Штормовой ветер

Из ближайшей конюшни повалил густой дым и языки пламени, слабо заметные в солнечный день, жадно пробуют на вкус стропила. Два факела выбивают окна следующего дома. Сжечь все дотла легче и привычнее, чем кого-то искать.

Односельчане не пытаются даже тушить пожар, а бегут прочь, похватав скарб, который поместился в руки.

– Хватит! Если увижу хоть один факел, засуну его так глубоко, что ни сможете достать! – взревел капитан, останавливая солдат, которые начали мародерствовать.

Напуганные и загнанные жители Шеневок сбиваются в кучку. Двое одноглазых по очереди тащат людей на допрос. Кто-то слышал, вернулась больная внучка к старухе Веллине, а так в округе все свои давно живут.

– Где найти эту Веллину? – вождю нужна именно эта внучка.

– На остгове. Там за лесом, – гнусавит мужик с разбитым носом, махнув рукой на восток.

– Шрам возьми сквод и быстрее туда. Она нужна живой, – ошибки быть не может, жрица могла укрыться только там. До вечера он управится и привезет ее как трофей Ардасу. Теперь место в команде ему уготовано.

Циклопы шеренгой бегут на вершину холма, над которой возвышаются размашистые кроны деревьев.

Дескерри пришпорил коня, как только стены Тесгарда остались позади. Ветер приятно охлаждает лицо, высушивая крупный бисер пота. Спрятанная под просторной мантией судьи, маска обожгла грудь, словно раскаленная сковорода с печи. Пустынная в полдень дорога стелется под копыта Скромняги. Справа в тени дубов разлеглись пастухи, приготовив снедь к обеду. По левую руку золотыми волнами колышется море пшеницы.

Давно забытое чувство тревоги с самого утра, словно холодная мерзкая змея кольцами сжимает сердце.

Ужин в купеческом маноре поможет развеять тревоги. Купец ещё тот пройдоха, но вино, пиво и все, что дурманит голову у него отменное. По вечерам в особняке собирается знать и красавицы слетаются, словно мухи на мед. Эдис каждый день приглашает друга к знакомым дамам или в таверну, чтоб Линч наконец забыл о супружеской жизни с Селеной. Только рыжий не знает, куда делась жена и почему он вспоминает ее в кошмарах.

Доехав до перекрестка, погруженный в противоречивые мысли, он едва не проскочил дорогу к дому. Главный тракт ведет к деревне, над крышами которой к небу тянется густой дым.

«Неужели пожар? Да какая разница, мне к Веллине надо», – палач поворачивает скакуна в нужную сторону и в топоте копыт утонули редкие звуки боя.

Его дедушка с бабушкой построили имение в дали от Шеневок, а сад разбили на самой границе с лесом. Родители тут жили вместе всю жизнь, а вот Линч решил снискать богатства и славы в рядах королевской армии.

Дорога ползет по склону к вершине. Скромняга фыркает, сбавляя темп. Хозяин сегодня гонит его, как будто сама смерть висит у них на хвосте.

С пригорка виден лишь подавшийся к дороге сосновый бор. В просветах раскинувшихся веток едва заметна крыша. Дощатый забор в человеческий рост выкрашен зеленой краской и сливается с лесом. Дед очень любил этот край, но кругом луга да степь. Долгие годы он сосны высаживал, и на закате лет имение укрылось за частоколом деревьев.