Бересклет

с юга и севера, вновь надо мной.

С юности ты мне знакома, гроза!
Молнией мне застилает глаза.

Всё оживлённей мерцание спиц,
Слышится гром грозовых колесниц.

Крик потревоженных бурею птиц,
Лестницы лиственниц, вспышки зарниц.

Вод нисходящих раздробленный вес
Рушится волнами ветра на лес.

Станут ли кости мои бирюзой,
Яркой, как просинь небес пред грозой?

Слов набегающих асиндетон,
Глохнущий гром, затихающий звон

Лопнувшей лампы; осколки слюды,
Всё заглушающий шорох воды.

Небо сгустилось уже надо мной –
Станут ли кости мои бирюзой?

    2005

5. Кукушкины слезки

(заплачка)

Дождик летний пролетел да заглохнул,
Путь песчаный понамок – да просохнул.

Небо синее горит облаками,
Поле желтое цветет васильками.

Дождь прошел – запричитала кукушка,
Откликаются овраг да опушка.

Как на Троицу да как на Купалу
Звонким голосом она куковала.

Только слезки у нее и остались –
Ах, куда ж ее птенцы подевались?

Подросли, из гнезд чужих улетели –
Вдалеке закуковали-запели.

«Ах я сирая, куда мне под старость –
Только слезки у меня и остались,

Да и в юны годы я сиротела,
Моя матушка сама улетела».

Травка бедная, кукушкины слезки,
В перелеске все сосна да березки.

Горько, жалобно она куковала –
Матерь Божия ее приласкала:

«Ты не плачь, не плачь, простая зегзица,
Голосок твой чист и свеж, как водица,

Не одни твои птенцы сиротливы —
Все вы сироты, покуда вы живы».

Я у поля, у опушки стояла,
Да про тот про разговор услыхала.

А во поле васильки да гвоздика,
А в лесу уж отошла земляника.

За оврагом тень полдневная ляжет –
Свежий голос мне о смерти расскажет.

Дождик летний пролетел да заглохнул,
Путь песчаный понамок – да просохнул.

    2010

6. «И лето склоняется долу…»

И лето склоняется долу,
как ветви под тяжестью звёзд,
И лунные пятна по полу
Скользят вдоль паркетных борозд

О дом мой, как холодны стены,
Когда же ты так обветшал?
На зеркале звёзды вселенной
Нам август опять начертал

А воздух – холодно-тверёзый
Слезящийся, гулкий, грибной
И небо склонилось берёзой
Седеющей над головой.

    2005