Рассказы в тишине. Жизнь и Смерть

– Всему виной иной Всадник – Голод. Солдат забрёл в дом в поисках пищи, и даже крохотный кусок хлеба замутил его рассудок, что он, не раздумывая, застрелил несчастного Петровича.

– Но ведь хлеб-то был поражён чёрной плесенью. Неужели у солдата был настолько замутнён рассудок? – поинтересовался человек.

– А вот тут-то мы как раз пришли к тому месту, где ввязался мой Хозяин, – начал рассказывать Жнец. – Как я уже говорил ранее, Смерть не собирался в этот день забирать Петровича. Ему было жалко его, или же наоборот, он хотел его наказать долгой жизнью за то, что они с мёртвой женой его обманули. Но вмешался Голод, который заставил солдата, прошу прощения за тавтологию, голодать. Солдат убил старика, что не понравилось Смерти. И в тот самый момент, когда солдат поднёс хлеб ко рту, Хозяин заразил его чёрной плесенью. В общем-то, он почти не заметил, что съел отравленный хлеб, но плесень поразила его желудок, кровь и стала распространяться по телу настолько быстро, что солдат не выдержал и умер на следующий день.

– Получается, что солдата убил Смерть? – спросил человек.

– Смерть его не убил, а наказал! – ответил Жнец и, подняв указательный палец вверх, произнёс:

– Прошу больше не выражаться так о моём Хозяине. Смерть не может быть убийцей!

– Я прошу прощения! – начал извиняться человек. – Такое больше не повторится. Но позвольте ещё один вопрос?

Жнец кивнул.

– Скажите, а Смерть наказал Голод за то, что тот вмешался?

– Хоть Смерть и является самым сильным среди Всадников, но они все имеют равную власть, и поэтому Хозяин не стал наказывать Голод, а лишь высказал ему недовольство. Тот в ответ пообещал больше не вмешиваться! – Жнец слегка засмеялся на последних словах.

– Что вас так рассмешило? – поинтересовался человек.

– Я не могу вам рассказать, – ответил Жнец. – Не думаю, что Смерть одобрит мои излишние разговоры.

– Я вас прекрасно понимаю, – закивал головой человек. – Сам не люблю, когда обо мне говорят за спиной.

– Хорошо! – кивнул Жнец. – А сейчас я предлагаю вам послушать следующую историю. Она поведает о человеке, который, замечу, по его мнению, попал в безвыходную ситуацию…

– И что же с ним приключилось? – спросил человек. – Он тоже умер?

– Давайте не будем забегать вперёд, – предложил Жнец. – В конце рассказа я дам вам поразмышлять о том, что с ним стало, а пока предлагаю вам успокоиться и всё же выслушать мой рассказ.

– С превеликим удовольствием! – улыбнулся человек и стал слушать новую историю Жнеца.

Пустота

Пустота.

Тишина.

Никого.

Он сидел один в квартире, на кухне со старыми обоями и пил горькую водку. Она не обжигала его горло, как бывало ранее, а словно живая вода заполняла его нутро.

Словно живая вода? Живая ли?

В его сердце пустота.

В его доме тишина.

Никого.

Жена его бросила. Бросила ещё вчера и уже не вернется. Нашла себе другого, более перспективного по её словам. А он? Он просто пьяница, не способный заработать на новую шубу, сапоги, на поездку за границу. Он ничего не видит, кроме своей водки, которая, кстати, закончилась.

В его бутылке пустота.

В его мобильном тишина.

В его мыслях никого.

Он не знал, как унять непроходящую боль. Да, сейчас он встанет, оденется и выйдет на улицу, на мороз. Он постоит у подъезда, покурит. А дальше что? А дальше он снова пойдет и купит водки, затем вернется домой и всё повторится вновь.

Но… в его кармане пустота.

За окном тишина.

Никого.

Сигареты все же нашлись. Он пошёл было одеваться, чтобы выйти на улицу покурить, ведь жена ругается, когда он делает это дома, но тут же вспомнил, что теперь вместо жены – пустота. Вместо брани – тишина. В доме, кроме него – никого.

Закурил. Затем ещё и ещё, пока не выкурил всю пачку. Раскашлялся до того, что от напряжения вздулись вены на висках, а в голову ударила кровь. Начал стучать себя по груди, стараясь облегчить боль в лёгких. Ну вот, кажется, лишний дым вышел.

В его лёгких пустота.

В его горле тишина.

Рядом, все также никого.

Немного посидев в тишине, он завыл, не представляя, как дальше жить. Он остался совсем один. Жена бросила. Детей никогда не было. Родители умерли. Среди тех, кого он называл друзьями, одна лишь пьянь. Впрочем, как и он сам.

Ведь должно же быть какое-то средство, которое поможет?

Он вспомнил о нём. Это средство лежит в нижнем ящике комода, в деревянной коробке, замотанное тканью.

Он поднялся.

В его голове пустота.

В его ушах тишина.

В сердце давно уже никого.

Он подошёл к комоду. Выдвинул ящик. Вынул коробку. Трясущимися руками взял то, что замотано в тряпку. Развернул. Руки затряслись ещё сильнее.

«Будь сильным! – подумал он. – Раз решился, так действуй!»

Дрожь в руках утихла.

Он решился…