Малахит

– Дракон, которого ты слепила на панно?

– Именно.

– Насколько я в теме твоей работы, панно – это что-то плоское?

– Да, обычно это изображение на стене. Дракон будет немного выступать из плоскости.

– Ага, тогда я правильно понимаю! Это будет рельеф! А с чего ты решила, что он против?

– Сперва он рычал на меня. Говорил «нельзя». «Больно» говорил. А потом вообще исчез.

– Исчез? С панно?

– Да! Я хотела срезать голову стеком, но фон оказался пуст. Просто большая глиняная пластина. Исчезла не только голова, но и тело с лапами. Весь дракон.

– Ээээ… – Аня впервые, как мне кажется, замялась, подбирая слова и формулируя фразы. Итогом стал глупый вопрос: – Ты уверена?

– Да, уверена, – отчеканила я каждое слово.

– Извини.... Я растерялась. Могу подъехать, куда скажешь. Ты в мастерской?

– Нет, дома.

– Жди, скоро буду!

Через пятнадцать минут я открывала входную дверь подруге.

Заварив чай, мы расположились на кухне.

– Можно, я открою занавески? – спросила Аня.

Насупившись, я ответила:

– Открой.

Дневной свет проник в мрачную, редко убираемую кухню. Я неприязненно и мрачно посмотрела на улицу через окно. Там нескончаемым потоком ехали автомобили и шли люди. Одни несли грязь, другие – мрачные мысли. Жизнь на первом этаже безмерно тяготила. Я чувствовала себя весьма уязвимой из-за этого.

Разлив чай по чашкам, Аня села напротив и спросила:

– Так куда же делся дракон?

– А ведь и правда… – задумалась я над вопросом.

Аня крепко держала в руках свою чашку, поглаживая её большими пальцами. Внимательно разглядывая моё осунувшееся лицо, видимо, крутила в голове несколько вопросов.

– Как давно ты видела его? – наконец решилась гостья.

– Дракона? Сегодня утром, на панно…

– Егора.

– А. Давно. С месяц назад, наверное.

– Не хочешь увидеться, поговорить?

– Вообще нет! – отрезала я, подтвердив слова резким движением головы.

Помолчав, Аня задала ещё вопрос:

– Уверена?

– Да, – сказала я очень тихо. Посидев понуро около минуты, продолжила: – После того, что он сделал…

– Я не до конца уверена, что…

– Что я говорю правду? Что я не сошла с ума? Что он чуть не ударил меня? – мой голос становился резче и громче с каждым вопросом, постепенно переставая принадлежать мне.

– Но вы же были такой чудесной парой…

– В течение десяти с лишним лет! – дополнила я известную всем «истину».

Аня замолчала, сделав глоток чая.

– Как он мог… Как я так ошиблась… – прошептала я.

Аня молча подошла и обняла меня. Крепко вцепившись в её руки, не сдержавшись, я разрыдалась. Гладя меня по голове, Аня смахивала свои и мои слёзы.

Примерно через час мы уже варили суп: чистили картошку, морковку, лук. На плите бойко закипал куриный бульон. Я суетилась и доставала всё новые и новые специи.

– Как думаешь, эти добавить? А вот эту? А куркуму? Может, карри?

Аня радовалась такой смене настроения и улыбалась в ответ. Приготовив суп, мы поужинали.

– Было очень вкусно, спасибо! – гостья отнесла пиалу в мойку. – Мне пора забирать детей из школы. Тебя можно оставить одну?

–Да, вполне! – весьма жизнерадостно ответила я.

– Хорошо, я пошла. Звони в любое время, подруга! – Аня выпорхнула из квартиры, звонко чмокнув меня на прощание в щёку.

Я видела сквозь щель во вновь задёрнутых шторах, как она прошла мимо моих окон, бросив на них печальный, сочувствующий взор.

– Просыпайся, солнышко. Хватит спать, дел полно! – услышала я сквозь сон. В голове возник образ Егора, присевшего на край кровати. Он смотрел на меня с нежностью. Потом вдруг сдвинул брови и прорычал: – Вставай, говорю!

Я резко проснулась, дёрнувшись, как от удара током, и спрыгнула с постели. Оказавшись на полу, осмотрелась: в комнате никого не было. Едва успокоила дыхание и сердцебиение.

Не открывая штор, позавтракала чашкой кофе и горсткой кешью, вышла из дома.

На улице было темно. Сев в машину и заведя двигатель, я обратила внимание на время, указанное на приборной панели – 6:45.