Все только начинается

Мистресс Дэклер поняла ее по-своему:

– Да, мы еще помним. Враг оккупировал острова и перешеек, Лонто-хейм попал в окружение. В Нестре-дуне жило несколько офицеров противника. Говорят, Нестееры сотрудничали с нагами, но люди могут и приврать. В любом случае, вам нужно найти для себя занятие, более соответствующее вашему статусу, Анна. Ремесло – это не ваше. Статус – на первом месте, – серьезно подчеркнула Дафна. – Не скрою, некоторые напыщенные мистресс в клубе будут прежде всего видеть в вас отказную жену, но вы из хорошей старинной семьи, помните об этом. Не обращайте внимания на пересуды. Держите голову высоко.

– Этому меня не учить не надо, – скрывая обиду, пробормотала Аня.

Она-то думала, что ее обширные знания и умения из более технологичного мира обеспечат мало-мальский доход. Но, возможно, Дафна права? Если в местном обществе царит строгая иерархия, поймут ли в нем аристократку, занявшуюся ручным трудом?

Аня проглотила чувство уязвленной гордости и задумалась. Что она умеет? Вышивать крестиком? Варить мыло? Готовить? Здесь по телевидению показывают отличные кулинарные шоу, и некоторые блюда дадут фору Аниной копилке рецептов. А все эти магические штучки в супермаркете! Куда до них натуральной косметике на кефире и травах. Разве что открыть чайную и подавать шиповниковый чай. Но в городе на каждом углу по кафе или закусочной.

– Что даст мне ваш клуб? – в лоб спросила Аня.

– Общество. Ориентиры. Знания, – не задумываясь, ответила мистресс Дэклер. – Вы еще очень молоды, Анна. Вам нужно закрепиться и встать на ноги. Жизнь подскажет решения, только если вы поймете, из чего выбирать. Помимо всего прочего, ваш сын сможет расти рядом с уважаемой матерью. Годы летят быстро. Не успеете оглянуться, как он пойдет в школу. Прошли времена, когда на неодаренных ставилось клеймо изгоев. Однако деньги и положение в обществе ценятся по-прежнему.

Дафна практически озвучила мысли Ани. Мистресс Дэклер испытвающе посмотрела ей в глаза и, видимо, разглядела там понимание.

– Я хорошо печатаю и стенографирую, – выдавила Анна.

– Вот и славно! – Дафна Дэклер просияла и принялась натягивать тонкие белые перчатки на холеные руки. – Для начала мы поручим вам вести протокол заседаний. Я буду вам платить из личных средств, небольшую сумму, но заседаем мы довольно часто. О, забудьте о скромности, я довольно богата.

– И все это ради пополнения клуба?

– Разумеется. Вы молоды, обаятельны и красивы, вы разбавите «старушечье болото», как называет нас жена мэра мистресс Тилла. Мы нужны вам, а вы – нам. Встретимся во второй день седмицы, в пять, в нашем офисе над магазином игрушек. Можете немного опоздать, пунктуальность – для мужчин, а светским дамам идет легкая рассеянность.

Глава 8

Через несколько дней, во время планового осмотра Эйджи, доктор Дэклер встретил Анну с повышенным энтузиазмом. Его добродушная физиономия сияла от счастья.

Анна даже слегка прониклась тем, как немолодой врач переживал за дела своей жены. Тут же раскрылся мотив мистресс Дэклер, и Аня поняла, зачем ее так активно затягивали в клуб.

– Пожилые дамы, – бубнил врач, – воспринимают наше городское женское сообщество как клуб по интересам. Молодые ленятся. Вся работа целиком и полностью на плечах Дафны. Жене нужны надежные помощники. А ведь скоро выборы! Мистресс Тилла Эглад претендует на пост председательницы клуба. Если Дафна потеряет место, все ее усилия пойдут прахом.

«И тут борьба за власть», – подумала Аня.

– Жена мэра… – мейст Дэклер покачал головой. – Ей бы разобраться со своими проблемами. Ее пасынок опять устроил незаконные гонки на серпантине. Держу пари, вся эта золотая молодежь принимает ужасные препараты, о которых пишут в криминальных хрониках. Иначе как бы они так смело разъезжали над обрывом! Ужасно! Кто-то мог пострадать и даже погибнуть! Конечно, господин Эглад замял ситуацию. Не в первый раз. Мы такими не будем, да? – доктор наклонился над Эйджи и почесал ему животик. – Мы вырастим чудесным молодым человеком, настоящим красавцем и спортсменом. Ваш сынок отлично развивается, мистресс Триеер! Такой любознательный малыш!

Эйджи ответил врачу радостной улыбкой.

– Скажите, – спросила Анна господина Дэклера, когда тот сел за заполнение медицинской карты ребенка. – Если у человека с простреленным позвоночником болят ноги, говорит ли это о целостности нервов. Возможно, еще есть надежда на излечение?

Доктор покачал головой:

– Вы о Люке? Эти боли – полная загадка. По сути, быть их не должно. Люк не может ничего чувствовать. Фантомные ощущения, скорее всего. Парню нужно масштабное дорогое исследование в столице. И даже оно не гарантирует излечения. Никому не говорите, что это сказал вам я, – врач понизил голос, – но тут может помочь лишь альвийская медицина.

– Альвийская?

В голове всплыла страница из энциклопедии. Альвы похожи на эльфов из земных сказок. Это высокая беловолосая раса. Существует параллельный мир, Эль-ЛЛиоль, в котором она обитает. В статье упоминалось о возможности строить в такие «малые» миры межуровневые порталы.

– Медицина альвов, – задумчиво повторила Аня.

– Именно. Альвийская раса имеет древние традиции лечения, их лекари творят чудеса. Но у нас почему-то принято не замечать вклад Эль-ЛЛиоля в развитие медицины. Также считается, что наше государство не производит достаточно компонентов для их сложнейших магических технологий. В наших мирах разные уровни магии. Мы радуемся каждому заряженному кристаллу, у альвов даже ребенок может создать артефакт.

Аня хотела спросить о возможности попасть в мир альвов, но вспомнила сама: построение портала – невероятно дорогостоящая процедура.

– Им, – доктор ткнул пальцем в потолок, подтверждая ее мысли и явно намекая на сильных мира сего, – подлечиться в Эль-ЛЛиоле – раз плюнуть, а простому человеку это не по карману.

По дороге домой, Аня попросила Гельду проверить корреспонденцию. На почте уже второй день лежало письмо на имя Анны Триеер с внушительной печатью на конверте и внизу страницы.

В нем сообщалось, что Гнездо Нестееров рассмотрело обращение мейста Эйфреда Нестеера по поводу ежемесячных выплат ста тридцати василисков его бывшей жене.

«Поскольку господин Нестеер отказался от содержания несовершеннолетнего неодаренного потомка Эйджена Триеера по согласованию с Анной Триеер, его матерью, запрашиваемая сумма снижена на пятьдесят василисков. В ней учтены расходы на содержание коттеджа Нестре-дун. Рекомендуется создать ежемесячно пополняемый (не менее чем на тридцать василисков) фонд для необходимых ремонтных работ. Решение окончательное и обжалованию не подлежит».

– Что?! – воскликнула Анна, вцепившись в руль. – Сократить содержание, а я еще должна деньги на ремонт откладывать?! Этот козел знал, что гнездо откажет! И адвокат его тоже знал! Поэтому они так легко согласились!

Дома Аня позвонила господину Кропу. Адвокат отнекивался и мямлил, но в конце концов признал, что спорить с гнездом бесполезно.

Анна бросила трубку и направилась в кабинет Танроу. Детектив по обыкновению сидел перед пробковой доской.

– Простите, если беспокою, – хмуро извинилась Аня. – Но если хотите привлечь меня к какому-то делу, то сейчас самое время. Иначе я взорвусь от возмущения.

– Садитесь, – сказал Люк, с иронией рассматривая «компаньона». – Я слышал разговор. Теперь понимаете, что такое милости от драков?

– А вы сами разве не драк? – хмыкнула Аня.

– Не совсем, – Танроу заметно удивился, – моя мать из водных василисков, это старый и очень разбавленный род. У меня же фамилия на «оу» оканчивается.

– Да, точно.

– Вы как раз вовремя. Я выстроил примерную схему преступления. Да-да, в деле Амалии Тейтеер отыскался давний "мокрый" след. Готовы услышать подробности?

Танроу потер подбородок, явно собираясь с мыслями. У Ани по спине почему-то пробежал холодок.

– Мистресс Тейтеер что-то угрожает? – спросила она.

– Амалии? К счастью, нет. Она просто испугалась. Видите ли, юность у Амалии была… как бы это выразиться… бурной. Она пела и танцевала, выступая в довольно низкопробных заведениях. Будучи неглупой девушкой, она понимала, что эта не та жизнь, о которой стоило бы мечтать. Собрав немного денег, Амалия переехала в Эй-лон-хейм. Она выучилась на медсестру, благодаря своему покладистому нраву и ловкости быстро стала востребованной в обеспеченных кругах и познакомилась с мистером Тейтеером, когда ставила ему капельницы. Мейст Тейтеер – известный яхтсмен, у него была травма, потребовалось лечение, он влюбился без памяти… в общем, жизнь Амалии стала похожей на сказку. Она еще и наследника одаренного умудрилась родить, что сейчас бывает не так часто.

– Да уж, – фыркнула Аня.

– А потом… потом кто-то прислал Тейтееру фото юной Амалии, выступающей на сцене кафешантана. Разразился скандал. Я как раз лечился после ранения. Амалия продолжала помогать медсестрам в госпитале богини Парвы, уже на добровольных началах, там мы и познакомились. Мои старые друзья и помощники убедили меня взяться за это дело. Мы нашли девушку, очень похожую на Амалию. Ее имя… ее имя было Арифа. Она была актрисой, тоже довольно низкопробной, поэтому ей нечего было терять. Тейтеера убедили, что это Арифа выступала по кабакам десять лет назад, носила светлый парик и подписывалась буквой «А». Он поверил: присланные фото не отличались качеством, да и времени прошло много. Репутация Амалии была восстановлена. Разумеется, это обошлось ей в кругленькую сумму, зато Арифа согласилась на договор неразглашения. И тут наш «двойник» всплыл опять. В криминальных новостях.

– Ее убили? Арифу? Вы все время говорите о ней «была».

– Именно так. Задушили. В темном переулке. Это очень странное убийство. Я звонил друзьям в полицию, где раньше работал, мне сказали, что перед смертью Арифа стала жертвой жестокого надругательства. В газетах, разумеется, об этом не упоминается. Вот, почитайте.

Аня пробежалась глазами по небольшой статье в «Столичном вестнике». В ней сухо и неинформативно сообщалось о преступлении, совершенном «с хладнокровной жестокостью». Автор заметки возлагал надежды на оперативность столичной полиции.

– А теперь взгляните на это.

Люк протянул Анне местную газету «Лонто-хеймский маяк». Тоже небольшая статья об убийстве девушки. Задушена, сброшена в море с обрыва. Погибшую удалось опознать. Жертвой оказалась двадцатитрехлетняя жительница Лонто-хейма Тина Брибс.