Алёшкины яблоки. Добрые и смешные рассказы

Сначала подвел поставщик. Потом почта. Но сложилось всё так, как сложилось. Посылку Витёк получил только утром 31 декабря. Он увидел на коробке рисунок фонарика и непонятную надпись, не стал вскрывать упаковку, а ринулся в бизнес- центр, где проходил выпускной Ирининого курса.

Но то ли Иринка что-то перепутала, то ли мероприятие закончилось раньше, не нашёл там Витёк никаких счастливых выпускниц, которые захотели бы осветить путь в будущее бумажным фонариком, взлетающим в небо.

Иринин телефон не отвечал. Витёк растерялся. Куда теперь с этой коробкой, наполненной предметами, озаряющими дорогу?

Парень сделал первое, что пришло в голову – начал предлагать товар тем, кто входил и выходил из бизнес-центра. Люди отмахивались от него или не обращали внимания. Потом вышел охранник. Проходившая мимо девушка хихикнула, когда услышала, как Витёк пытается уговорить охранника хотя бы глянуть, какое это чудо, фонарик, и показывает картинку на запечатанной коробке. Охранник по случаю праздника был добрым, просто замахнулся, а не стал вызывать полицию. Девушка увидела отчаяние Витька и посоветовала спуститься в подземный переход. Там люди скорее раскупят Витькино добро.

Витёк потащился с коробкой в переход. Здесь задёшево продавали с рук мишуру, блестящие колпачки, еловые ветки, шоколадных дедов морозов.

Он пристроился рядом с продавцами и выкрикивал несусветную на его взгляд глупость:

– Продам путь в светлое будущее! Покупайте свой маяк! Он укажет вам дорогу!

Но никому не нужны были его светильники.

Бабулька, бойко торгующая рядом солеными огурцами, сначала поглядывала на Витька искоса, потом попросила показать, что такое он там продаёт. Витёк показал ей рисунок на коробке – фонарик подогревается теплым воздухом и взлетает в синее небо.

– Это символ светлого пути в новый год, – сказал Витёк и смутился.

– Сколько живу, ни разу не слыхала про такой символ, – откликнулась бабуля.

– Так он не наш. Китайский, – промямлил Витёк.

И тут лицо бабули просияло:

– Вот почему не берут! У китайцев-то новый год в феврале. А сегодня наш новый год. Ты в феврале все свои огоньки и продашь.

Она радовалась, что нашла выход. Но Витёк огорчился еще больше. Ему сегодня надо, пока ювелирный отдел не закрылся, а потом быстренько домой! К Ксюше!

Бабулька покачала головой, когда узнала, в чем дело, и решительно объявила, что покупает у Витька пять фонариков – себе и соседкам. Ну, а что?! Вдруг правда удача попрёт, если запустят эти огни в небо.

Но Витёк не согласился. Он знал, что бабуля из жалости покупает. Тогда договорились обменяться. Трехлитровую банку солёных огурчиков, плотно прижавшихся друг к другу в прозрачном рассоле со смородиновым листом да с чесночком, бабулька отдаёт взамен на пять фонариков.

Витёк распечатал коробку и не глядя вытащил первый фонарик. Бабулька и проходящая мимо парочка обомлели. В руках у Витька красовался наряд Снегурочки. Выглядел он так, что впору на прилавок секс-шопа выкладывать. Витёк замер. Голубой в белой опушке костюмчик завлекательно поблёскивал пайетками.

– Почём это? – девушка из обомлевшей парочки очнулась первой.

Витёк шумно вдохнул и глянул на бабульку.

– Не продешеви, – подмигнула та. И Витёк назвал астрономическую на его взгляд сумму.

– Может и для Деда Мороза такой есть? – хихикнул кавалер девушки.

В коробке Витька обнаружился еще и костюм Деда Мороза в том же стиле. Парочка купила оба костюма. Бабулька не растерялась и пожелала им встретить новый год с огоньком.

После этой парочки подошли еще двое, потом ещё. За час Витёк наторговал на колечко и свернул свой бизнес. С таким товаром в переходе лучше не маячить, чтобы в полицию не загреметь

– Ну, что брать будем? Пять костюмчиков завернуть? – улыбнулся он бабульке. Та отмахнулась и напоследок всучила ему банку огурчиков, да пальцем погрозила – ой, шутник!

Коробку с нарядами Витёк спрятал в квартире родителей, нырнул в ювелирный и после помчался к Ксюше. В руке он сжимал нежный бархат коробочки, где лежало кольцо.

Перед входом в подъезд, где он жил с Ксюшей, Витёк увидел небольшую толпу. Все заворожённо смотрели наверх, улыбались и ахали. Витёк тоже поднял голову. Там один за одним в небо взмывали хрупкие фонарики – символы светлого нового года. Витёк, как глянул на окно, откуда они вылетают, так и оторопел.

Он пулей влетел в квартиру. Ксюша стояла у окна, поджигала фитили и выпускала фонарики в окно. Рядом с ней лежала большая коробка, в которой плотными рядами разместились фонарики в упаковках.

– Что ты делаешь? – только и смог сказать Витёк.

– Желания загадываю, – ответила Ксюша и показала пальцем на фонарики за окном, – Вон тот фонарик – это наша с тобой квартира, дальний – путешествие на море, а этот пусть будет свадьба!

– Откуда у тебя это? – задал Витёк единственный вопрос, который сейчас его мучал.

– Курьер привез. Я заказывала в черную пятницу кое-что в интернете, – просто сказала Ксюша.

– Что ты заказывала? – Витек обалдел от своей догадки.

– Деда Мороза, который поет и звенит колокольчиком. Мама такого хотела. Я ей на подарок брала, а пришли вот, фонарики.

Витёк выдохнул и обнял Ксюшу. Они вместе смотрели в темное небо, расцвеченное светом хрупких огоньков.

– Чьи-то фонарики пришли мне. Кому-то пришёл мой Дед Мороз, – рассуждала Ксюша.

«А кому —то пришли костюмы из секс-шопа», – подумал Витёк.

– Такой вот круговорот добра с распродажи, – закончила девушка.

ДЕРЕВЕНСКИЕ ЗАБАВЫ ГОРОДСКИХ

Вечером в дереве темнеет рано, особенно в конце лета. Мрачно и холодно. Этого достаточно, чтобы сидеть у печки и не высовываться. Но не нам.

– За окном всё хорошо видно, – сказала Наташка и разлила остатки из водочной бутылки по стаканам. В бутылке была вода.

Мы сидели за столиком у окна в деревенском домике Наташкиной мамы, тёти Нюты. Давно, сразу после школы мы с Наташкой разъехались по разным городам и встречались в родных краях раз в год, когда приезжали забирать с каникул отпрысков. Мой оболтус Паша догуливал последние вечера в деревне. Я переживала, как бы Павлик не попортил тут деревенских девчат, всё-таки возраст уже тот. На что тётя Нюта ухмыльнулась – наши сами, кого хочешь, попортят. Наташкина же Анюта прослыла книжным червем, за неё мать не волновалась. Хотя иногда красавица загуливалась допоздна. Читает с подружками, наверное, отмахивалась Наташка.

Занавески на окошке я нарочно не задвинула. Мы делали вид, что пьём водку, чтобы усыпить бдительность соседей. Для местных мы были городскими чудаками, если не пили. Не пить в нашей деревне было равносильно тому, чтобы не выносить мусор из городской квартиры.

По плану в десять вечера мы выключим свет и займемся своими делами. Но окружающие должны думать, что мы спим.

А дел у нас невпроворот. Во-первых, поймать того, кто крадет дрова у тёти Нюты. Во-вторых, выследить моего переростка Пашку и накостылять ему, если застанем с какой-нибудь девицей.

Тётя Нюта дотапливала голландку на ночь, когда мы выключили свет, оделись во всё черное и направились к дровянику. Она лишь качнула головой нам вслед, знала, отговаривать бесполезно, помнила наше жаркое детство.

Усевшись в заранее заготовленной расщелине между стопками поленьев, мы принялись ждать вора. Первой не выдержала Наташка.

– Курить хочется, спасу нет, – она пошарила по карманам.

Сигареты, как и следовало ожидать, остались дома. Я пыталась задержать подругу, но не тут-то было. Охота пуще неволи.

– Я быстро, – Наташка накинула на голову капюшон толстовки и растворилась в темноте.