен вспомнил слова Вернера о грядущих встрясках в королевской политике и возможности в любой момент с любой стороны получить нож в спину просто потому, что кто-то посчитал тебя опасным. Вот поэтому он и не любил политику.

Воин закурил. По привычке. Да и скучно было, хотелось руки занять. Вот и пришла в голову инстинктивная мысль. Он не дышал, а потому с трудом втягивал в себя табачный дым. Это давалось нелегко, отчего маг стал курить невзатяг. Кстати, когда тление овладеет им в большей мере и в нем заведутся черви, эдакое симулирование курения может стать неплохим способом выгнать из себя паразитов. Арен резко вытряхнул пепел из трубки – ему стало противно от этой мысли. Впрочем, боец быстро вспомнил, что все-таки мертв окончательно и бесповоротно, а потому стоило привыкать к своим новым потребностям и проблемам и брать на заметку идеи, которые помогут с ними бороться. Он вновь забил трубку и закурил, но теперь в себя.

– Так что же держит меня в этом бренном мире? – прошептал едва уловимо Арен, оторвавшись мыслями от червей в груди и еще много где.

Такого, чтобы в последнее время у него были чрезвычайно важные дела, он не помнит. По крайней мере, если бы его спросили при жизни, то он точно ответил бы, что ради них не стал бы вставать из могилы. Не то чтобы он легкомысленно относился к своей работе, делу, обязанностям, просто все это было не тем, что нужно.

Арен выкурил еще три трубки, прежде чем его разум начал выплывать из сумрака. А затем его осенило: вдруг дело, которое не дает ему почить с миром, – это то, ради чего его сюда позвали?! Именно поэтому его и убили – чернокнижники точно знают об объявившемся источнике силы и желают им завладеть. И им нужно любыми способами помешать защитникам мира и света его найти и прикарманить. Они хотели отсечь и устранить поодиночке прибывающих защитников. И неизвестно, скольких им удалось убить по пути в замок. Арен ведь не знает, сколько магов из его и другого отряда дожило до этих дней и было призвано в Кованирунд. Быть может, должно было прийти больше воинов, но не все дошли. Хотя… Нет, точно нет! Мест для гостей отводилось всего четырнадцать, Лучи точно знал, кто должен прийти, и стало бы известно всем, что кто-то не добрался вовремя. Это вызвало бы беспокойство, но ничего подобного Арен не заметил. Значит, убит был он один. Неужели он один такой дурак, что его смогли убить, что он дал себя убить?! Выходит, что так. А вдруг хотели убить его одного? А смысл? Чем он столь важен, что будет поважнее прочих?

Он сбился со счета, какую трубку набивал. Итак, следуя логике развиваемых предположений, чернокнижники должны были устранить по пути в замок всех защитников. Не факт, что у них получилось бы, но они точно попытались бы. В таком случае однозначно не дошел бы до пункта назначения не только Арен. Это первое. Второе – данный факт точно стал бы всем известен, и вместо веселого застолья были бы спешные приготовления к защите замка, а новоприбывший воин не мог бы этого не заметить. Но ничего подобного не происходило. Значит… Что значит?

Быть может, чернокнижникам вовсе не нужно мешать гостям замка? Может, они просто не могут сами найти и распознать таинственный источник даже с помощью Скрижали Богов, а потому и упустили такую возможность сразу уменьшить численность противника? Вот это уже более похоже на правду. Но почему и кто тогда расправился с Ареном? Почему именно с ним?! А ладно! Пень с ним! Кто угодно и хрен знает зачем мог это сделать! Этот вопрос в конечном счете можно опустить. Важно то, что он теперь должен сделать. Его уверенность в том, что незаконченное дело связано с этим местом, крепла с каждым мгновением.

Арен успокоился. Он просто сидел, скучал и курил. Все было таким же, как раньше, кроме чувств. Было дело, и его исполнение поглощало большую часть бытия, сил, мыслей. А чувства… в конце концов, теперь ничто не отвлекало от главного – работы и дела: ни голод, ни слабость, ни страсть, ничто. Но так было скучнее…

Интересно, никого не волнует, что случится, что будет с тобой после смерти, куда ты попадешь. А если и волнует, то очень скоро все об этом забывают. Деяния – вот что помнят воистину долго, что важно для других, когда тебя не стало. Они переживают нас надолго, они есть продолжение нас, они есть мы. Не бывает бездеятельного человека, любого сознательного существа. В некоторой степени наши дела – это продолжение нашей жизни, мы живы, пока живы они. В таком случае кто-то бессмертен, а кто-то умирает еще живым…

На этой философской нотке Арен и встретил рассвет и пробуждающихся жителей и гостей Кованирунда.

* * *

Солнце, черт его побери, светило во всю силу, да еще и от снега отсвечивало, многократно усиливая свое свечение. И ни одного облачка на небе, готового хотя бы на минуту принести спасение от огненного диска! Арен никогда не думал, что когда-либо будет столь не рад солнцу, но сейчас он проклинал его. Вчера он этого не чувствовал (видимо, был эдакий переходный период), но сегодня день был просто ужасным и полным боли.

Весь люд замка был собран во дворе крепости под ранним солнцем, дабы провести последний инструктаж. Крестьяне и слуги неохотно ждали, переминаясь с ноги на ногу, шлялись по двору, болтали. Лучи что-то оживленно обсуждал с Вернером. Стражники с интересом наблюдали за происходящим с высоты крепостных стен. Дарон, который, как оказалось, был начальником стражи Кованирунда, бегал туда-сюда, расставляя гостей по периметру двора. Боевые маги спокойно ждали, когда начнется мероприятие, иногда обмениваясь между собой короткими репликами. Время от времени колдуны переходили с места на место по указке Дарона. Арен же стоял и терпел паляще жаркие прикосновения лучей солнца, до неприличия сильно щурясь. А еще он старался не разевать рот, дабы никто не увидел его вампирских зубов, да и вообще он охотно держал язык за зубами, как и рекомендовал Вернер.

Дарон наконец закончил расставлять воинов. Бойцы были распределены по группам, и им начали объяснять их боевые задачи. Вообще многие боевые маги полагали, что организацию защиты замка и определение плана действий полностью и всецело предоставят им как специалистам, а потому колдуны слушали наставления с некоторым удивлением. Впрочем, Дарон был одним из них, но вдобавок он был начальником стражи замка и хорошо знал окрестности. Как следствие, все признавали его главенство, ибо он был более всех подготовлен.

Колдуны-воины были поделены на отряды: в двух – по два бойца, в трех – по три. Каждый из них должен был контролировать определенный участок долины, ориентируясь на соответствующие башни замка. Самые опасные участки – западный, северный и юго-западный – контролировали отряды по три бойца. Они были составлены по принципу «маг ближнего боя – маг дальнего боя – целитель». Исключение составлял юго-западный отряд, ибо двое эльфов в посеребренных доспехах, которые, как оказалось, были братьями, наотрез отказались действовать в разных отрядах. Он состоял из двух магов ближнего боя и одного лекаря. Менее опасные направления (южное и юго-восточное) патрулировали отряды по два воина. Принцип их объединения – «воин – стрелок (призыватель или алхимик)».

Логика была такая: в отрядах на опасных направлениях два воина поддерживались лекарями, дабы они могли сдерживать основной напор врага. Отряды на второстепенных участках могли обойтись и без целителей – их задачей было уничтожение тварей тьмы, пробравшихся в долину тайными путями в обход основных отрядов. Также они служили резервом.

Но были еще два аспекта в этой организации отрядов. Во-первых, северному, западному и восточному направлениям соответствовали по одной башне и по одному отряду, а южному – две башни и два отряда. Это объяснялось тем, что южные башни были надвратным барбаканом[2 - Барбакан – надвратное укрепление с башнями в средневековом замке.]. Это направление было дорогой в прочие края Единого Королевства. Как следствие, даже в самом худшем случае его стоило охранять как зеницу ока, связующую с Королем нить. Посему два отряда и контролировали две стороны дороги. Во-вторых, на острие атаки в любом случае оказывался западный отряд, в который, кстати, попал Арен. Впрочем, еще бы он не попал в самое опасное место! Он был одним из лучших, а в одном щекотливом вопросе ему и вовсе не было равных… У него одного было оружие, способное сразить дракона одним ударом, и он один знал секрет этого оружия, ибо был автором этого изобретения.

А пока Дарон повествовал дальше, все тихо и мирно недоумевали – бойцов из двух элитных отрядов времен трехлетней войны перемешали в разных соединениях. Они едва были знакомы, не говоря уже о том, что не умели действовать вместе, как единое целое. А ведь можно было создать отряды по тем же принципам из воинов одних и тех же элитных отрядов, но так эффект был бы намного лучше.

Арен тоже подметил это и продумывал возможные последствия, покуда мучился от прикосновений лучей солнца и успешно пропускал мимо ушей излишне риторическую болтовню невежливого друга. Посему, пока отвратный дневной воздух сотрясался бессмысленными словесами, он решил внимательнее рассмотреть все отряды.

В юго-западном были двое горячих на вид эльфов в посеребренных доспехах и целитель Харн. Первые двое решительно не обращали внимания на своего соратника, когда тот поглядывал на них с непонятной опаской.

Северный отряд выглядел куда более гармонично. В нем были Рейр, Дейра и гномесса-алхимик. Впрочем, первое впечатление могло оказаться обманчивым… Зато с тактической точки зрения его неполноценность была налицо. Рейр – несокрушимый бык, который вечно рвется в атаку, летя на врага со скоростью рыси. Ему в помощь явно был нужен кто-то более быстрый, нежели гномья барышня. В итоге этот отряд был просто обречен на то, что его члены будут действовать сами по себе, что делало их крайне уязвимыми.

Восточный отряд был единственным, состоявшим из бойцов одного королевского элитного соединения. В него входили Вилерик и Тулима. Увы, но в данном случае это было ошибкой, ибо общеизвестно, что гном и ящер вместе – смесь гремучая. Уж лучше бы Дарон соединил в отряде с Вилериком гномессу, а с Рейром и Дейрой – Тулиму. Гномы отлично бы спелись, а дева-ящер прекрасно поспевала бы за Рейром. Эх! Самым удивительным было то, что Дарон такие нюансы знает, но все равно поступает столь неадекватно.

Единственным отрядом, воины которого нашли общий язык, был юго-восточный. В нем были амазонка и Ингли. Да и смотрелись они вместе как лучшие подруги. Обе красивые, страстные, изящные, гордые и ничуть не менее смертоносные. Арен даже знал, какая тема их мгновенно сдружила – презрительно-снисходительное отношение к мужчинам. Лишь единичных особей противоположного пола они считали ровней. Для того чтобы добиться такого статуса в глазах этих дев, мужчинам нужно было быть, наверное, как минимум полубогами. При этой мысли Арен невольно улыбнулся, вспомнив «живую молодость», – он знал, что Ингли к нему относится даже более чем просто хорошо.

Вообще Арена такой тип женщин будоражил больше всего. Необходимость добиться уважения в их глазах заводила и вызывала чуть ли не охотничий азарт, от которого кровь бурлила аж до боли в зубах. Самым обидным было то, что Арен прекрасно понимал, что мог завести с эльфийкой роман. Но это было во время трехлетней войны, до того как соратники разошлись на все четыре стороны. Тогда воин думал, что война – серьезное препятствие для всяких отношений. Сейчас же Арен понимал, что то был единственный и, главное, хороший шанс, который он успешно упустил. Теперь же при виде Ингли не было ни бури эмоций, ни огня в груди, ни зубной боли – ему было все равно.

Тут вампир наконец решил оценить свой отряд. Знакомых лиц в нем не было. Здоровый ящер хмурой наружности внимательно слушал Дарона и явно не хотел контактировать ни с кем из соратников. Девушка в белых одеждах мечтательного вида витала в своих мыслях (или иных мирах), и ей не было никакого дела до бренных материй и их обитателей. Да и сам Арен не лучше! Новоявленный вампир, не желающий вообще ни с кем общаться, дабы не раскрыть себя, немногим отличался от своих «весьма общительных» боевых товарищей. Да уж, четким взаимодействием тут и не пахло.

Солнце стало припекать еще сильнее, и от кожи Арена понеслись ввысь едва уловимые ниточки дыма, пахнущего едко и отвратно. Боль усилилась, и воин вновь проклял все на свете. А тут еще эта чертова теплота с ее покалываниями. Арен обернулся – позади него у крепостной стены стояла та самая служанка, которая показала его комнату ночью. Она приветливо и зазывно улыбнулась, поймав на себе взгляд чародея. Колдун же ничем на это не ответил, он отвернулся и раздраженно закатил глаза. Ему одного солнца хватало по горло, а теперь еще и она. Он готов был просто взять, подойти, закинуть ее на плечо и отнести на другой конец двора, лишь бы от себя подальше. И черт со всеми приличиями!

Дарон тем временем усердно вещал, пытаясь разъяснить всем, что подпускать врагов к стенам замка категорически недопустимо, опасно и непрофессионально. Также он то и дело повторял, почему он останется в крепости, что, честно говоря, мало кого интересовало.

Арен уже мечтал, чтобы отряд покинул крепость. Тогда он скользнет в лесную тень и окажется в недосягаемости для этой странной служанки. «Не медли!» – вдруг донесся неизвестно откуда звонкий девичий голос, отчего Арен вздрогнул и глухо всхлипнул, словно хотел что-то сказать, но не мог. Подобные звуки издают зомби в момент, когда получают приказ от своих хозяев, когда в овощеподобные тела вместе с волей хозяев вливается вся их мощь и живительная сила, заставляя все их существо вздрогнуть и издать этот противоестественный звук.

– Арен?! – обеспокоенно спросил Вернер, и лишь тогда вампир понял, что все произошло именно тогда, когда Дарон закончил свою речь и во дворе повисла чуть ли не гробовая тишина. Теперь же она была именно таковой. Все слышали его, все знали этот треклятый звук и никогда ни с чем другим его не спутали бы, а потому многие уже положили руки на оружие. От него ждали ответа, он должен был объяснить эту странность, но не знал как. «Все, раскусили!» – подумал кровосос. Ненадолго же ему было суждено продлить свое существование.

– А вы разве ничего не чувствуете? – вопросом на вопрос ответил мертвяк. Решение само пришло в голову. На лицах не проронивших ни слова соратников застыло изумление, и Арен понял, что шанс выкрутиться ему все-таки предоставлен. Он взял за руку недоумевающую служанку и резво потащил ее к стоящим посреди двора Вернеру, Лучи и Дарону.

– Достань скрижаль, – потребовал Арен у Лучи.

– Арен?! – еще более строго спросил Вернер. У него в руках заиграли оранжевые и голубые огоньки – он все узнал, увидел зубы вампира. Теперь воину никак не отвертеться!

– Я против них, – оправдывающимся тоном отвечал Арен. Он знал, что это его конец, но, как ни странно, его сейчас это не волновало. Откуда-то из глубины души исходила невнятная уверенность в том, что ему срочно необходимо положить руку девушки на скрижаль, словно от этого зависела судьба мира, а время неумолимо убегало.

– Пожалуйста, достань скрижаль, – все так же жалобно, но теперь с каким-то непонятным, предвещающим угрозу рыком попросил вампир.

Лучи с Вернером переглянулись, и после недолгого раздумья последний кивнул в знак своего согласия. Хозяин замка покопался в своей суме и достал на свет драгоценную пластину, изрезанную затейливыми древними символами. Скрижаль, слегка подрагивая, сияла мягким золотистым светом. Дарон отошел в сторонку.

Арен даже не стал трогать драгоценный артефакт, дабы Лучи и Вернер не опасались за сохранность реликвии. Неупокоенный труп лишь взял руку служанки и прижал ладонью к скрижали. Сияние пластинки дрогнуло, а затем из золотистого превратилось в ослепительно белое. Источник силы нашелся столь быстро, и это не место, не артефакт, это человек! Мертвец отпустил девушку и сделал шаг назад, показывая, что ни она, ни скрижаль ему не нужны. А затем Арен направил свой светящийся красным голодом взор на Вернера, ожидая решения своей участи. Вот только ждал он решения своей судьбы с неким легким чувством радости и спокойствия. Видимо, он сделал то, ради чего восстал из мертвых.

Вернер пожирал взглядом своего ученика. В его взгляде были изумление, страх, смятение и… смесь гордости и восхищения.

Что-то со звоном разбивающегося стекла упало в стороне, раздался стремительный хлопок, мгновенно оглушающий… Гул в ушах… Земля заходила ходуном. Белая вспышка ослепила всех, и наступил момент забытья!

* * *

Арен лежал в снегу. Чувства быстро возвращались, но в искаженном виде: цвета были неправильными, в ушах гудело и звенело. К его удивлению, на землю попадали и все остальные. Кто-то уже вскочил на ноги, а кто-то только приходил в себя.

А кругом царил хаос. Воздух рокотал. Земля дрожала. Небо застилал огненный морок, в котором метались черные тени чертей. Разбрасывая в стороны куски стылой земли и свежий снег, по всему двору вылезали на свет давно почившие мертвецы, побрякивая костьми и изъеденной ржавчиной ритуальной броней. Эти твари быстро заполонили весь двор, разрыв и взъерошив его поверхность, и сразу же накинулись на валявшихся на земле воинов и слуг. От кого-то из зомби остались лишь кости, а кто-то еще не успел расстаться с разлагающейся плотью. Нарезающие над замком круги черти принялись за метавшихся по крепостным стенам стражников, а также резво начали выдергивать бревна из стен твердыни, колошматить копытами крыши донжона и башен, разрушая их и пытаясь поджечь своим огненным существом. Вот и проявило себя проклятие болот!

Арен мгновенно вскочил на ноги и оглянулся, доставая меч из ножен: нечисть яростно накидывалась на едва пришедших в себя стражников, боевых магов, крестьян. Это был конец, Кованирунд уже не отстоять, а служанку – не защитить.

«Ты теряешь время!» – вновь раздался в душе призрачный голос, и Арен решил, что нужно уводить девушку, коли замок пал. Колдун легко отразил атаку тройки зомби, двух из которых разрубил на части, а третьего просто отбросил в сторону. И тут он увидел ее. Служанка сидела на земле, покачивая головой из стороны в сторону и ничего не понимая. Маг подбежал и слегка пошлепал ее по щекам.

– Из замка есть другой выход?! – закричал вампир.

– В зале, за очагом… – отрешенно пробормотала девица.

– Чудненько, – ляпнул Арен и, схватив ее за руку, стремглав потащил за собой в донжон. Он не шел, не бежал, но летел, сметая с дороги своих врагов, покуда разрозненные защитники замка отчаянно пытались защититься от неминуемой смерти, отбить крепость. Девушка едва успевала перебирать ногами, пару раз падала, запутавшись в своем платье, но Арен грубо поднимал ее и вновь тянул за собой. Делал он это грубо не потому, что был бестактен, просто на церемонии, приличия и промедление вообще не было времени.

Арен со своей «пленницей» вбежал в донжон, попав в главный зал, где еще вчера радужно встречали именитых гостей хозяева и жители ныне почти разбитого замка. К удивлению воина, мертвецы вылезали из-под земли даже внутри донжона, выбивая своими мощными лапами напольные доски и бревна. Небольшой отряд стражников спешно окапывался посреди зала, пытаясь организовать хоть какую-то оборону. Они судорожно кидались в зомби стульями, избавляясь тем самым от того, что будет мешаться под ногами; переворачивали и сдвигали столы, создавая баррикады; лишь пара бойцов сражалась как надо – с помощью оружия и щитов (это не значит, что такового не было у их соратников) – с проклятыми отродьями, видимо, отвлекая временно внимание врага от своих товарищей.

Прямо перед носом Арена и девчонки ополченцы опрокинули массивный дубовый хозяйский стол. Воин мгновенно обернулся – за ними несся добрый десяток скелетов и прочих гадов. А со всех сторон в центр зала яростно стремилось еще больше поганцев, и опытному боевому магу что-то подсказывало, что баррикады стражей замка их мало интересовали.

Арен, недолго думая, подхватил свою спутницу на руки и перекинул через препятствие, не сбавляя при этом шага. Благо девчонка приземлилась на ноги и смогла удержать равновесие, а то уж вовсе некрасиво получилось бы. Сам же воин незамедлительно перемахнул через стол следом. Да, а вампирский дух и впрямь делает своего хозяина куда более ловким!

Стражники, как только парочка оказалась за баррикадой, опустили копья. И в этот момент десяток-другой мертвецов налетели на простенькое укрепление. Кто-то сразу наскочил на копье, кто-то перепрыгнул через стол и был встречен добрым ударом щита, кто-то сразил какого-то защитника, кто-то зацепился в прыжке ногами за стол и кубарем повалился на деревянный пол под ноги стражникам, а кто-то и вовсе впустую со всего маху ударился древними костьми о столешницу. В общем, стражи замка и их простенькие укрепления делали свое дело – успешно сдерживали врага.