Знак свыше

– Вот, смотрите! – он указал на коленный сгиб. Егор наклонился и присмотрелся. Со зрением у него проблем не было, но он ничего не мог разглядеть.

– След от инъекции! – заявил авторитетно Жнец. – Возьмите со стола лупу!

И только при помощи увеличительного стекла Егор смог рассмотреть крошечное отверстие, которое оставила тончайшая игла, вторгшаяся в тело Олега Дергушинского.

– И вот это точно след от инъекции? – спросил с некоторым сомнением Егор. – Похоже на комариный укус!

– И этот комариный укус стал причиной летаргического состояния жертвы! – сказал Жнец. – Мне удалось выявить странную субстанцию в его организме. Так бы ее наличие не бросилось в глаза, но я знал, что надо искать. Что это за субстанция, сказать не могу, потому что ранее с ней не сталкивался, однако это некая разновидность нервно-паралитического токсина, при введении которого человек теряет контроль над своим телом.

Егор отшатнулся от стола с мертвым телом.

– Но такое наверняка проституткам недоступно! – заявил он, и Жнец усмехнулся:

– Я того же мнения, уважаемый Егор Антонович! Более всего этот токсин похож на разработку спецслужб, быть может, даже иностранных! Причем место введения токсина выбрано практически идеально. И если бы меня не насторожили кое-какие несостыковки, я бы тоже не обнаружил следа от инъекции.

– Его убили спецслужбы? – спросил Егор. – Где этот Дергушинский работал?

– В Министерстве иностранных дел, – пояснил Жнец.

Егор начал лихорадочно раздумывать. Похоже, Борис Борисович не ошибся – это и в самом деле сенсация! Конечно, работник МИДа – это не любовница олигарха, но тоже неплохо! И что такого мог знать этот Дергушинский, что его ликвидировали?

– У меня имеются свои каналы, – сказал Жнец, – я и попытаюсь разузнать побольше о токсине, который ввели Дергушинскому. Причем я уверен, что делал это профессионал, да и игла была очень тонкая! Это было заказное убийство!

Всю дорогу в редакцию Рыжик размышлял над словами «заказное убийство». Вот ведь класс, не надо ничего выдумывать! И не исключено, что за гибелью Дергушинского скрывался дипломатический скандал! Кто знает, к каким тайнам был приобщен этот гламурный субъект!

Коллеги отправились по домам, отбыл и Федор, заявив, что едет на важную встречу, хотя Егор не сомневался: кузен отправился к любовнице. Но Рыжика снедало любопытство и желание выяснить правду. И сделать на этом шикарную сенсацию!

Уже давно стемнело, а он все сидел в редакции в гордом одиночестве и названивал одному знакомому за другим. И ближе к полуночи Егор был в курсе того, что Олег Валерьевич Дергушинский, выпускник МГИМО, кандидат политологических наук, работал в Департаменте Ближнего Востока и Северной Африки, был разведен и являлся весьма замкнутым субъектом. К тайным сведениям он отношения не имел, однако при желании мог их раздобыть.

Жаль, что он не отвечал за Северную Америку и Канаду! Тогда бы можно было раздуть шпионский скандал. А так – всего лишь Ближний Восток да Северная Африка, регион, может, и с точки зрения геополитики важный, но скучноватый.

Выяснил Егор, что у Дергушинского на днях сгорел автомобиль – кто-то поджег его на МКАДе. Любопытно, но имело ли это отношение к его смерти? Егор разработал восемь основных и девятнадцать второстепенных версий и сам не заметил, как задремал. Пробудился он от женских голосов – в редакцию нагрянули уборщицы.

Егор с большим нетерпением дождался появления главного редактора, своего двоюродного брата, и бросился к тому, втайне надеясь, что Федор будет в восторге от раздобытых им сведений.

Но Крылов только зевнул и заявил, что Егору не следует лезть в дела, его не касающиеся, и потребовал от него передать журналистское расследование и все имеющиеся факты старшему коллеге.

Егор наотрез отказался, и тогда Федор, осерчав, заявил, что тому лучше отправиться в бессрочный отпуск. Егор вышел из кабинета Крылова и сильно хлопнул дверью. И сразу же из редакции поехал домой.

Нет, отдавать свою историю кому-то из опытных борзописцев он не собирался. Это будет его сенсация, его – и ничья больше! Он три раза сбросил звонок Федора и потом получил от него эсэмэску:

«Или ты делаешь, как я скажу, или ты в моей газете больше не работаешь!» Заканчивалось сие грозное послание семью восклицательными знаками. Егор проигнорировал «черную метку» и решил: будь что будет, он продолжит расследование на свой страх и риск, а потом Федор еще сам будет упрашивать его остаться в «Бульвар-Экспрессе», а не уходить в конкурирующее издание.

Обитал Егор в крошечной однокомнатной квартирке в Митине, однако честолюбивый журналист был уверен: скоро у него будет собственный особняк на Рублевке! Надо только довести расследование до конца!

Тут снова пришло послание от Федора, весьма лаконичное, как и предыдущие: «Значит, не работаешь! Ты уволен!»

Он позвонил на работу Борису Борисовичу, и тот поведал о последних событиях:

– Как мне удалось установить, эта субстанция была изобретена в Израиле и используется в основном израильскими спецслужбами, а также американцами и англичанами. Высока вероятность того, что токсин привезли из-за рубежа, но я стараюсь узнать, где его можно достать в России.

Егор попросил Бориса Борисовича связаться с ним, когда ситуация прояснится, и с утроенной силой принялся за изучение образа жизни покойного Олега Дергушинского. Ведь чтобы понять логику его смерти, надо было побольше узнать о его жизни.

Сведений удалось наскрести удивительно мало – мать Дергушинского умерла от рака много лет назад, отец женился на молодой, обзавелся новым потомством и переехал в Питер, с сыном практически не общался.

Сам Дергушинский вел замкнутый образ жизни, друзей у него не имелось, был он человеком надменным, саркастическим, мог быть жестоким. Но ведь не из-за этого же его отправили на тот свет при помощи токсина, используемого спецслужбами!

Оставалась еще бывшая жена Дергушинского, Инна, которая, как выяснилось, являлась пресс-секретарем фармацевтического гиганта «Русский Парацельс». Инна Дергушинская (ее фото Егор нашел в Интернете) была рыжеволосой дамой с тяжелым взглядом и упрямым подбородком, который выдавал в ней властолюбивую натуру. Странно, Олег Дергушинский обладал сходным характером, и как они могли уживаться вместе в течение без малого семи лет?

Егор позвонил в пресс-службу «Русского Парацельса» и, назвав желтое издание (правда, конкурирующее), пожелал услышать госпожу Дергушинскую. После долгих согласований его, наконец, соединили с Инной.

– Чем обязана? – раздался ее резкий голос.

– Госпожа Дергушинская, выражаю вам свои самые искренние соболезнования! – заявил Егор.

Возникла короткая пауза. Похоже, дама не знала о том, что ее бывший супруг скончался. Рыжик поставил Инну об этом в известность. Снова пауза.

– Как это случилось? – спросила она без предисловия. – Несчастный случай?

– Его убили! – решил не щадить ее чувства Егор. – Вам что-то об этом известно?

Инна молчала. И Егор слышал ее учащенное дыхание. Дамочка явно чего-то боялась, но чего именно? Тогда он решил идти ва-банк и протянул:

– Да, Олег умер, но это не значит, что его тайна умерла вместе с ним!

– Что вам известно? – выпалила Инна, и Рыжик чуть не подпрыгнул от радости! Сработало! Почти как в старой байке о том, как некий шутник послал десятку уважаемых и влиятельных горожан анонимное послание, в котором было написано: «Все раскрыто. Спасайтесь бегством!» Самое смешное, что на следующее утро ни одного из столпов общества в городе не было – все они дали деру!

– То, что было известно вашему супругу! И то, что известно и вам самой! – импровизировал на ходу Егор.

– Вы один из Олеговых? Сколько вы хотите? – произнесла требовательно Инна, и Егор сначала не понял, о чем она ведет речь. А потом его осенило: она желает купить его молчание!

– Это разговор особый! – заявил Егор. – Вы пока что помучайтесь, потерзайтесь, я вам еще перезвоню!

И повесил трубку. Надо, чтобы клиент созрел. Вернее, в данном случае – клиентка. Инна что-то скрывала, и эта тайна имела отношение и к ее бывшему супругу. Но что это была за тайна? И что значило выражение «один из Олеговых»? Друзей? Врагов? Сообщников?

Ответ на этот вопрос могла дать либо сама Инна, либо покойный Олег. И тут Егору пришла в голову занятная мысль: сам Олег ничего сообщить ему был явно не в состоянии, разве что при помощи сеанса столоверчения. Значит, надо заставить говорить имеющиеся улики, как это делает Борис Борисович с телом самого Дергушинского.

Оставалось одно – проникнуть в квартиру убитого работника МИДа. Егор не стал откладывать осуществление этого плана, а бросился на кухню, где под старой газовой плитой хранился медный чайник, являвшийся вместилищем разного рода нужных и ненужных инструментов.

В том числе и набора отмычек, который Егор получил в подарок от соседа по даче, где проводил лето в детстве и отрочестве: сосед когда-то был профессиональным домушником, правда, отошедшим от дел. Он долго отнекивался, но в итоге не мог устоять перед пламенными мольбами Егора и научил его нескольким простым, но чрезвычайно эффективным трюкам. Старика Егор время от времени навещал и слушал его рассказы о былых подвигах.

В журналистской профессии умение бесшумно влезать в чужие квартиры было далеко не таким уж ненужным талантом. Егор отправился на дело, не испытывая никаких угрызений совести. Ведь он работал на сенсацию – свою собственную!

Проникнув в подъезд – стоило всего лишь дождаться, когда из него выкатится один из жителей, и прошмыгнуть вовнутрь, – Егор поднялся на последний этаж. Квартира, в которой проживал Дергушинский, была опечатана.

Из рюкзака Олег достал милицейскую фуражку, купленную им на барахолке, нацепил ее на голову и подошел к двери. Потом достал из кармана куртки перчатки и надел их. А затем осторожно поддел пальцем бумажку с печатью и вставил в замочную скважину отмычку.

Дверь поддалась на удивление легко, вот что значит современные замки! Сосед по даче, профессиональный домушник, утверждал, что самые сложные запоры – это прошлых веков. А все новомодные, тем более электронные, ерунда на постном масле.