Не открывай! Мистический детектив и рассказы

– Задержимся».

Робко открыв двери, в кабинет вошла миловидная женщина небольшого роста.

– Вызывали, Эдуард Семёнович?

– Женечка, ну что ты такая скромная. Я соскучился, а ты так усердно работаешь, что я и на экране не успеваю на тебя налюбоваться. Закрой дверь и иди ко мне скорей.

«– Женя?

– Вы с ней знакомы, Михаил Павлович?

– Моя бывшая жена, но я её десять лет не видел… Вот так встреча.

– Не всё так случайно, как мне кажется. Зачем ей этот хмырь?

– Одна ребёнка растила, и мама у неё умерла.

– А!»

До клиники передвигались молча, не замечаемые живыми людьми, как те не замечают воздуха или лёгкого ветерка.

Уже открывая дверцу своей машины, Мария замерла и о чём-то задумалась. Без труда проникая в салон, духи ждали, когда женщина отправится домой. Два бывших человека расположились на заднем сидении, не ощущая ни мягкость кресел, ни их формы. Разговаривать им не хотелось – всё-таки мысли даны любой душе, а не только обречённой в тело. Но поехала Маша не к себе домой, а свернула с главной дороги и направилась к окраине города.

«– Э, куда это она?

– Куда хочет, возможно в гости. Михаил Павлович, мой дом тоже в этом районе находится. А вот и он. Не может быть!

– Это ваши хоромы?

– Мои. И, кажется, я знаю, зачем она сюда приехала.

– Зачем?

– А вот сейчас сами и увидите».

Мария, явно не в первый раз, открыла калитку своим ключом, а затем и двери коттеджа. Перед тем как зайти в дом, женщина оглянулась, так и не заметив двух её сопровождающих.

Несмотря на богатство убранства, в доме явно никто не жил и толстый слой пыли накрывал резные шкафы и каминную стойку. Но в гостиной Маша не задержалась, только положила ключи на стол. Она поднялась на второй этаж по изящной лестнице и прошла в одну из спален. В комнате, выдержанной в агрессивных тонах, в дальнем углу стояла странной формы этажерка. На одной из верхних полочек находилась чёрная деревянная коробка. Маша подошла именно к ней, открыла дверку коробки, и в лучах заходящего солнца блеснул корпус металлического сейфа.

Но гостья сначала присела на кровать, обхватила голову руками и принялась раскачиваться.

«– Это она так думает? – Михаил Павлович летал вокруг Маши, пытаясь прикоснуться, но она не меняла позы.

– Ольга Захаровна, вы никого здесь не спасёте, нас сдует в любую минуту.

– Вы не понимаете, это моя вина, что она здесь. Когда меня в операционную везли, я ей сказал, что если она меня спасёт, то я отдам ей все свои деньги. И я же сообщила, что деньги эти лежат в этом сейфе, а ключи от дома в моей сумочке. Код я не говорила, не успела. Надеюсь очень скоро дом перейдёт в собственность моей сестры и мамы.

– У вас есть мама?

– Есть у меня мама, есть.

– И какой код? Мне сказать можно, вот если бы я был живой…

– Вы мёртвый, Михаил Павлович, вы мёртвый. 4494 – код. Она никогда не догадается, никто не догадается.

– И в чём подвох?

– Ни в чём, самый счастливый день моей жизни. Я в детстве плаванием занималась, любила побеждать. Когда городские соревнования выиграла, должна была на всероссийские поехать. И случилось это четвёртого апреля девяносто четвёртого года.

– Поздравляю.

– Не надо издеваться. Следующий день стал для меня роковым, тогда я всех и прокляла.

– Сломали ногу?

– Хуже. Бедно мы жили, мать нас одна растила. Она мне сказала, что денег на поездку у неё нет, а ехать надо было за свой счёт. А сестре на новые туфли она денег нашла, вот я их и прокляла. Так и сказала – сама заработаю кучу денег и ни копейки никому не дам. И ведь не давала, матери совсем не помогала. Да и к сестре приезжала только на день рождения Игорька. Теперь вот Маша чужие деньги украсть хочет, а ей этого делать нельзя. Нельзя ей, понимаете.

– Что уж там, понятно. Но сделать-то ничего невозможно, уважаемая. Я жену с маленьким ребёнком бросил, денег вообще не давал, да и после меня им ничего не осталось. Теперь получается если ваш зять бросит вашу сестру, то ваше богатство достанется моей жене. Вот такая интересная справедливость».

Маша приподнялась с кровати и подошла к сейфу. Кнопки электронного замка она набирала нервно, без всякой надежды на успех. Сейф сохранял безмолвие, и только дух хозяйки метался по своей бывшей спальне.

Глава 3. Не открывай!

Дух Ольги сливался с телом Маши, пытаясь отодвинуть её от сейфа.

«– Не открывай! Не открывай, Машенька. Тебе не нужны эти деньги, этот дом, эти чёртовы богатства. Уходи отсюда, лечи людей. Уходи.

– Ольга Захаровна не мучайтесь. Всё равно не откроет, не догадается.

– А вдруг случайно получится. Сами знаете, как рок порой стрелки сводит.

– Уже маятник запущен. Если есть кому её душу сберечь, то помогут.

– А мы, значит, в Ангелы-Хранители не годимся?

– Годились бы, тогда бы она смогла нас услышать. Нам до Ангелов…

– Точно, надо Ангелов искать.

– Не у всех они есть. Где они, что-то не видно.

– Как знать, может нам их видеть не дано, а слышать получится.

– Как это? Музыки я тоже не слышу. Тишина».

Тем временем, Маша перебрала уже множество вариантов цифр, но сейф не поддавался. Женщина вернулась на кровать и упала вниз лицом на покрывало, громко рыдая.

«-Вот, это уже лучше. Поплачь и успокойся. Поплакать всегда полезно. Я после той ночи, когда узнала, что не поеду на соревнования, никогда не плакала. А надо было плакать, надо. Плакать, значит быть человеком. Вы часто плакали, Михаил Павлович?