S-T-I-K-S. Окаянный

– Машина на ходу?

– Там были лекарства?

– Успокоительное, или там, обезболивающее, к примеру?

– Стоп-стоп-стоп, давайте не все стразу, – попросил я. – Что за нездоровый интерес к медицине?

– Нашей подруге очень плохо! – выпалил парень. – Ей срочно нужно в больницу!

– На людей бросается? – наудачу предположил я.

В точку. Парень снова вздрогнул, удивлённо вскинув брови:

– Да! А откуда ты…

«Всё просто! Вы в другом, враждебном мире, под названием Стикс. Что само по себе уже намекает. Здесь каждый вздох может стать последним. Ваша подруга уже стала превращаться в монстра, возможно, и вас скоро ждёт та же участь. Нет, я не псих, ну что вы».

– У неё бешенство, – безапелляционно поставил я «диагноз». – Вы её обездвижили? Она кого-нибудь кусала?

Турист тут же невольно бросил взгляд на своё забинтованное запястье, но спохватился и отрицательно замотал головой.

– Мы её связали, – тихо пояснила простуженная девушка. – Но как она заболела? Её саму ведь точно никто не кусал.

Вот же дитя медийного пространства. Про зомби наверняка целую лекцию прочтёт, а как можно подхватить бешенство в лесу не знает. Для кого я тут стараюсь?

– Это сейчас неважно, – отмахнулся я. – У нас мало времени. Далеко до неё?

– Примерно три часа ходьбы, – ответил парень. – Чувак, мы не можем вернуться с пустыми руками, тут машины часто ходят?

– А ты сам как считаешь? – я кивнул в сторону уходящей под воду дороги.

– Ну да, походу мост смыло…

Деграданс, однако. Мне стоило огромных усилий не застонать от потрясающей сообразительности «горожанина». Однако волею судьбы он оказался куда в лучших условиях, чем я. На моей стороне только частичное понимание ситуации, но что толку от неё, когда внутренности сводит от голода? Вдобавок, мне нужно как можно скорее выяснить, с чем я скоро столкнусь в этом странном мире.

Перерождённые. Буду пока их так называть. До этого мне на глаза попался лишь один экземпляр, который уже успел довольно заметно измениться, но что этому предшествует? С чего начинается процесс? Раз моё излечение напрямую зависит от удачной охоты на них, то неплохо бы узнать как можно больше. А тут как в зоопарке – наблюдай, без риска быть съеденным.

Значит, придётся подыграть ребятам, каким бы идиотизмом это не казалось со стороны. Попутно нужно исподволь приглядывать за ними – вдруг они тоже неиммунные, и в любой момент решат впиться в меня зубами. Как вообще это понять?

– Лекарства из «скорой» у меня с собой, – я поднял сумку, лежащую за стволом, и перекинул ремень через плечо. – Там всё, что нужно вашей подруге, и даже больше. Мне в качестве благодарности вполне сойдет кое-какая одежда и еда, а потом вместе придумаем, как быть дальше. Договорились?

– Конечно! – обрадовался турист. – Спасибо тебе, чувак! Ты, наверное, голодный? Мы с собой немного прихватили, остальное в лагере. Пойдём!

На первом же километре я с лёгким сердцем вручил ему сумку, и в качестве ответного жеста доброй воли, взамен энергетических батончиков, выдал девушке таблетки от горла. Вроде бы ей даже помогло, хотя скорость нашей группы продолжила зависеть именно от неё. По-хорошему, ей бы сейчас водки с малиновым вареньем, да хорошенько пропотеть под одеялом, но девчонка мужественно держалась, практически не жалуясь на самочувствие. Только вот идти достаточно быстро уже не могла. И какого лешего, спрашивается, она в таком состоянии решила покинуть лагерь? Испугалась подруги?

Так, а они её достаточно крепко связали?

Скальпель, кстати, я предусмотрительно зафиксировал чуть выше запястья при помощи парочки обычных медицинских резинок, но торопящийся парень даже не удосужился проверить, есть ли у непонятного мужика в больничной пижаме при себе оружие. Повезло ему, что я не какой-нибудь маньяк-потрошитель. Что-то мне подсказывает, что люди с таким отношением к собственной безопасности долго здесь не живут.

В пути разговаривать особо было некогда – силы хоть и вернулись после сладостей, но турист неумолимо гнал нас вперёд без привалов. Лишь черепашья скорость девушки спасла меня от позорного отставания.

По пути встретилась ещё одна Граница, на этот раз без каких-то радикальных перемен. Просто после очередного оврага резко сменился породный состав древостоя, другой человек и внимания бы не обратил. Только что мы пробирались по пожелтевшей березовой рощице с небольшой примесью ели, как вдруг оказались в самом настоящем сосновом бору. Такого беспредела я даже в искусственном лесопитомнике не встречал.

Пока природа этого явления была мне не ясна, но это определённо какая-то важная особенность этого мира. Знать бы, что это такое…

Сейчас же пришлось её отнести в список к другим странностям.

Я невольно напрягся, но никаких невидимых барьеров при пересечении оврага не обнаружилось, даже температура воздуха осталась прежней, хотя все мои внутренние ощущения твердили одно – это другой лес! Вот как такое возможно?

Решив, что информация мне сейчас всё же важнее воздуха, я осторожно поинтересовался о вонючем тумане.

Оказалось, да – встречался, только неопытные «горожане» в количестве четырёх человек приняли его за дым от лесного пожара, и в панике ломанулись с насиженного места не разбирая дороги. По всему выходило, что сюда они попали вчера утром, и весь световой день бродили по хребтам в поисках знакомых ориентиров. Устав, решили встать лагерем у небольшого озерца, а ночью одна из девочек ушла в дикий неадекват и была спелената подручными средствами. Сейчас её охранял четвертый попаданец, в темноте неудачно подвернувший ногу.

Дальнейшие расспросы пришлось прекратить, так как извилистая тропа, по которой мы шли к озеру, резко пошла вверх, виляя меж крупных камней. Судя по её состоянию, этот водопой пользовался большой популярностью у здешних животных. Интересно, а как у перерождённых с балансом жидкости в организме?

За обдумыванием этого вопроса и прошёл остаток пути. Подъём, наконец, закончился, и сквозь тёмные стволы сосен заблестела водная гладь, зажатая меж двух вытянутых сопок. Как у большинства горных озёр, площадь водоёма была не впечатляющая, но места вполне хватало, чтоб спокойно разметить здесь пару сотен туристов, да так, чтоб они не попадались на глаза друг другу. Поэтому нет ничего удивительного, что наш горе-проводник немного заплутал, и нам пришлось сделать приличный крюк вдоль каменистого берега. Слава богу, хоть озеро оказалось на месте, а остальное – дело нехитрое.

К временной стоянке вышли примерно через полчаса. «Горожанин» пытался было вырваться вперёд, чтоб разведать дорогу, но каждый раз убавлял скорость – видимо боялся оставлять нас одних. Тем более, девчонке становилось всё хуже, ей срочно требовался покой и горячий бульон со жменькой таблеток вприкуску. Поэтому к ярким двухместным палаткам мы подошли практически рука об руку, поддерживая бедняжку с обеих сторон.

В лагере царила гробовая тишина. Костер, разведённый накануне в щели между камнями, судя по состоянию углей, давно погас. Рядышком обнаружился задремавший турист в ярко-зелёной куртке, заворочавшийся при нашем появлении. Идеальный сторож, что тут скажешь.

– Эй, ну ты нашел время спать! – возмутился наш провожатый, подбежав к сонному другу и принявшись его тормошить. – Чё, как она? Ты проверял?

Тот кое-как поднялся на ноги, и я понял – что-то с ним не так. Не бывает у здорового человека такого землистого цвета лица, да и чёрных зрачков во всё глазное яблоко тоже. Похоже, он явно устал ждать подмоги.

– Назад, придурок! – рявкнул я, вырывая скальпель из резинок.

По полянке разнеслось знакомое низкочастотное урчание, похожее на сдавленный рык. Так среагировал на людей Крепыш, перед тем как его подстрелили. Причём звук от парня шёл на вдохе, а не как обычно – на выдохе. Такое, скорее, для кошачьих характерно, но никак не для людей.

Откуда-то сбоку кто-то подхватил угрожающее урчание, и на полянке стало совсем уж неуютно.

Правильно истолковав ситуацию, парень дёрнулся было обратно, но переродившийся успел схватить его за грудки, и в следующий миг впился зубами в неприкрытый бородой участок шеи.

От дикого вопля наверняка эхо загуляло по сопкам, брызнула кровь. До них мне было всего несколько метров, которые в былые времена я преодолел бы одним рывком, но сейчас…

Ковыляй потихонечку – вот наш главный девиз.

Страх и боль придали силы туристу, и он смог оторвать от себя упыря как раз в тот момент, когда я с ними поравнялся. Как по мне – сомнительное достижение, потому что рваная рана стала только больше. Перерождённый потерял равновесие и завалился набок, а побледневший парень отскочил назад, зажимая рукой кровоточащую шею. Всё, это уже не боец, лишь бы жив остался. Его бы топорик мне…

Но времени для смены оружия не оставалось – начинающий монстр довольно резво поднимался на ноги, а там уже и до следующей порванной глотки недалеко. Моей.

– Лучше лежи, падла! – посоветовал я и, схватив рукоять обеими руками, ткнул скальпелем прямо в тёмный глаз.

Естественно – не попал. Но к счастью, лезвие, пробороздив скулу, всё же съехало в глазницу. На ладони брызнуло горячим, но упыря это нисколько не смутило, с тем же успехом я мог его и ладошкой по щеке потрепать. Раззявив окровавленный рот, он схватился за куртку и потянул меня на себя. Знакомая тактика. Я и до этого на ногах твёрдо не стоял, а так контроль над равновесием потерял окончательно, и мы дружно рухнули на землю.

Одно хорошо – после падения я оказался сверху. Лично мне так привычней, да и гораздо удобней, кто бы что ни говорил. Скальпель так и остался торчать в глазнице, упершись во что-то, пришлось снова браться за рукоять, но уже одной рукой. Второй, согнутой в локте, я прижал шею перерождённого к земле, не давая ему поднять голову и впиться мне в лицо. Из раззявленной пасти бывшего туриста тянуло гнилью, зубы клацали так, что хрустела эмаль, но ничего он в своём невыгодном положении сделать не мог. Лишь негодующе урчал и всё крепче сжимал в страстных объятьях, что было мне только на руку. Плевать, как это могло выглядеть со стороны.

Я навалился на рукоять всем своим тщедушным телом и тоже зарычал, понимая, что ещё чуть-чуть, и больше не смогу удерживать голодного упыря. В глазнице, наконец, отчетливо хрустнуло, и рукоять ухнула куда-то в глубины черепа. Крепкий металл попался, спасибо отечественной медицине, кланяюсь в пояс, не сломалось ничего.