Князь Владимир

Нас выгнали через Босфо?р-пролив

Прокля?тые роме?йские собаки!

Князь в задумчивости сжимает кулаки, смотрит в пол. Рогнеда снова наполняет чашу и дает ее Владимиру. После чего становится за Владимиром, рядом с ним, положив руку ему на плечо.

Воротислав:

Весь Киев-град встречать героев вышел,

Но плакать стал, как о предательстве услышал.

Погибли наши вои в Византии;

Приня?вши смерть, они теперь в покое;

И все купцы, бояре и живые вои,

Во гневе пребывали да в расстрое.

От той обиды и великой боли

Купцов мы греческих Перуну закололи.

Лишь Федор с сыном волей не пошли,

Так мы их заживо с подворьем всем сожгли!

Владимир:

Вельми? жалею, в Киеве я не был,

Когда вы жечь купцов ромейских стали.

А то б сему тогда случиться не? дал

Ведь не они на бойню посылали,

Ведь не они нарушили уклад,

Ведь не они свои мечи вздымали!

Их смертью не воро?тятся назад

Все те, кого в бою поубивали.

Тудор:

Так что теперь мы будем делать, княже?

Владимир:

Что думаете?

Волчий Хвост:

Будет, как прикажешь!

Владимир:

(отдает чашу Рогнеде)

Следи, чтоб воям, что в походе были,

С клетей боярских щедро заплатили.

И не забыли всех, кого в бою убили,

Чтоб вдовы их за них всё получили!

Воротислав:

Не пожалеем, княже, всем дадим!

Но почему доселе мы молчим?

Вот почему так стало, княже, странно,

Что даже польский или чешский князь

Считается в Виза?нтии на равных,

А варварами о?не кличут нас?

Тудор:

Всё оттого, что это христиане,

Что в Польше, в Чехии уж новый есть закон,

Что в нём равны бояре и крестьяне,

А мы чтим древний родовой поко?н.

Пора сменить их святостью правленья

И миром стать под крестное знаме?нье.

Волчий Хвост: