Блудливая муза

А в руках не гвоздищи, и прическа – не терний!

Замирая от страха, или от страсти,

Ожиданье замаха разрывает на части.

Убийство убийству всегда будет ро?зно,

Каждый себе оправданье найдет!

И «тварь дрожащая» выглядит грозно,

Хотя и про него есть анекдот!

Страшно не сдохнуть, а страшно любить,

Вырывая себе же кишки!

Разгрызая в крошку гранит,

И пряча от близких подальше грешки…

Дверцу откроем? Или вновь страшно?

Насладимся покоем в окровавленной каше?

Помечтаем о лете, о тёплой весне,

О жёлтом браслете у Любви на ноге.

Или забыться в тяжелых раздумьях,

Когда и напиться в объятьях горгульи…

А лучше уйти, и не думать о смерти,

Мы ведь с тобою только лишь дети…

А дети все дверцы сумеют открыть,

Особенно те, что на засове.

Дети умеют прощать и любить!

Дети умеют не хмурить брови!

Мы же мутантами стали Любви,

Умеем лишь врать, что всё – хорошо.

Летит в глаза пыль твоему визави,

И оба вы знаете – преданье свежо…

Короткометражная жизнь

Кадр за кадром исчезнут в пучине

Чёрных и белых, и серых дней.

Серое ты освещаешь лучиной,

А чёрное хочешь сделать белей.

Молочные реки, кофейный рассвет,

Кем-то другим твой реквием спет.

Короткометражки – наша судьба.

В короткометражках – ты, он или я.

Короткометражной будет любовь:

Кресло к просмотру себе приготовь.

Плёнки в бобинах намотаны туго,

Год до проявки лежат в кладовой.

Молча касаются руки друг друга,

Но им оттуда нельзя ни ногой.

Зефирное утро, какао зари,

Нельзя заключить со смертью пари.

Короткометражки – кто режиссёр?

Актрисы все там носят шиньон.

Короткометражкой становится жизнь

Из отпеваний, заупокойных и тризн.

Последний просмотр – фильм так себе…

Идет очень долго – несколько лет.